Замок Ист-Линн - Генри Вуд

— Но что случилось? — осведомился м-р Карлайл.

— Вот что, — резко ответил судья, швыряя на стол письмо. — Это пришло по почте, только что, с чертовски приятным известием.

М-р Карлайл взял письмо и прочитал его. Оно было отправлено м-ру Хэйру «доброжелателем» и сообщало о том, что преступник — сын почтенного джентльмена, возможно, уже появился в Вест-Линне или же появится в течение одного-двух дней; м-ру Хэйру рекомендовалось, «во избежание неприятностей», ускорить отъезд сына из родных мест.

— Но это анонимное письмо! — воскликнул м-р Карлайл.

— Разумеется! — отчеканил судья.

— Я бы швырнул анонимное письмо в огонь, вот и все, — сказал м-р Карлайл, презрительно скривив губы.

— Но кто написал его? — судья Хэйр снова заметался по комнате. — И в самом ли деле Дик в Вест-Линне: вот в чем вопрос!

— Ну, разве есть хоть какая-то вероятность его появления в Вест-Линне? — возразил м-р Карлайл. — Господин судья, позволите ли Вы мне высказать мое мнение?

— Этот дурак в Вест-Линне! Сам бежит в объятья смерти. Клянусь Юпитером! Если он попадется мне, я задержу его и выпишу ордер на арест. Я покончу, наконец, с этой бесконечной пыткой.

— Я хотел сообщить Вам, что думаю по этому поводу, — спокойно вмешался м-р Карлайл. — Я боюсь, господин судья, что Вы сами навлекли на себя эти беспокойства.

— Сам? — негодующе вскричал судья. — Я? Это я убил Хэллиджона? Это я сбежал от слуг закона? Это я скрываюсь, одному Вельзевулу известно, где? Это я совершаю набеги в родной приход, переодетый батраком, чтобы нарушить покой собственного отца? Это я пишу анонимные письма? И приношу их сам себе? Это неслыханно, Карлайл!

— Вы не выслушали меня. Известно, что Вы решительно настроены против Ричарда…

— А если бы Ваш сын так обошелся с Вами, когда вырос, Вас бы это не расстроило? — взорвался судья Хэйр.

— Выслушайте же меня. Всем известно, что малейшее упоминание о нем беспокоит и раздражает Вас. Так вот: я считаю, господин судья, что некто, любящий совать свой нос в чужие дела, распускает эти слухи и пишет эти письма для того, чтобы позлить Вас. Кто знает: возможно, это делает кто-то из Вест-Линна, живущий по соседству с нами.

— Чепуха, — раздраженно ответил судья после некоторой паузы. — Это маловероятно: кто бы стал заниматься этим?

— Это весьма вероятно. И не сомневайтесь, что они позаботятся о том, чтобы мы не смогли узнать, кто это делает. Я бы бросил письмо в огонь и перестал даже думать о нем. Это единственное, чего они заслуживают. Если это кто-то из соседей, они, должно быть, вдоволь похихикали, глядя, как Вы пробираетесь сквозь снежные заносы сегодня утром! Они бы поняли, что Вы идете ко мне с этим письмом, чтобы посоветоваться со мной.

Судья — несмотря на свое упрямство, он легко поддавался убеждению других людей, особенно м-ра Карлайла — отпустил фалды сюртука, которые ранее взял в руки, стал спиной к камину и с такой силой опустил руки на стол, что тот, казалось, чуть не сломался.

— Если бы я так считал, — брызгая слюной, сказал он, — если бы я только вообразил нечто подобное, я бы собрал сегодня весь приход и привлек их всех к суду.

— Жаль, что Вы не додумались до этого, — сказал м-р Карлайл.

— Ну, этот злодей мог явиться сюда, а мог и не явиться, — продолжал судья. — Позвоню в полицейский участок и попрошу их быть настороже.

— Вы не сделаете ничего подобного, судья, — воскликнул м-р Карлайл почти взволнованно. — Вряд ли Ричард появится в Вест-Линне, однако, если даже он и сделал это, неужели Вы, отец, погубите его? Всяк живущий будет порицать Вас. Да, мистер Хэйр: это будет именно так. Я не стану, подобно другим людям, утаивать правду от Вас. Вы хвастались, что отдадите Ричарда в руки закона, если когда-либо ваши пути пере секутся, и о Вашей непомерной жестокости отзываются весьма нелестно, даю Вам мое честное слово! Однако никто не поверил, что Вы действительно сделаете это. В таком случае Вы лишились бы прежних друзей и никогда не обрели новых.

— Я поклялся, что сделаю это, — ответил судья.

— Вы не клялись, что понесетесь, высунув язык, в полицейский участок всякий раз, как получите какое-то презренное анонимное письмо или услышите какие-то глупые слухи, и заявите: «Мне стало известно, что сегодня сюда явится мой сын: подкараульте его». Чепуха, господин судья! Пусть полиция сама ищет его, без того, чтобы Вы натравливали ее на собственного сына.

