По волчьему следу - Лоя Дорских

- Если я веду себя как ребёнок, - не оборачиваясь, ответила я Стасу, - то очень странно, что, имея двух детей, ты так и не научился справляться с их обидами. Отец.

Не знаю, как он отреагировал на мои слова, так как уже поднималась по лестнице и оборачиваться не стала, но смех Ани с кухни услышала очень отчётливо. Хоть кому-то здесь весело!

Зайдя в комнату, я некоторое время наблюдала за метаниями Витьки и Андрея. Они сначала надували матрас, потом по очереди бегали то за подушками, то за одеялами. Аня в это время принесла дополнительное покрывало для Артура, разумно предположив, что своё я ему не отдам, а под одно с ним одеяло и подавно не залезу. Стас тоже заходил, демонстративно щуря на меня глаза, и принеся два ведра с водой. Ну да, если пощёчиной меня будет не разбудить – можно и окатить. Только вот в прошлый раз им это не очень помогло. Артур всё это время молча стоял за моей спиной, в привычном жесте скрестив на груди руки. Устав бороться с желанием обернуться на него, я махнула на всё рукой, и пошла в ванную. Переодевшись и умывшись, не желая оттягивать неизбежное, я вернулась в спальню и сразу же развалилась на кровати, натянув на себя одеяло почти до самого носа.

- Вот так сразу? – прокомментировал мои действия Дюша. Они как раз заканчивали стелить себе с Витей импровизированную кровать. – А поговорить?

- О чём? – закрыв глаза, всё же поинтересовалась я у него.

- Ну как же! О чувствах, о планах на будущее, или о чём вы девочки ещё любите поговорить перед первой совместно проведённой ночью… Ай! – получив оплеуху от Вити, Андрей прервал свою речь.

- Раньше ляжем, раньше встанем, - пробубнила я ему, стараясь не открыть глаза и уснуть как можно быстрее.

Кто же знал, что это будет так трудно! И дело было не в переговаривающихся между собой Дюшей с Витей, нет! Весь сон меня разом покинул, стоило Артуру лечь рядом со мной. И пускай расположились мы под разными одеялами и на разных сторонах кровати – моим инстинктам это совершенно не мешало! Я почти физически ощущала окутавший меня его запах, и сходила с ума от его близости почти так же, как раньше Бестия. Радовало, что сама волчица ни к чему меня не склоняла, растёкшись довольной лужицей по своей полянке.

Сейчас я особенно чётко ощущала боль от невозможности прикоснуться к нему. Уговаривать саму себя, что всё в порядке, и то, что я сейчас испытываю просто отголоски старых чувств – было делом совершенно неблагодарным.

Понятия не имею, как у меня получилось уснуть при таком уровне отвлекающих факторов, но вскоре, незаметно для себя, в спасительную от собственных чувств темноту, я всё же погрузилась.

Вот только оказалась она не такой уж и спасительной…

***

Мне снова было почти восемнадцать. Длинные русые волосы были распущенны и, повинуясь порывам ветра, то отбрасывались за спину, то норовили закрыть мне лицо. Босые ноги замёрзли до такой степени, что я уже давно перестала их чувствовать, и непременно бы упала, растянувшись на деревянном помосте, на радость собравшимся волкодлакам, если бы не крепкая верёвка, надёжно державшая меня в плотную к столбу на общинной площади.

Вожак что-то говорил собравшимся оборотням, периодически указывая на меня, но я не слышала ни слова из-за овладевшего мной страха. В ушах стоял лишь бешеный стук моего сердца, которое, казалось бы, ещё чуть-чуть и выпрыгнет из груди.

Где же Артур? Где?! Почему он не остановит это? Я не верю! Не верю, что все слова Арсения – правда! Артур любит меня! Мой сапфировый волк никогда бы так со мной не поступил! Никогда!

Чёрные тучи сгущались над моей головой, закрывая собой солнечный свет и перекрашивая всё в серые тона. Вожак, волкодлаки, даже мои родители, так ни разу и не взглянувшие на свою связанную дочь, поблекли, став почти обесцвеченными.

И вдруг, что-то изменилось. Вожак отвлёкся, показывая рукой в сторону, оборотни, как один, устремили свои взгляды, куда он им указывал. Верёвки, сдерживающие меня, ослабли, и упали к босым ногам. Не помня себя от ужаса и одновременно от робкой надежды на спасение, я сломя голову бросилась бежать в сторону леса. Скрыться там – единственная надежда на спасение! Эта мысль стучала в висках, заставляя не обращать внимание на боль от изрезанных об острые корни ступнях.

Я бежала, падая и задыхаясь от нехватки воздуха в горящих огнём лёгких, чувствуя, как меня преследует стая. Бежала, боясь даже на секунду сбавить темп и обернуться, чтобы оценить разделяющее меня с волкодлаками расстояние. Бежала, не разбирая дороги, разрывая своё лёгкое платье в клочья, постоянно цепляясь подолом за ветки кустов и деревьев. Меня гнал животный, почти первобытный страх за свою жизнь.

- Владимира! – родной голос раздался, справа от меня, и я, не задумываясь, изменила направление, чтобы через мгновение оказаться в объятьях любимого.

Все тревоги отошли на второй план, погружая моё сознание в состояние абсолютного, безграничного счастья! Он здесь! Он пришёл за мной, чтобы спасти! Я знала! Я знала, что все слова Арсения были ложью!

- Артур! – выдохнула я, глядя в бездонно-синие глаза любимого.