Нимфа в камуфляже - Трунина Юлия Александровна

— Не отвлекайтесь, госпожа ведьма, не отвлекайтесь… — донесся до меня голос Владыки.

Убью, мерзавца!

Отплевавшись от земли, и протерев глаза, я заметила будущего подопечного некроманта исчезающего в одной из темных аллей.

— Никому не вмешиваться! — услышала я из мглы все тот же самоуверенный голос.

Сначала мне показалось, что он намеревается смыться с разборки, но потом поняла, что тот просто переносит действие туда, где нет зрителей.

Аллея встретила меня светом единственного фонаря и издевкой, которая сочилась из голоса ее единственного гостя:

— Ай-яй-яй, что бы сказала твоя подруга друидка, увидев, как ты обращаешься с зелеными насаждениями?

— Помогла бы. Она вообще теперь на вас, эльфов, зуб имеет за убийство сокурсников.

— Может, поговорим? — вполне миролюбиво предложил эльф, наблюдая, как около него постамент с мраморной вазочкой начинает дрожать и шататься.

— Ага, конечно. Сейчас прибью, потом позову Малика и поговорим.

— Какого Малика? — нахмурился он.

— Некроманта.

— Не прибьешь.

— Это почему? — растерялась я и даже вазочку оставила в покое.

— Добрая ты.

— Кто тебе такую глупость сказал?

— Лиссаура Роу, когда рассказывала, как ты о ней заботилась.

— Ты себя с Лиссой не равняй: о ней я заботилась, а тебя придушить готова.

— Подойди и придуши, — просто ответил он и даже руки в стороны развел в приглашающем жесте.

Я несколько смутилась и окончательно убрала магию.

— Сволочь ты! Ты даже не представляешь, как появилась эта голубая прядка и что она скрывает!

— А ты не знаешь, что означает рубиновый цвет для тех ребят, и чего им стоило добиться звания Лик… Стать моей Гвардией!

— Что приняли обет целомудрия?

Впервые лицо Владыки исказила хоть какая-то эмоция — злость.

— Почти угадала, — выдавил он в ответ.

Мне не понравились это чувство ни в его голосе, ни в мимике. Стало очень неуютно, я шагнула назад, стараясь укрыться от ледяного взгляда. Казалось, что теплый ночной воздух пропитался холодом, который источал взор Вирдириона. Я моментально покрылась мурашками и обхватила себя за плечи, пытаясь согреться.

— Что ты куксишься? — покосился на меня Владыка, уже почти справившись с эмоциональным выплеском.

— Очень… холодно, — договорила я шепотом, пронзенная внезапной догадкой.

Я сделала нужные пасы и накрыла его "Грозовым куполом".

— Ты что?…- отшатнулся alfi.

— Не двигайся, щит сломаешь! — предостерегла я, готовя следующее заклинание.

— Иллия?…

— Здесь неви…

Холод!… Чистый лед!… Рядом! Я дернулась в сторону и…

Бабуля!!! Больно!…

Хоро-о-оший удар… Был рассчитан в сердце. Тогда бы не оправилась, но я сдвинулась, и лезвие ушло ниже.

— Иллия?!!… СТРАЖА!!!- донесся сквозь шум в ушах вопль Владыки.

Я пошатнулась и стала оседать, не сводя взгляда с торжествующего лица эльфийки, которая проявилась после контакта со мной.

— Тебе привет от хозяина, ведьма!

— Как ты его хреново передала, — прошипела я, зажимая рану ладонью. — Может, плохо расслышала?

В раскосых глазах эльфийки полыхнуло темное пламя ненависти.

— Не сомневайся, я доведу дело до конца! — уверенно сказала она, паскудно усмехаясь.

Рядом возник Вирдирион и, ухватив за руку с кинжалом, вывернул несостоявшейся убийце запястье.

— Поздно, alfi! Слишком поздно! — продолжала та злорадно скалиться.

Откуда такая уверенность? Сердце не задето, а регенеративные способности у меня очень мощные, даже Бессмертнику могу фору дать. Так что, я еще станцую на твоих похоронах, тварюга!… Почему так пить хочется?… Губы пересохли…

— Зачем ты вышел из-под щита? — спросила я нежданного защитника, скрючиваясь на земле. — Умереть захотелось?

— Нет, но и как тебя убивают, я тоже не намерен был смотреть.

— Осторожнее, здесь другие… Сейчас… Нужно "Рассеивание"…

— Владыка!!!

