Подмененный. Одержимый магией - Роджер Желязны

— Я повторяю. Я не знаю о чем…

Райл подошел и ударил его по щеке. Поль подавил в себе желание отклониться, когда почувствовал прикосновение пальцев к своей щеке.

— Сын черного мага! Это у тебя в крови! Даже… — Он вдруг осекся и замолчал. Затем отступил назад. — Ты откроешь Ворота. Ты завершишь великое дело своего отца.

Внезапно Поль понял, что все сказанное действительно правда. Ворота… Конечно же. Он забыл о них. Все его сны… Они промелькнули в его сознании. Вместе с ними пришла определенная готовность.

— Ты говорил, что был сторонником этого предприятия в самом начале? — спросил он, стараясь говорить спокойно и уверенно.

— Да, это правда, — подтвердил Райл.

— И ты говорил о черной магии…

Райл опустил глаза, подошел обратно к столу, уселся поудобнее на стуле и откинулся на спинку.

— Да, — ответил он, его глаза тупо уставились в остатки завтрака, — я полагаю, в буквальных смыслах. Черная, потому что ее использовали для того, что не имеет морального права существования, и черная в более утонченном смысле своего глубинного значения — то есть пользующаяся силами извращенного характера, искривляющая само понятие магии. Первое утверждение всегда оспаривается, но второе никто не подвергает сомнению. Я допускаю, что сам однажды был черным магом, но больше этим не грешу. Я пересмотрел и изменил окончательно свои взгляды много лет назад.

— То что ты нанял Ларика для грязной работы — сотворения оболочек заклятия — вряд ли обеляет тебя. Мне кажется ты не избавился от духа черной магии. А случай со мной…

Его слова заставили Райла вздрогнуть, он поднял глаза и уставился на Поля.

— В твоем случае, — ответил он, — я буду поступать — и хочу, если это понадобится, только по собственной воле и своими руками. В худшем случае это будет первоклассный пример — попытка предотвращения огромного зла.

— Ну прямо по законам великой морали — а они еще нужны кому-нибудь?

— Я думаю о гораздо большем числе людей, чем ты и я. Я думаю о том, что ты можешь принести целому миру.

— Открыв Ворота?

— Точно.

— Прости мое невежество, а что произойдет, если Ворота откроются.

— Этот мир заполнят, наводнят силы более далекого древнего мира — на нашем языке это силы зла. Мы превратимся в продолжение той земли. Более древняя и могущественная магия той земли сокрушит естественные законы нашего мира. Это будет настоящее царство черных чар и колдовства.

— Но зло — это понятие относительное. Скажи мне как конкретно неприязнь колдуна к чему-то может обеспечить главенство магии над всем остальным.

— Ты используешь тот же аргумент, каким когда-то твоему отцу удалось убедить меня и склонить на свою сторону. Но затем я узнал, что освобожденные силы настолько могущественны, что ни один колдун не сможет обуздать их. Мы окажемся во власти тех, кто находится позади Ворот, и небольшой группки наших отщепенцев, которым безразлично с кем объединяться с теми или с другими.

— А кто эти отщепенцы?

— Одним из них был твой отец, Генри Спайер — еще один, ты сам и другие подобные тебе — все Одержимые Магией.

Поль едва сдержал смех.

— Как я понял, ты — не Одержимый магией?

— Нет, все свои навыки я обрел тяжким трудом, усердием и тренировкой.

— Кажется я начал понимать суть произошедшей в тебе перемены, — в его интонации появилось сожаление, когда он увидел, как изменилось лицо Райла.

— Нет, я не верю в это, — почти выкрикнул Райл, злобно сверкая глазами, — ведь у тебя нет дочери, несущей вечное проклятие Генри Спайера.

— Приведение этого замка?.. — спросил Поль.

— Ее тело спрятано в надежном месте, она ни жива, ни мертва. Спайер сделал это, когда я вышел из их союза. Даже поэтому я горю желанием отомстить им.

Полю хотелось повернуться, сбросить лишний вес, и налегке покинуть комнату.

Вместо этого он спросил:

— Что конкретно ты имеешь в виду, когда говоришь Одержимый Магией?

— Ну подобных тебе, с природными способностями к Великому Искусству, — ответил Райл, — тех, кто обладает тесным, более личностным контактом с магическими силами — мастеров, художников своего рода, а не технарей; я думаю примерно так.

— Ты можешь творить сны, — спросил Поль.

— Конечно, да…

— Сны, — продолжил он, — которые я посылал тебе; в них твой дух входил в Ворота и становился свидетелем полного разрушения и заброшенности мира зла, где он встречался с обитающими там тварями, проводящими все свое время в пирах безнравственности и разврата.

Поль вспомнил свои ранние сны, но он так же припомнил и более поздние видения, уводящие его в города, расположенные за горами. Их нельзя было назвать заброшенными и разрушенными, наоборот они хранили и несли очень сложную, многогранную культуру, во многом превосходившую его уровень понимания.

— Это все, что ты хотел показать мне? — спросил Поль, окончательно запутавшись.

— Все? А разве не достаточно? Не достаточно, чтобы убедить любого сомневающегося, что Ворота не должны быть открыты?

Райл склонил голову набок и задумался. Затем рассмеялся.

— А, это, — воскликнул он, — Кес…

— Кес? Это тот колдун, который напал на меня в собственной библиотеке?

Райл согласно закивал.

— Он самый. Да, это я подослал его. Хороший человек. Я думал, что он лучше и талантливее тебя и все решит, как надо.

— Что надо? Ты тут все толкуешь о Воротах и моем отце, об Одержимых и черной магии, но я до сих не знаю, чего ты добиваешься от меня.

Толстый колдун вздохнул.

— Я думал, что навевая тебе сны, смогу донести до тебя угрозу, а потом, тщательно обрисовав положение вещей целиком, чего я сейчас и сделал, попытаться, только попытаться, склонить тебя на свою сторону, убедить в правоте моих мыслей и уговорить сотрудничать с нами. Это бы облегчило жизнь всем.

— Вряд ли вы начали переговоры с нужной ноты, затеяв игры с превращениями в чудовище и уродуя меня.

— Это тоже было необходимо, чтобы показать тебе ту степень, до которой я дойду, если ты не согласишься помогать мне.

— Я все еще не верю в это. Что может находиться на обратной стороне — кроме смерти?

Райл довольно потер руки и улыбнулся.

— Твоя голова, конечно, — сказал он, — я начал с самого легкого. Но если после этого — после подобного эксперимента с видоизменениями твоего тела — ты откажешься отдать мне то, что я прошу, тогда я завершу трансформацию до конца. Я отошлю твою голову встречать за Воротами подобных тебе изгнанников. Ты станешь чем-то подобным тому искалеченному демону — твой жалкий опыт и закончившееся полным крахом дело до конца дней останутся назиданием другим.