Пламенный цветок (СИ) - Мира Ризман

— Как пожелаете, — отмахнулся бэрлокский король, будто судьба его признанного любимчика совсем не волновала его.

— Вы даже не хотите навестить его светлость? — удивился Бродерин.

— Эй, щенок! — гаркнул Чесмик, обращаясь к сыну. — Тут предлагают посмотреть на твою недобитую шавку, пойдёшь?

Принц Андреас, чьё лицо осталось невозмутимым, коротко кивнул, принимая предложение.

— Сопляк! — презрительно бросил бэрлокский король, демонстративно отворачиваясь от сына.

Андреас молча проглотил очередное унижение, ничем не выдав своего негодования. В отличие от своего грубияна-отца, он прекрасно владел не только собой, но и манерами, и понять, что у него на уме оказалось чрезвычайно сложно. Этьен очень хотел навязаться к нему сопровождающим, но хитрый принц выбрал для посещения темницы крайне неудобное время. Откланявшись во время подачи десерта, Андреас сослался на желание подготовиться к церемонии и ускользнул из столовой. Слушая чуть позже в кабинете подробный доклад Барта, Этьен искал тайный смысл в каждом слове пропущенного короткого диалога.

— Повтори ещё раз, что сказал барон, — попросил он мальчишку.

— «Проклятый эльф научил твою сучку каким-то фокусам! Они… они обхитрили меня своей магией!»— прохрипел Барт, весьма похоже изображая надорванный от криков во время пытки голос Витор.

— А принц?

— «Не вынуждай напоминать тебе: бесполезная шавка — мёртвая шавка», — мальчишка тщетно пытался придать своему голосу холодность, но ему не суждено было передать ту циничную жестокость, какая порой проскальзывала в интонациях Андреаса. — Принц, что, собрался убить своего компаньона? — с волнением переспросил Барт.

— Бэрлок признаёт только победителей. Угодить в плен — величайший позор, который смывается лишь кровью. И речь не идёт об обычной мести «смерть за смерть», пленённому, чтобы вернуть своё положение, нужно вырезать всю семью, включая детей, или даже целый клан обидчика. Как думаешь, что может ждать королевскую семью, если Витору удастся выбраться из темницы?

— Он всех… убьёт… — бледнея от ужаса, прошептал мальчишка.

— Верно, — подтвердил Этьен. — Поэтому завтра ты, едва принц и принцесса покинут свадебный пир, тихо и незаметно уведёшь мою жену, дочь и королеву-мать по тайным ходам к северному форту. Скажешь генералу, что вы прибыли от меня, и попросишь отправить вас в башню. После ты закроешь все скрытые замки, о которых я тебе расскажу, и вы будете сидеть там и ждать, пока я не вернусь. Ты меня понял, Барт?

Мальчишка нервно сглотнул.

— Вы что… собираетесь выпустить этого мерзавца?

— А что если так? Ослушаешься моей просьбы?

— З-зачем? — Барт уставился на него с полным непониманием. — Зачем вам это?

— Может за тем, что бешеная собака уже не способна различить кто её хозяин… — с пугающей улыбкой достойной принца Андреаса, произнёс Этьен.

* * *

День свадьбы настал, и Этьен с самого утра наблюдал за бэрлокцами. Витор не обманул, и всё шло до отвращения предсказуемо, словно это был сюжет банальной книги. Проследив за некоторыми подготовленными засадами, Этьен лишь подтвердил все свои ожидания. Бэрлокцы не изменяли себе. Они всегда рассчитывали только на грубую силу и многочисленность войск. Набегая на города и деревни, будто саранча, бэрлокские собаки истребляли всё и каждого, не оставляя ничего, кроме пожарищ, руин и гор трупов. Линкскому дворцу грозило разграбление и разорение, а уцелевшую во время бойни прислугу — гнёт рабства. Разумеется, бэрлокцы не ожидали, что в мирном королевстве им дадут достойный отпор. Впрочем, тут Этьен слишком хорошо видел минусы линкской армии, не знавшей толком вкуса сражений. Тренировочные бои, какими бы суровыми они ни были, не могли сравниться с настоящим пылом атак. Бэрлокцы закалялись в бесконечных безжалостных битвах с раннего детства, потому для них убить человека всё равно, что прихлопнуть какую-нибудь букашку. И едва ли при этом кого-то из них могла заботить честь и сострадание.

— Забудьте слово жалость к раненому! — объяснял Этьен командирам отрядов. — Бэрлокцы бьются только насмерть, потому либо вы их, либо они вас.

Он видел на лице линкцев ужас и мог лишь надеяться, что в бою жажда жизни прибавит им ярости и победит страх перед серьёзным противником.

«Но, если что-то пойдёт не так, ты всегда сможешь использовать магию», — чей-то подозрительный шёпот, отдалённо напоминающий голос Гвола, раздался в голове. Магию? Этьен ухмыльнулся нелепой мысли, вспоминая чудовищные последствия гнева Императора. Ну уж нет! Он не настолько безрассуден, чтобы сносить города, будто песчаные замки.

Подъезжая к Храму Вира, на Этьена невольно нахлынули воспоминания. Взволнованная Зарина в ослепительном жёлтом платье с багровым цветком в руках, его неизбывная тоска по нагской жрице, к которой тянуло даже на расстоянии, и приставленный конвоиром Франсьен, отравляющий каждую минуту существования едкими издёвками.

— Как жаль, что великий О’дар тогда не послал с тобой на церемонию парочку драконов! До сих пор не могу забыть твоё эпичное появление во Дворце Совета в окружении драконьей стражи! — Кузен подкрался к нему со спины и не преминул напомнить о досадном прошлом.

— О, какая занятная у тебя фантазия, Франс! Обещаю непременно выпросить у короля драконов конвой и для твоей свадьбы, — бросил с улыбкой в ответ Этьен, наслаждаясь тем, как от этих слов вновь перекосило лицо кузена.

Больше Франсьен его не доставал. Он вместе с Гволом устроился в дверях и лениво взирал на собравшееся общество. Этьен такой роскоши позволить себе не мог. Его взгляд неизменно цеплялся за бэрлокцев в ожидании подвоха. Но дамы лишь шушукались о нарядах и всякой бессвязной ерунде, а их мужей, сыновей и братьев, якобы волновали только выпивка и предстоящее угощение. И хотя алчный блеск в глазах бэрлокцев выдавал острое желание устроить бойню прямо посреди Храма, они старательно продолжали исполнять роли хамоватых гостей.

А потом у входа появилась Нэйдж, и все мысли Этьена разом перепутались. Она была ослепительно прекрасна, до сладостной дрожи в теле и потери дыхания. Ещё ни одна женщина не вызывала у Этьена столь бурного восторга и неукротимого желания. Он едва мог сдерживать себя, чтобы не наделать глупостей. Ему отчаянно хотелось стереть с лица земли Храм и всех присутствующих в нём, чтобы никто не мог больше мешать их воссоединению какими-то дурацкими условностями. Магия радостно откликнулась на его мысли горячим покалыванием и жаждой свершений. Рассудок затуманился, но тут над ухом раздалось тихое покашливание стоявшей рядом жены. Мимолётный гнев тут же сменился глухим разочарованием. Ему не в чем было упрекать Зарину, напротив, стоило бы поблагодарить, что помогла сохранить контроль. Но он не мог, и даже не хотел смотреть в её сторону, прекрасно понимая, что тем самым причиняет ей страдания.

Осмотревшись, Этьен заметил, что не только его привлекли чары Нэйдж. Почти все присутствующие мужчины не могли оторвать взгляда от невесты. Однако