На крыльях удачи - Лорен Маккроссан

– Я горжусь, – ответил тот и слегка покраснел, – но без тебя и Мака мне бы такого не сделать. Вы двое просто супер.

Когда я услышала это имя, моя улыбка мгновенно исчезла, а сердце вновь заколотилось как сумасшедшее.

– Как поживает Мак? – спросила я, и голос у меня сорвался.

Дэйв поднял глаза и посмотрел мне за плечо.

– Почему бы тебе самой у него не спросить? В конце концов, он тоже член нашей будущей команды.

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Я застыла, не в силах повернуться, разве только всем корпусом сразу. Я посмотрела на Фай, а та кивнула, взяла Дэйва за руку и тихонько исчезла. Я сглотнула и глубоко вдохнула. В тускло освещенном зале слегка пахло сыростью. Я медленно обернулась и вдохнула знакомый запах человека, которого некогда целовала, – человека, приносящего с собой восхитительную свежесть океана всюду, где бы он ни появился. Я зажмурилась и загадала желание, не зная, что мне делать, если оно исполнится. Потом открыла глаза.

Мак стоял почти вплотную ко мне. Я впервые видела его в элегантном строгом костюме. По-моему, ему было неловко – возможно, виной тому непривычная крахмальная сорочка и галстук или стоящая перед ним девушка, которая ворвалась в его жизнь и попросила о помощи, а потом разбила ему сердце. Как там сказал Дэйв? «Мак общается лишь с теми людьми, которые для него важны». Он общался со мной, и потому, наверное, я что-то для него значила, но все это было до того, как…

– Мак, – тихо, с трудом произнесла я.

– Милли… – ответил он без тени улыбки.

Что мне ему сказать? «Как поживаешь?» «Мне очень жаль, что я бросила тебя ради этого идиота Дэна Кленси?» «Похоже, нам предстоит работать вместе, так что давай помиримся?», «Ты снился мне каждую ночь, с тех пор как я вернулась домой, и каждый день я думаю только о тебе?» Я сжала кулаки, и ногти впились в ладони, а та эйфория, которую я ощущала, стоя перед обожающей публикой, постепенно исчезла под его пристальным взглядом. В эту минуту я поняла, что, как ни приятно поклонение зрителей, оно не идет ни в какое сравнение с тем чувством, какое я испытывала рядом с этим человеком. Хочу, чтобы он любил меня так же, как я люблю его. Ради него я отказалась бы от славы и богатства. Ради Мака Хеггарти.

– Я… – У меня не хватало слов. На глаза навернулись слезы.

«Я не знаю, как этого добиться. Как сделать так, чтобы ты меня любил».

Мак по-прежнему смотрел на меня, но вот его взгляд теплел, и из-под суровой оболочки проступили прежние черты.

– Я… – все, что мне удалось выжать из себя, это какой-то беззвучный писк.

Мак провел руками по волосам, а потом сцепил ладони на затылке и покачал головой из стороны в сторону, как будто на разминке. Он, кажется, был подавлен и не уверен в себе самом. Потом Мак дернул себя за ворот рубашки и расстегнул пуговицу. Я улыбнулась. Должно быть, это единственный из знакомых мне мужчин, глупо чувствующий себя в цивильной одежде.

– Тебе не нравится? – спросила я в попытке пробить лед.

– Ненавижу, – буркнул он. – Нет уж, дайте мне гидрокостюм.

«А мне дайте Мака в гидрокостюме».

– И все-таки ты здорово выглядишь, – добавила я и смущенно опустила глаза.

После недолгой паузы я услышала его ответ:

– А ты еще красивее, чем мне казалось, Милли. Красивее, чем в моих снах.

Я вскинула голову и посмотрела ему в лицо. Попыталась прочесть его мысли. Что он чувствует? Никогда прежде я не видела таких зеленых глаз. Мак подошел ближе, не отводя взгляда, взял меня за руку (я чуть не задохнулась от волнения, но боялась даже моргнуть, вдруг тогда он снова замкнется в себе).

