Эльфийские сны (СИ) - Клюцко Яна

Теперь дело оставалось за малым. Всего-то нужно проверить какой из трех ядов сможет подействовать на дракона. Маги людей за последние года смогли создать несколько разных ядов, которые реагируют с драконьей кровью, теперь осталось увидеть эффект яда на живом драконе. Маг-командир, который воплощал задуманное шаг за шагом, трепетал от предвкушения приближающегося финала многолетних исследований.

И вот оно, то мгновение когда обезумевший дракон ворвался в шатер с эльфом, который лишился чувств из-за того океана боли что испытал ранее. Один штрих на печати и клетка «захлопнулась», теперь этот дракон не сможет выбраться живым.

— Стреляйте! — приказал маг-командир. — Применить первый яд.

Солдаты покорно целились в дракона и в следующий момент выстрелили, он не отреагировал на яд, а только закрыл крыльями своего дракнина. Поскольку у драконов сверхбыстрая регенерация все любые повреждения исчезают мгновение ока. Если яд не подействовал сразу после попадания в кровь, то не подействует и через время. Посмотрев на отсутствие реакции, маг решил продолжить.

— Второй яд! — воскликнул маг. После приказа он по привычке высказал мысли вслух. — У этого была реакция с кровью намного лучше предыдущего.

После выстрела из магических арбалетов стрелами, которые смазали вторым ядом. Дракон вскрикнул и попытался сжечь стрелы раньше, чем они в него попадут, но поскольку стреляли со всех сторон, пламя не смогло сжечь все летящие стрелы, и одна из них попала в дракона.

— Замечательно! Он еще очень молод! Кожа тонкая, — обрадовался маг, но рано дракон только на немного потерял равновесие и кинулся в сторону мага.

Возможно, дракон бы смог накинуться на этого мага, если бы его в последний момент не сдержала бы магическая клетка. Он ударился о барьер от магической печати, в которой находился и рухнул на землю. Это только сильнее разозлило зверя настолько, что он стал больше похож на монстра чем на разумное существо, каковыми драконы и являются. Он собрал последние силы и выдохнул пламя в сторону мага-командира на что он только начал ликовать.

— Какой замечательный и стойкий экземпляр! Чудесно! — он уже начал обдумывать, какие эксперименты сможет провести с телом этого дракона. — Третий яд! Стреляйте!

Последний яд попал в цель с первого раза. Дракон который еще мгновение назад злился и плевался огнем, теперь шатаясь шел к своему дракнину. С каждым шагом и движением он чувствовал, как его покидает жизнь. Ему было жаль, что он не смог его защитить. Дракон сожалел, что не смог отомстить обидчикам самого дорогого для него существа в этом мире. Он опустил голову над Розвиром и проронил последнюю слезу, после чего лег рядом и сделал свой последний вздох. Слеза впиталась кожей эльфа, и через несколько мгновений он очнулся.

— Третий яд! Передайте в штаб, что подошел последний препарат. И обязательно отправьте гонцов с этим донесением ко всем требушетам, но не забывайте о скрытности! — распоряжался маг-командир.

Оглянувшись вокруг Розвир осознал произошедшее, а увидев своего дракона он понял почему боль которую он чувствует не исчезла, а только усилилась и к тому же теперь ощущается в другом месте. Его дракон мертв, он не смог защитить то дорогое, что ему вверили предки. Но самое ужасное он не мог оправдать доверие этого чистого и доверчивого создания, которое не однократно спасало его жизнь. эльф не смог сдержать слезы и вой полный скорби и боли. Неожиданно к нему пришло осознание хоть его тело и полностью исцелилось, но боль разрывала его изнутри. Он почувствовал себя ледяной скульптурой, которая рассыпалась в щепки от сильного удара. Его сознание только очнулось от одной боли, а теперь изнывало от новой. Юный эльф не смог сдержать крик и слёзы в той агонии, которая струной пробила его тело. Он чувствовал всю ту ярость и отчаяние, которые наполняли дракона последние мгновения его жизни. И все это было покрыто сожаление и горечью, которые дракон оставил ему со своей слезой.

