"Девочка в реакторе" (СИ) - Котова Анастасия

В своих предсмертных записках он написал: “Моя дочь, будучи пятилетним ребенком, попала в детский дом — ее отвела туда собственная мать, с которой мы прожили больше двух лет. Я ушел, потому что больше не мог обманывать Маргариту и Ингу, они мои самые близкие люди. С сыном отношения не задались, он пошел по кривой дорожке, и это чувствуется в Алине. Два моих ребенка… Уму непостижимо! Неужели я настолько отвратительный родитель, что смог воспитать двух самых плохих, самых отъявленных преступника во всей истории СССР?”

Мила внимательно выслушала следователя и хмыкнула.

— Отчасти это правда. Валера действительно допустил, что его маленькая дочь оказалась на Чернобыльской АЭС, но в реактор ее швырнул не он, а этот Долгожитель. Кстати, вы так и не выяснили его настоящее имя?

— Мы покопались в архивах и нашли одну занимательную вещь. Среди архивных документов времен правления Александра Третьего обнаружилось письмо с донесением от некоего господина Грачевского. Его пасынок, Дмитрий Грачевской, восемнадцати лет отроду, был повинен в смерти российского царя. Ты наверняка помнишь, что Александр Третий погиб при обрушении поезда, в котором он ехал. Так вот, этот достопочтенный господин в открытую заявляет, что в этом виноват его пасынок — устроил небольшой террористический акт.

— Он бы запросто это устроил…

— Я не стану спорить, но в официальных документах написано, что смерть Александра Третьего произошла вследствии несчастного случая. То есть, винить в этом абсолютно некого, разве что, того человека, который закладывал рельсы…

— Получается, осудили невиновного человека…

— Да еще как! Отправили на урановые рудники! Это же верная смерть!

— Он выжил. Он до сих пор все еще живой.

— Да-а… Загадка…

— Он ждет, когда Алина придет к нему сама… и сама с ним расправится. Он так долго искал себе продолжателя его дела, и когда нашел, решил сыграть по-крупному. Его дело — мстить всему русскому народу: за тяжелое детство, за былые обиды, за скитания по стране и всему миру, за болезнь, от которой он не умер… Этот Долгожитель или Дмитрий полностью травмированный своими родителями человек. И ему удалось найти такую же девочку, и еще непонятно, что он ей там навбивал…

— Но как? Как ему удалось выжить?!

— Наверняка это останется тайной.

— А маленькая девочка? Как она смогла выжить в реакторе?

Мила повернулась и в упор посмотрела на следователя:

— Когда она заговорит, мы обязательно у нее спросим.

VII

Следователь достал из портфеля видеокассету и вставил ее в видеомагнитофон. Щелкнул пультом, направив его в сторону панели на пузатом телевизоре, и сел в кресло напротив. Плеснул стоящего на журнальном столике коньяка в бокал с низкой ножкой и сделал большой глоток. Плеер с удовольствием проглотил кассету, и записанный на ней фильм воспроизвелся.

– “Это послеаварийная ситуация, — мягким и одновременно низким голосом произносил запечатленный на пленке академик Легасов — очки, надвинутые на глаза, сдавленная галстуком шея, взгляд, в котором поблескивали серьезность и одновременно грусть, — а это уже дорога, ведущая к станции, осуществляется транспорт необходимых средств, обеспечивающих ликвидацию…”

Мужчина, скорчив недовольную гримасу, схватил пульт и собирался нажать на красную кнопку, выключающую телевизор, как заметил среди сотни бледных лиц знакомого человека со строгим профилем и прилизанные гелем волосами. Незнакомец на экране подмигнул, почувствовав на себе интерес объектива.

“Долгожитель… Это же… это же он!”

Следователь потянулся за телефоном и, быстро набрав номер, прокричал в трубку:

— Он в Москве! Немедленно задержите его!

VIII

— Я очень рад, что ты все это время была рядом. — Он целовал ее тонкие пальцы, слегка прикасаясь к ним губами. — И я очень надеюсь, что ты и дальше будешь со мной, несмотря ни на что…

— Я люблю тебя…

Своей рукой он коснулся полураскрытых губ, останавливая вырывающиеся наружу признания в любви.