Ликвардия?!… Ну, слава Небесам! В глазах стало темно. Рана не просто горела, она волнами разгоняла боль по жилам. Что-то не то!… Что-то не так!… Я уже ничего не слышала, тяжело дыша и стараясь проглотить огненный ком, в который превратился воздух. Желудок скрутило… Неужели!…

ЯД!!! Кинжал был отравлен! Вот отчего та сучка так самоуверенна!

Кто-то схватил меня за плечи и поднял, перевернув на спину. Я конвульсивно дернулась, пытаясь сдержать желудочные спазмы, но не смогла.

— Что с ней?!!- послышался изумленный возглас Оссолоэта, значит и он уже здесь. — Желудок же не поврежден!

— Отойдите, Ваше Высочество, — знакомый голос, но не могу вспомнить чей.

Нужно предупредить о невидимках… Нужно…

Чьи-то руки раздирают платье и изучают рану… Это не так больно… больнее просто не может быть. Глаза открыты, но все что могу разобрать размытые цветные пятна, и это не от слез.

— Руки держать на виду! Заклинания не плести… — доносится до меня. Складно работаете, красноперые!

Рану видимо пытаются зажать какой-то тканью, потом к лицу прикасаются чьи-то руки.

— Она вся горит! Почему?…

— Не мешайте, Ваше Высочество!

— Сделайте же что-нибудь, магистр, она же истечет кровью!

— Если бы вы, Владыка, соблаговолили не сжимать так девушку в объятьях, мне бы удалось колдовать.

Меня опускают на землю.

— Странная рана…

— Яд… — стараюсь прокашлять я, получается невнятный хрип.

— Что? — голос Вирдириона стал четче, наверное, он наклонился ближе ко мне.

— На кин-нжале… бы… яд… — последнее слово я уже прошептала только губами, но он услышал.

— Кинжал отравлен! — громко озвучил Владыка.

-  Gipi'lat gjkay!- произнес мое любимое высказывание голос принца.

"Наглый плагиат!"- хотела сообщить я, но язык, казалась, распух и не мог шевелиться.

— Гадина! — послышался визг пексинки (и она тут?).- Мерзкий выкидыш грязи! — потом раздался звук глухого удара. — Отпустите меня! Я ей шею сверну! Никто не смеет трогать моих подопечных!

Голоса стали глуше, глаза, похоже, закрылись окончательно, но мозг продолжал работать.

Ну почему я не могу потерять сознание как все нормальные девицы?! Пусть я ничего не видела и почти ничего не слышала, находясь в каком-то полузабытье, но боль осталась со мной и никуда не исчезла. Меня куда-то несли, что-то колдовали над раной, вливали в рот терпкую жидкость… Временами я все-таки проваливалась в какой-то беспросветный омут, но боль неизменно возвращала меня в мое бренное тело.

— Потерпи… Я скоро… — прошептал мне знакомый голос, и прохладные пальцы скользнули по пылающей коже щек. — Не смей умирать!

И снова гул далеких голосов, мрак и боль… боль… боль… Вновь перевязки, холодные компрессы, магическое лечение, теперь уже горьковатый отвар и заново повязки… Да когда ж это закончиться?!…

— … Иллия… слышь меня… не спи!…ышь…ня!…

Другой мужской голос. Он звучит более четко на фоне остального шума, с характерной командной ноткой. Где-то я уже слышала его… Чем дольше стараюсь вспомнить тем хуже себя чувствую. Вновь начинаю погружаться в беспамятство.

— …Иллия!..- голос выдергивает меня из спасительного забытья и судороги боли опять пробегают по телу.

Так повторяется каждый раз, Этот голос становится мне ненавистен, он не пускает меня в счастливую обезболивающую безмятежность.

— … Слуш… меня!…лзя спать!…

Нет! Не могу больше!

Дайте умереть спокойно, сволочи!

Внезапно яркий свет разгоняет тьму… Он манит, зовет, тянет к себе… Я иду… лечу… Боли больше нет! Наконец-то! Как хорошо!… И вдруг начинаю падать… Я падаю, проваливаюсь в этот свет, так быстро, что уже почти не слышу опостылевшего голоса зовущего меня. Мне так хорошо!

И тут начинаю понимать, что больше не слышно ни гула остальных голосов, ни прикосновений лечащих рук, ни чужой магии… После этого приходит страшное осознание очевидного… Я умираю…

Нет, так дело не пойдет! Готова еще помучиться!…