Точка невозвращения - Илья Твиров

— Да, — кивнул Кондратьев и вновь преступил к активным действиям. Небольшая передышка пошла ему на пользу, правда Алексей тоже не терял времени даром. Его функциональность немного нормализовалась, но все еще оставляла желать лучшего, поэтому он практически сразу избрал защитную тактику ведения боя. Кондратьев так же не стал понапрасну расходовать силы, атаковал экономно, резко, стараясь закончить все одним ударом. Был момент, когда он практически достал своего оппонента, но Вампир каким-то чудом извернулся, и тусклое лезвие ножа вспороло лишь кожу на его шее, не задев артерии.

В принципе бой складывался равно. Единственное, в чем Кондратьев превосходил своего противника, так это в защите. Пока еще ни одна атака и контратака Алексея не достигла цели, но на одной защите победить было невозможно. Михаил это прекрасно понимал. Знал об этом и Вампир. Единственное, о чем он не подозревал, не знал и знать не мог, так это о «домашних заготовках» Кондратьева — специальных приемах, отработанных до автоматизма, и применяемых им в экстренных ситуациях. Похоже, их бой как раз попадал под описание именно такой ситуации, а, значит, пора было продемонстрировать один из своих настоящих козырей.

Сделав вид, что подустал (не слишком спешно, чтобы противник ничего не заподозрил), Михаил начал шаг за шагом отступать от враз пришедшего в себя Вампира. Это не выглядело паническим бегством, это было тактическое отступление. Алексей прекрасно понимал ситуацию и не тешил себя иллюзиями, но не воспользоваться благоприятно складывающимся для себя положением он попросту не мог. Заработав клинком с удвоенной скоростью, Вампир в какой-то момент обнаружил уязвимое место в обороне Михаила, но, будучи воином крайне осторожным, не стал сразу в него бить. Он решил подождать, прощупать Кондратьева на предмет возможных ловушек и подстав. Мастер такого уровня мог запросто прикинуться кем угодно и изобразить любое свое состояние, даже смертельное.

Михаил в свою очередь так же прекрасно понимал, что Алексей не захочет сразу прыгать в расставленный для него капкан, поэтому приготовился ждать и маскировать свои истинные намерения до конца. И он дождался. Алексей не стал долго терпеть и ударил. Лезвие ножа молниеносно пронзило воздух перед грудью Михаила, чиркнуло о клинок, поставленный в спешке в нелепом защитном действие и… вдруг прошло мимо цели, распоров лишь рукав костюма. Вампир даже не успел до конца осознать факт того, что проваливается в атаке и не успевает уже ничего предпринять. В следующее мгновение острая боль пронзила Алексея насквозь. Он судорожно вздохнул, попытался пошевелить руками, и не смог. Длинное острое лезвие ножа вошло в тело на всю свою глубину, поразив противника в подмышечную впадину. Не спас Вампира даже бронежилет.

Ошалевшими глазами тот уставился прямо перед собой, не понимая еще, что умирает.

Кондратьев медленно отошел от Алексея, взмахом руки очистил лезвие ножа от чужой крови.

— Прости брат, — еле слышно прошептал Михаил, глядя на задыхающегося Вампира. — Ты знаешь, что так было нужно. Видимо…, это судьба.

Алексей попытался выдавить из себя какие-то слова, но не смог. Горло издало лишь сдавленный хрип. С каждым мгновение он чувствовал, как драгоценная жизнь истекает из его тела. Нож выскользнул из его руки, ударился о холодный пол. Глухой звук разнесся по коридору. Вампир из последних сил заставил себя поднять голову и посмотреть на своего убийцу.

— Прощай, — прошептал Михаил, глядя в глаза человеку, еще мгновение назад бывшему живым.

Его глаза стали недвижимы, тело обмякло. Михаил уже было собрался закрыть веки погибшему от его руки другу, как вдруг заметил какую-то тень, отразившуюся в глазах Вампира. Еще не до конца понимая, что он увидел и увидел ли вообще что-нибудь, Михаил, напрягшись до предела, бросил свое тело в сторону, уходя с линии возможной атаки. И как выяснилось спустя мгновение, данный маневр спас ему жизнь. Место, где Кондратьев только что находился, с силой рассекло невидимое нечто. Оно запросто бы прикончило его, не опереди он опасность на доли секунды.

Михаил спрятался за лабораторным столом, едва не поскользнувшись в луже чьей-то крови.

— Ну-ка, друг, дай-ка сюда, — попросил он мертвого ликвидатора поделиться с ним своим оружием. Стрелково-гранатометный комплекс ОЦ-14 привычной тяжестью лег в руки опытному бойцу.

Кондратьев аккуратно высунулся из полуразвалившегося укрытия, бегло осмотрел пространство перед собой. Несколько тел ликвидаторов, повсюду кровь, разбитые столы, стулья, компьютеры, покосившиеся лампы, осколки декоративной плитки, еще даже пыль не осела до конца. Вроде бы никакой опасности, но интуиция, ни раз уже спасавшая жизнь суперсолдату, просто-таки орала сигналами тревоги.

— Что за черт…

Естественно, ему никто не ответил.

Что-то мелькнуло справа. Кондратьев прыгнул вперед, в воздухе извернулся, подобно кошке, и пространство разорвалось очередью выстрелов. Мимо. Либо Михаил промазал, либо там никого не было.

Перекатившись за очередное достаточно хлипкое укрытие, Михаил замер, весь обращаясь в слух. Он даже дышать перестал, стараясь уловить малейший, самый незначительный шум. Нет, ему не померещилось. Не могло померещиться. Боковое зрение и обостренное внимание ясно давали понять, что здесь кто-то есть и этот кто-то настроен убить его. И если враг материален (а на это приходилось просто надеяться), то он наверняка не бесшумен. Разбитое стекло, части аппаратуры, бетонная крошка, куски декоративной плитки — на чем-нибудь он обязательно проколется. Остается лишь дождаться.

И Михаил ждал, всем своим нутром ощущая нависшую над ним опасность. Не видя своего врага, не зная о нем ровным счетом ничего, Кондратьев чувствовал, что такой противник не оставит ему ни единого шанса в случае, если он позволит себе хоть одну даже самую малюсенькую ошибку. Кто он? Какие силы представляет? С какой целью и кем был послан? По большому счеты подобные вопросы сейчас были не важны. Нужно было выжит и победить, любой ценой, а уже потом искать ответы.

Показалось, или справа от того места, где укрылся Михаил, что-то зашуршало? Кондратьев не решился высунуться и посмотреть. Нет, нужно было удостовериться наверняка, прежде чем совершать какие-либо активные действия. Попытаться отвлечь противника? Но чем? И это наверняка выдаст его теперешнее местоположение. Риск — дело благородное, и, как известно, кто не рискует, тот не пьет шампанского, но вот в данном конкретном случае рисковать было совершеннейшей глупостью.

Ждать, ждать и еще раз ждать, иного пути нет. Отчего-то Кондратьев понимал, что против нынешнего своего врага он не продержится и пары минут. Скрип стекла о песок, точнее о бетонную крошку. Еле слышный, почти на грани слуха, но Михаилу этого хватило. В следующее мгновение он словно черт из табакерки выскочил из своего укрытия и открыл ураганный огонь из своего оружия по предполагаемому противнику. Но и на сей раз видимых результатов его атака не принесла. Правда, Кондратьев успел заметить ни то силуэт, ни то нечто призрачное, на доли секунды попавшееся в поле его зрения. Что это такое? Его противник? Тогда почему он его не видит как всех остальных? По какой такой причине в принципе нельзя увидеть противника?