– Прости, Мак, – говорю я почти шепотом, но он так близко, что эти слова звучат очень громко. – Ты был очень добр ко мне, а я позволила Дэну… после того как он уже один раз меня обманул…

Да. Я это сказала.

– И он вовсе не собирался продвигать меня, и вообще, если ты знаешь, у него даже не было…

Мак прижал указательный палец к моим губам. Я замолкла. Лицо запылало от его прикосновения.

– Не надо, – властно произнес он. – Пусть он останется в прошлом.

Я моргнула.

– Господи, я так скучал, Милли, – продолжил Мак, и его голос заглушил все остальные звуки. – Без тебя все по-другому. Город совсем пустой и тихий. Когда ты была рядом, жизнь казалась такой интересной, а теперь ничего этого нет. Даже океан стал иным. Я постоянно думаю о тебе, просто схожу с ума. Говорю себе, что это невозможно. Никогда прежде я ни о ком не думал, когда катался, этого просто не может быть. Но ты, Милли, ты повсюду. Я не могу перестать думать о тебе. Слышать тебя. Чувствовать.

Я смотрела на него в изумлении. Этот человек обычно так скупо расходовал слова, особенно в тех случаях, когда нужно было выразить свои чувства. Слезы потекли по моему лицу, но я их не стала вытирать. Я обняла Мака обеими руками и прижалась к нему. Только бы он меня не оттолкнул. Мак вздохнул, как будто боролся с подступившими эмоциями, а потом положил ладонь мне на макушку и провел рукой по волосам.

– Вот как я это понял, – шепнул он.

Я подняла голову (его рука все еще лежит у меня на затылке) и взглянула на него с недоумением.

– Ты понял – что?

– Я понял… – начал он, а потом глубоко вдохнул. – Я понял, что ты значишь для меня больше, чем все на свете. Даже больше, чем океан. Я понял… что люблю тебя, Милли Армстронг.

Наш теперешний поцелуй еще изумительнее, чем первый. Я целовала Мака, как будто в последний раз, хотя и знала, что это не так. Буквально растворилась в нем. Слезы грусти и страха превратились в слезы счастья.

«С Рождеством, Милли!»

– Наконец-то, черт возьми! – услышала я.

Мы выпустили друг друга из объятий, оба рассмеялись, и я посмотрела на тех, кто все еще не покинул зал. Посторонние уже ушли, и меня окружили исключительно знакомые люди – настолько знакомые, что они как будто стали моей семьей. Это, конечно, Фай и Дэйв, очень похожие на парочку влюбленных. Рядом с ними еще двое, сильно смахивающие на моих родителей. Нет, это невозможно. Я понеслась к ним и обняла маму и отца, а те прослезились у всех на глазах. Это редкость для адвоката и бухгалтера, уж поверьте мне.

– Мама, папа, что вы тут делаете?

– Просто решили посмотреть, как ты работаешь, детка.

– Ой, – вздрогнула я. – Я соврала насчет издательства.

– Мы поняли, – отец подмигнул.

– В конце концов, не важно, – заявила мама дрожащим голосом, – ведь ты добилась своего, Милли. Ты это сделала. Правда, Фрэнк?

– Она, черт возьми, это сделала! – гордо воскликнул отец. – Сделала!

Я снова обняла их, пытаясь успокоиться. Мак крепко сжимает мою руку; один расплывчатый образ сменяется другим. Я вижу Подрига и Мэри, Колин и Барри, Джонни и красавицу Онью, Кэтлин (хихикавшую при виде того, как ее старший братец целуется при всех) и… Господи, я просто не в силах их всех запомнить! Даже Джойс из торгового центра «У Джойс» стояла, улыбаясь, в хвосте очереди – привидение в персиковом трикотаже.