Начало пути - Василий Баранов

— Точно, чугунная. Как колокол гудит. — Андрей ощупывал голову.

— Пройдет. Куда шел? — Даня прикидывал, может проводить нового знакомого.

— На дежурство надо было. — Андрей вздохнул.

— Может тебе лучше домой?

— Нет, на дежурство пойду.

— Служба значит. Я то же школу закончу в юридический подамся. Хочу стать следователем. В полиции служить. — Поделился своей мечтой Данька.

— Будущий коллега, значит. Спасибо за помощь. Тебе рубахи не жалко? — они сидели на ступенях в подвал и ждали окончания грозы.

— Нет. Это просто тряпка. Для хорошего дела что жалеть.

Андрей не мог прийти в себя. Удар был славный.

— Хорошо меня приласкало. — Тут Андрей заметил повязку под разорванной рубашкой — Ты после операции? Весь в бинтах?

— Да. Недавно выписали. Мне постельный режим надоел. Сегодня первый раз вышел на улицу. А так все лежал. Хотел погулять, а тут дождь. Я сюда бросился. — Данька не подумал, что бинты кто-то заметит.

— А я тебя увидел. От дождя спрятаться не где, а ты показал. Я за тобой бросился.

— Нам обоим повезло. Если б меня здесь не было, я не поймал бы тебя. Летел бы дальше, до самого низа. Расшибся ты прилично. Если б я за трубу не ухватился, то вместе с тобой внизу оказался. Подвал глубокий, могли шею сломать.

— Настоящее везенье. — Согласился лейтенант.

Дождь почти закончился. Редкие капли падают с неба.

— Похоже, можно выходить. — сказал Андрей, — Мне на дежурство.

— Ты дойдешь? Говорят, штука это коварная. Вдруг сотрясение мозга.

— Дойду. — Отмахнулся Андрей.

— Нет, я тебя провожу. Свалишься. Сердобольные прохожие подумают, что пьяный. А полицейскому туда и дорога. Не очень любят вас, или нас.

Они сели на маршрутку. Пассажиры поглядывали на них. Полицейский с разбитой головой рядом с парнем в разорванной рубахе. Задержанный или….

Они проехали две остановки, вышли.

— Вон моя служба. Зайдешь, я кофе угощу своего спасителя. — Предложил Андрей.

— Если кофе, да на халяву. Кто откажется.

Вошли. Остановились возле дежурного.

— Привет, Кирилыч. — Поздоровался Андрей.

— Привет, Андрей. С головой чего? — Дежурный привстал. Что бы лучше разглядеть.

— Ты видел, что на улице творилось. Фанера с крыши прилетела. Даня забинтовал и помог добраться. Боялись, что сотрясение мозга. Говорит, по дороге можно упасть.

— Это верно. С таким не шутят. — Согласился дежурный.

— Рубаху не пожалел. — Андрей облокотился на стойку. — Я немного опоздал, ты меня не отмечай, опоздание это.

— Понятное дело. Форс-мажор.

По коридору шел полицейский, вел задержанного. Здоровенный мужик осматривался. Полицейский задержался возле дежурного.

— Куда, Кирилыч, мне этого определить? — Спросил полицейский.

— За что ты его, Кирсанов? Пристроим.

Но у задержанного были свои планы на этот день. Они не согласовывались с отсидкой. В коридоре больше никого не было. Один полицейский с перевязанной головой, второй отвлекся. Мальчишка е в счет. Он схватил своего сопровождающего, ударил так, что тот налетел на Андрея. Они оба отлетели в сторону. Мужик бросился бежать. Данька ухватил беглеца за руку, дернул. Того развернуло. Мужик размахнулся. Дэн уклонился. Развернулся на одной ноге, а второй врезал по морде. Классическая вертушка. Только Даня не знал, что это прием каратэ. Задержанный упал, потеряв сознание. Данька сдержал силу удара в последний момент. Его готовили бить наверняка. Противник должен погибнуть. Андрей и Кирсанов были на ногах.

— Хорошо ты его. — Похвалил Кирсанов.

— Посмотри, жив? — Даня показал на мужика.

— Живой похоже. Сейчас его в камеру и пойдем кофе пить. — Пообещал Андрей.

Задержанного отправили в камеру. Данька с новыми знакомыми пошел пить кофе. Андрей поставил чайник.

— Ты тренируешься? — Андрей достал из шкафа печенье, выложил на стол.

— Я говорил. Что собираюсь служить в полиции. Вот готовлюсь. — Данька решил, что это объяснит все.

— Глядя на тебя, не скажешь, что ты можешь уложить такого детину. — Подметил Кирсанов.

— Ты думаешь дело в бицепсах. Нет. Можно иначе. Сухожильями. Был такой артист цирка. Железный Самсон. О нем в серии ЖЗЛ писали, Почитай.

— Непременно. — Кирсанов разливал в чашки кипяток.

Они пили кофе, разговаривали о работе в полиции. Потом Андрей попросил Николая Кирсанова подбросить Даньку до дома. Вскоре он был дома. Первым делом поменял рубашку. Остаток дня провел у телевизора. Скоро подошла мать.

