Охотник - Александр Сухов

Между тем сверкающие на солнце палаши кирасир, как по команде, взлетели над начищенными до блеска стальными киверами. Конная лава сошлась с передними рядами противника, вот тут-то и пошла кровавая потеха.

Как ранее уже отмечалось, майор Чекан был профессионалом с большой буквы. План атаки он рассчитал с гениальной точностью. Фактор неожиданности и присутствие в его отряде группы боевых магов позволили двум сотням кирасир ворваться в расположение неприятеля практически без потерь. К тому же этот солдат, многое повидавший на своем веку, был отличным психологом. Он как будто знал, что вместо того, чтобы поставить контрщит, вражеские маги попытаются достать его парней атакующими заклинаниями. Конечно, они действовали в полном соответствии с классическими канонами ведения боя, и пока разобрались, что к чему, время было упущено, несокрушимая конная лава вломилась в ряды баронского воинства, и применение вообще какой-либо боевой магии стало невозможным без риска задеть своих бойцов. Иначе говоря, наступило время честного клинка, хладного штыка и пули-дуры.

Итак, тем временем, когда две сотни кирасир занялись привычным делом, надобность в воздушном щите отпала, и магики, в свою очередь, получили возможность применить атакующие заклинания. По заранее согласованному плану дружно врезали по мосту. Однако чародеи противника на этот раз оказались на высоте – успели возвести над переправой непроницаемый для огненных шаров и молний магический полог. Лишь часть атакующих заклинаний и в очень ослабленном виде достигла цели, но существенного урона противнику удалось избежать.

Две сотни умелых рубак, конечно, великая сила, но против четырех тысяч хоть и потрепанных, но вовсе не деморализованных воинов – это капля в море. Справедливости ради стоит отметить, что закаленные в битвах с орочьими полчищами герангские, венедорские и шенские стрелки дрогнули лишь в начальный момент атаки. Очень скоро они сомкнули ряды и встретили наглых кирасир плотным ружейным огнем, а также штыком. К тому же с левого фланга к месту боя уже поспешала кавалерия противника, создавая реальную угрозу окружения малочисленного даркланского отряда.

Майор Чекан отнюдь не был фанатиком-самоубийцей. Видя, что его орлы все чаще и чаще стали падать, получив пулю в голову, локоть острой стали под кирасу или вовсе придавленные своими же собственными скакунами, он велел трубить отход. Свою миссию эскадрон выполнил, а помереть они еще успеют. Теперь свою главную задачу командир видел в том, чтобы сохранить как можно больше людей.

Фаррук в очередной раз подивился тому, с какой слаженностью действовали кирасиры. При первых звуках горна они дружно развернули лошадей и резво рванули прочь от вражеского воинства.

Юноша собрался было установить магический щит-прикрытие между отступавшими товарищами и очухавшимся баронским воинством, но в этот момент прямо под ноги его лошади упало начиненное взрывчаткой пушечное ядро, выпущенное с противоположного берега Керны. К счастью, бомба взорвалась не сразу, а какое-то время с бешеной скоростью вращалась вокруг своей оси, разбрасывая в разные стороны искры от горящего запального шнура. Ускакать от неминуемой гибели Фаррук даже не пытался. Единственное, что он успел сделать, – это вытащить ноги из стремян, полностью лечь на спину лошади, чтобы по возможности максимально укрыться за ее крупом.

В следующее мгновение раздался мощный взрыв, и всадника вместе с его скакуном вознесло на невообразимую высоту. Из развороченного осколками лошадиного брюха прямо в воздухе начали вываливаться окровавленные внутренности. Достигнув апогея, животное и оглушенный взрывной волной маг разделились. Массивная лошадиная туша устремилась вниз и в конечном итоге рухнула на твердую землю, а более легкий человек, подчиняясь неумолимым законам механики, пролетел чуть дальше и умудрился приземлиться в самом центре обширной, но неглубокой лужи, наполненной до краев жидкой грязью. Фарруку повезло еще и потому, что он не ударил лицом в грязь (в самом прямом значении этого выражения). Упади он на живот, вполне мог захлебнуться зловонной жижей, в которую так удачно сверзился из горних высей. Что же касается бедного животного, при падении ко всем своим несчастьям оно умудрилось сломать себе шею и умерло мгновенно без лишних мучений.

Через четверть часа к недвижимому Фарруку подкатила телега. Возница, здоровенный мужик с окладистой, словно у гнома, бородой, и сидящий рядом с ним боец похоронной команды, невысокий мужчина субтильной наружности, сноровисто соскочили на землю и без какого-либо пиетета выволокли за ноги недвижимое тело юноши на сухое место.

– Гля, Храпун, магик, – с профессиональным равнодушием констатировал возница, – считай, три марки заработали.

– Погодь-ка, Желвак, – нерешительно пробормотал тот, кого назвали Храпуном, – кажись, дышит. Живой, значица.

Еще до конца не веря в собственную удачу, оба мортуса низко наклонились над поверженным чародеем. Желвак поднес ладонь к шее Фаррука и, нащупав пульсирующую жилку, радостно, но не очень громко, чтобы коллеги по цеху не понабежали и «на хвоста» не упали, сказал:

– И впрямь живой! Вот удача-то так удача!

Неподдельная радость мортусов объяснялась вовсе не их врожденным человеколюбием, а значительными премиальными, кои полагались всякому за поимку живого вражеского мага. И не имело значения, находится ли тот в полном сознании, или не подает признаков жизни. Попадет в руки целителей, поставят на ножки в самом лучшем виде, ежели, конечно, на то будет соответствующее соизволение вышестоящего начальства. Их дело маленькое – как можно быстрее, пока, упаси Создатель, раненый не окочурился и тем самым не испоганил им настроение, доставить его в обоз к медикусам и, самое главное, не забыть получить дюжину причитающихся им полновесных золотых кругляшей.

Далее интересы приятелей расходились самым кардинальным образом. Домовитый Желвак планировал сохранить золотишко до возвращения на родину с тем, чтобы потратить его на строительство нового дома или приобретение сельхозинвентаря. А легкомысленный Храпун уже мнил себя в изрядном подпитии и в компании как минимум трех самых востребованных маркитанток.

Мортусы ловко подхватили свой живой «трофей» за ноги и за руки и, сноровисто раскачав, закинули в телегу на не успевшие еще окоченеть окровавленные тела своих товарищей, порубанных палашами бешеных кирасир.

Бесчувственный Фаррук так и не увидел, как отряд майора Чекана, сумев избежать окружения и потеряв около трети личного состава, с боем прорвался к близлежащему лесу, в чаще которого бесследно и растворился.