Из-за того что дракон потерял рассудок, и разрушал всё на своем пути эльфы смогли найти Розвира. Генерал Брондениль ворвался в лагерь врага и уничтожил его остатки. Он нашел своего сына и тело его дракона в центре магической клетки и посмешил разрушить печать. Он вонзил меч в один из символов печати, и магическая клетка рассыпалась. Он подобрал сына с земли своими руками, а дракона поднял телекинезом. Генерал шагал в сторону своего шатра, уничтожая любого кого, видел из людей в лагере. Его аура была столь давящей и материальной, что казалось о неё можно порезаться словно об острие клинка. По пути к нему боялись подойти ближе не только враги, но и союзники.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Сровняйте людей с землей, превратите их в пепел, — сухо приказал генерал уходя с линии огня.

После того как он уложил сына потерявшего сознание на диван в своем шатре, а рядом с ним оставил тело дракона, лишь накрыв его белым полотном, генерал вышел на передовую и в этот момент исход боя переломился. Мало того что он лично командовал всей линий фронта раздавая команды главам отряда в слух или ментально, так к еще и возглавлял большинство атак. Когда драконы противника начали отступать за линию из «слепых зон» генерал Брондениль призвал своего дракона и поливая стрелы своего магического арбалета в крови умершего недавно Вайрела. Он был юным драконом, который был связан с его сыном и защищал его, спасая множество, раз из-за этого он чувствовал себя виноватым во всём произошедшем. Генерал предполагал, что если дракона отравили ядом, то есть яд попал в его кровь, то эта кровь так же становится ядом. Исходя их этих размышлений, он стремился отплатить людям той же монетой.

Пока бой шел полным ходом, а потери противника постепенно начинали превышать потери союзников, генерал вершил правосудие в небе. Он отравленными стрелами одного за другим подстреливал драконов людей. Они падали безвольными куклами на землю уничтожая остатки лагеря и войск людей, которые на тот момент уже начинали отступать. Некоторые из них падая, разрушали барьеры, которые создавали «слепые зоны» и генерал увидел неизвестное ранее орудие. Он запомнил его столько насколько смог до того как они все были разрушены.

Людей всё-таки удалось тогда разбить и одержать победу. Но таковой она не являлась, ведь положила начало конца эры драконов, который принес огромное количество крови, отчаяния и боли. После эры процветания этот мир познал смуту, которая была даже больше и обширнее, того благополучия, что ранее царило на Астее. Та война принесла проклятие, которое стало ценой за грех пролития драконьей крови.

Но какими бы не были времена, хорошими или тяжелыми всему всегда приходит конец. Белая полоса всегда приносит темную, а за тьмой следует свет. Это неизменный закон бытия и он не измениться ни с течением времени, ни со стечением обстоятельств. Хоть и бывают случаи, когда кому-то выпадает шанс все изменить, но тогда главное не потерять этот уникальный шанс повлиять на порядок событий и принять верное решение.

Глава 35

Воспоминания это и благословение и одновременно проклятие. Иногда мы можем жить в счастливых воспоминаниях, наполняя их тонким ароматом горьковатые как кофе будни, а иногда они режут ножом сердце и душу, которые стремятся парить среди облаков радости и счастья. Порой кажется, что о них проще забыть и наполнить жизнь новыми красочными мгновениями, но сложно наносить краски на ранее изрисованное полотно. И даже написав новую картину часто видны старые мазки, которые напоминают о прошлом изображении.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Так уж повелось, что чем сильнее впечатления и чем больше чувств и ощущений несут в себе те или иные воспоминания, тем больше след они оставляют на сердце. Этому принципу, к сожалению подвержены и счастливые воспоминания и самые горькие и болезненные. Чаще всего даже спустя время при напоминании о событиях, которые оставили след на долгие годы, старые раны имеют свойство открываться и кровоточить, напоминая о былой боли или же излучая радость дарить лучики надежды.