— Мама, видела, что на улице творилось. Я погулять пошел. Пришлось от дождя прятаться. — Даня сел на стул возле стола в зале.

— Кошмар был. Я в музее была. Через окно и то страшно смотреть. В городе столько деревьев повалено.

Мария Петровна пошла переодеваться в свою комнату. Данька листал каналы.

На одном из каналов рассказывали о выставке фоторабот.

— Выставка этих работ вызывает огромный интерес. Работы выставлены по рубрикам. Портреты. Жанровые сценки. Семейный альбом. Сколько тепла и выдумки в этих работах.

Фото. Да, мать обещала найти ему фото. Он совсем забыл. Сейчас ему нечем заняться. Можно посмотреть старые фотографии.

— Мама, — крикнул он.

— Сейчас, сынок, иду.

Она подошла к Дане.

— Что ты хотел?

— Мама, мы с тобой разговаривали как-то. Ты обещала найти фото. Поищи. Я пока бездельничаю, посмотрю. Любопытно. — Даня скорчил умоляющую рожицу.

Мария Петровна задумалась.

— Погоди минутку. — Вышла в коридор, взяла стремянку и поднялась к антресолям. Достала пакет с фотографиями.

— Даня. Все в этом пакете. Осторожно с ними. Они давно лежат. Я не доставала их много лет.

— Мама, — Данька рассмеялся, — а ты хитрая. Ты всегда знала, где они лежат, а не доставала.

— Даня, знала. И не доставала. Мне было больно смотреть на них. Я плакала над ними. Страшно было воскрешать память. Ты уже взрослый. Они твои. Мне все еще тяжело на них смотреть. Вспоминать свою жизнь. Ты вырос, мой мальчик. Они принадлежат тебе.

Она отдала фотографии, пряча навернувшиеся слезы, ушла на кухню. Данька развернул пакет. Начал доставать одну за другой. Вот свадебные. Это в парке.

Мать с отцом. Он впервые видел его. Мать, рядом красивый мужчина и у них на руках ребенок. Он маленький. Данька замер. Вглядывался. С удивлением. Боясь ошибиться.

— Мама! — Заорал он. — Мама, иди сюда!

— Что случилось, Даня? Тебе плохо? — Мария бросилась к сыну.

— Нет, мама. Смотри сюда. На эту фотографию. — Данька протянул ей фотографию.

— Ну. Это я, ты и Александр, твой отец. — Мария вернула сыну фото.

— Нет, мама. Это не отец. — Данька не мог понять, как могло случиться такое. Он видел этого человека. Был рядом с ним.

— Как не отец. Это он. — Надо было раньше показать фотографии сыну.

— Мама, это — капитан Свен.

— Что?!

— Это капитан Свен, только моложе. Это наш капитан.

Ноги у Марии покосились, и она села на стул.

— Ты не ошибся, Даня? Я не знаю, что сказать. Я не думала, что услышу о нем еще когда-нибудь. Пропал человек, и все. Боже.

— Мама, я уверен. Это он. Я понял. Все понял. Это моя судьба. Я дожжен был его найти, встретить. Капитан рассказывал, что что-то потерял. Что у него была семья. Жена и сын. Что он не может вернуться к ним. Он то же был в отчаянии. Столько лет вы не слышали друг о друге. Я чувствовал, мама. Я нашел его. Все же нашел. Он переместился в другое время, как я. Только вернутся не смог.

— Даня, а как он там? Он счастлив? — Голос Марии дрожал.

— Не знаю. Наверно, не очень. Скучает. У него много друзей. Его уважают. Особенно матросы. Хороший дом. Я рассказывал о доме Леона. Он говорил, что жил надеждой. Потом потерял надежду. Вот о чем он говорил. Я тогда не понял. А он не мог объяснить мне. Он думал, что я паренек мира Тортуги.

— Господи, Саша. Бедный мой Саша. Даня, я пойду на кухню.

Ей надо было побыть одной. Понять, что произошло в ее жизни. Принять случившееся. Смириться с потерей еще раз.

Когда пришел Аркадий Аркадьевич, то первым делом спросил:

— Как ты себя чувствуешь, Даня?

— Хорошо. Аркадий. Я нашел своего отца. — Ему не терпелось поделиться этой новостью.

— Как, Даня? Где он живет? Ты получил письмо?

— Нет, дядя Аркадий. Он живет очень далеко. Я опзнал его по фотографии. Он живет на Тартуге. Капитан Свен и мой отец — это один человек.

— Ты не ошибся?

— Нет. Все сходится.

Позже вечером Даня спросил у матери:

— Я могу взять эту фотографию?

— Что ты спрашиваешь? Они теперь твои. — Ее сын взрослый. Он должен оставить себе частицу ее памяти.

Данька лег спать. Фотографию положил рядом.

Он проснулся на крышке сундука в каюте капитана. Свен уже ушел. Фотография была рядом с Данькой. Может сразу побежать и показать ее капитану? Отцу. Но вдруг засомневался. А если он не захочет признать сына.