— Не нужно ничего говорить, моя дорогая, своими поступками ты давно доказала свое неравнодушие…

Она перехватила его пальцы и принялась целовать их, прикрыв от наслаждения веки.

— Но почему ты такой грустный? Что-то случилось?

На его лице просияла грустная улыбка.

— Все хорошо, моя дорогая. Так, небольшие неприятности…

— Скажи мне, почему ты это делаешь? Почему ты не можешь остановиться?

Он опустил голову:

— Это дело принципа, любовь моя. — Она радостно улыбнулась, заметив промелькнувшую искорку в его взгляде. — Понимаешь, я так долго этого ждал… Я так долго этого хотел… Ты знаешь, что мой отчим сделал со мной. Я провел не один год в этих ужасных рудниках, я ждал смерти, а пришли большевики, и вытащили меня оттуда, поэтому я их ненавижу. В той стране, в которой я родился, это считают за семейные ценности. Чужой человек издевается над ребенком, а все считают это нормой! Поэтому я ненавижу ее… свою…

— Не надо, не говори! — она остановила его, слегка коснувшись кончиками пальцев полураскрытых губ. — Ты заслужил лучшей жизни, поверь мне! Хочешь, я докажу тебе это? Хочешь? А хочешь мы поедем… куда-нибудь… и проведем этот день… как самый лучший день в нашей жизни? А? Хочешь?

Он мазнул поцелуем тыльную сторону ее рук.

— Если ты этого хочешь, то я не против.

Глава XI

— Послушай, мне не нравятся межпространственные перемещения и твои игры в кошки-мышки! — воскликнула Марина. — Я ужасно устала и хочу как можно скорее отыскать своих детей! Да ты просто пользуешься мной…! — она недовольно сложила руки на груди, прижавшись спиной к стене.

Кошмар всплеснула руками:

— Такова договоренность! Ты сама была готова на все, чтобы отыскать своих детишек, какие ко мне могут быть претензии?

— Что ты хочешь от этих несчастных людей, скажи?

Девица пожала плечами.

— Я очень голодна. И я хочу есть.

— Ты что, питаешься людьми?!

— Нет. Страх, отчаяние — вот моя еда.

— Нет, это какой-то бред!..

— Послушай, мне нет никакого дела до твоих недовольств. — Кошмар приблизилась к девушке, сверкнув пронзительными синими глазами. — Я выбрала тебя не просто так. Ты сильная, у тебя хорошая выдержка, и нас, как-никак, скрепляют общие узы. — Она усмехнулась, демонстративно сложив руки на груди.

— Что?.. Какие узы?

— Мы с тобой побывали в одном и том же месте. Ты такая же прокаженная, как и я.

— Я понимаю, ты любишь давить на больное. Но среди таких как мы, как ты соизволила выразиться, есть люди, которые ни о чем не жалеют. И с одним из них мне предстоит сегодня встретиться… — Марина тяжело вздохнула.

Девица в очередной раз пожала плечами и растворилась подобно видению, оставляя Марину наедине со своими мыслями. В зеркале отразилась уставшая девушка с бледным лицом и синяками под глазами. Дискотека начиналась через считанное время, и Марина, вооружившись плойкой и сбросив на пол замаранную одежду, принялась накручивать волосы.

Спустя пару часов Марина стояла возле входа в ночной клуб. Подобные заведения открывались один за другим, и народу приходило неизмеримое количество — в основном, молоденькие девочки и раскрепощенные парни. Увидеть среди них молодую женщину в облегающем платье было полной неожиданностью.

Вечером становилось прохладно — наступили первые сентябрьские деньки, когда днем царила невыносимая жара, а ночью стоял лютый холод, как поздней осенью. Под ногами шелестела листва, трава щекочила голые щиколотки, и Марина, замерзнув в первый день вечеринки, набросила на плечи джинсовую куртку.

— Девушка, вы не замужем? — она вздрогнула и, повернувшись, увидела улыбающегося и довольного жизнью Сергея.

— Очень смешно! — Марина закатила глаза.

— Мариш, ну ты же меня знаешь, — мужчина развел руками, — я ночами не сплю, днем не живу, все думаю, когда ты станешь моей женой.

— Я все еще замужем!

— Твой муж убежал, как провинившийся капитан с корабля. Разве настоящий мужчина так себя ведет?