Судья что-то проворчал, то ли соглашаясь, то ли наоборот, и м-р Карлайл продолжал:

— Вы показывали письмо миссис Хэйр или же упоминали о нем?

— Ну нет. У меня не было на это времени. Я подошел к воротам, чтобы посмотреть, глубокий ли снег лежит на дороге, когда появился почтальон; я прочел письмо прямо там, у ворот, потом зашел в дом, чтобы взять пальто и зонтик: миссис Хэйр поинтересовалась, куда это я так спешу, но я не ответил ей.

— Искренне рад слышать это, — сказал м-р Карлайл. — Подобная информация, без сомнения, была бы опасна для миссис Хэйр. Не обмолвитесь ни единым словом, господин судья: подумайте, сколько тревог уже выпало Вашей супруге!

— Это и ее вина отчасти. Почему она не выбросит из сердца этого непутевого мальчишку?

— Если бы она смогла сделать это, — сказал м-р Карлайл, — она воспротивилась бы человеческой природе. И еще об одном Вы, вероятно, не подумали, господин судья. Вы говорили о том, чтобы отдать сына в руки закона. Вы не подумали, что тем самым пожертвовали бы и жизнью Вашей жены?

— Чепуха! — сказал судья.

— Вы бы очень быстро поняли, что это отнюдь не «чепуха». Как только схватят Ричарда, с Вашей помощью или без нее, это сразу же убьет Вашу супругу.

М-р Хэйр взял письмо, лежавшее открытым на столе, сложил его и вернул на прежнее место, в конверт.

— Я полагаю, почерк Вам незнаком? — осведомился он у м-ра Карлайла.

— Насколько мне помнится, я никогда не видел его. Вы возвращаетесь домой?

— Нет. Я зайду к Бьючемпу, покажу ему вот это и послушаю, что он скажет. Это небольшой крюк.

— В таком случае, попросите его не распространяться об этом. Бьючемпу можно доверять, ибо он сочувствует Ричарду — да-да, господин судья — прямо спросите его об этом, если хотите, и он признается Вам. Должен сказать, что Ричарду сочувствует гораздо больше людей, чем Вам кажется. Но я бы не показывал письмо никому, кроме Бьючемпа, — добавил м-р Карлайл, — и ни с кем более не стал бы говорить о нем.

— Кто же мог написать его? — повторил судья. — На нем, как видите, лондонская почтовая марка.

— Это — слишком общее предположение, чтобы, исходя из него, добиться каких-нибудь результатов.

Судья Хэйр откланялся. М-р Карлайл проводил его взглядом, когда он с зонтом шел вниз по аллее, и снова поднялся к Ричарду.

— Я думал, что умру, — заговорил бедный Дик. — Честное слово, м-р Карлайл, мне казалось, что моя кровь превратилась в воду, и я вот-вот умру от страха. Он ушел? Я в безопасности?

— Да, все в порядке.

— Что он хотел? Что именно он слышал обо мне?

М-р Карлайл коротко рассказал ему о состоявшемся разговоре, и Ричард немедленно заявил, что письмо — дело рук Торна.

— Смогу ли я в этот раз увидеться с моей матерью? — с тревогой спросил он м-ра Карлайла.

— Я думаю, что было бы верхом неблагоразумия сообщать твоей матери, что ты находишься здесь или же находился недавно. Естественно, ей захочется узнать подробности, и, когда ей станет известно, что тебя преследуют, она не будет знать ни минуты покоя. В этот раз ты должен пожертвовать удовольствием встретиться с ней, Ричард.

— А Барбара?

— Барбара может придти и провести этот день с тобой. Вот только…

— Только что, сэр? — воскликнул Ричард, поскольку м-р Карлайл замолчал.

— Я подумал, каково ей будет идти сюда в такое непогожее утро.

— Да она бы пробилась через лавину, через горы снега, чтобы увидеть меня, — взволнованно воскликнул Ричард. — И сделала бы это с радостью.

— Она всегда была маленькой дурочкой, — вставила мисс Карлайл, распустив несколько петель из своего вязания.

— Я знаю, что она бы это сделала, — заметил м-р Карлайл. — Мы постараемся привезти ее сюда.

— Она же сможет позаботиться и о деньгах для меня ничуть не хуже, чем мама.

— Да, ибо теперь Барбара может получать свои собственные деньги, а я знаю, что она бы счастлива была поделиться ими с тобой. Корнелия, в качестве предлога для того, чтобы вызвать ее сюда, мне придется сказать, что ты больна и просишь Барбару составить тебе компанию на сегодняшний день. Ты позволишь мне сделать это?

— Можешь сказать, что я умерла, если хочешь, — ответила мисс Корни, пребывавшая в неважном расположении духа, что, впрочем, отнюдь не было редкостью.

М-р Карлайл велел запрячь повозку с пони и отправился к Хэйрам вместе с Джоном. Когда он приехал в Гроув, Барбара и миссис Хэйр, сидевшие в гостиной, немало подивились столь раннему визиту.