Миры Клиффорда Саймака. Книга 12 - Клиффорд Саймак

— Но что такое разум без тела? — не унимался тот, что помоложе. — Как ни говори, а интеллекту нужно какое-то вместилище.

— Не уверен, не уверен, — заявил Серебряная Борода. — Не исключаю, что разум есть нечто, лежащее вообще вне параметров физической Вселенной. Сдается мне, мы в силах найти объяснение чему угодно, кроме времени и интеллекта. Перед этими двумя загадками пасуют мыслители всех эпох.

Робот принес кружки с элем и шлепнул на разделочную доску буханку ржаного хлеба.

— Ешьте, — потребовал он. — Это добротная здоровая пища. Если хотите, супа можно добавить. Эля тоже можно долить.

Коркоран отрезал толстый ломоть Дэвиду, а потом себе. Обмакнул хлеб в суп, отведал. Хлеб был отменный, эль тоже. Еда доставляла подлинное наслаждение.

Однако Дэвид вновь предпочел не есть, а говорить.

— Но как же насчет бесконечников? — вопросил он. — Мы слышали голый термин без всяких разъяснений, кто или что это такое.

Старик с серебряной бородой ответил:

— Как и вы, мы питаемся слухами, только слухами. Вроде бы это культ, но предположительно не чисто человеческий. Есть молва о каких-то инопланетных миссионерах…

— У нас слишком мало данных для плодотворной дискуссии на эту тему, — вставил Жиденькая Бородка. — Может, это из тех идеек, что являются время от времени, вспыхивают ярким пламенем, а потом прогорают и гаснут, как свечки. Вы говорите — бестелесность, но как ее добиться?

— Полагаю, — вклинился Моржовый Ус, — что уж если человечество действительно загорелось идеей бестелесности, то и путь отыщется. Сколько раз бывало, что человек осуществлял проекты, за которые ему бы лучше вообще не браться!

— А все восходит, — заявил Серебряная Борода безапелляционным тоном, — к одной нашей особенности, о которой мы с вами не раз толковали долгими вечерами. К ненасытной человеческой погоне за счастьем…

Коркоран в разговор не вмешивался — пусть себе болтают что хотят. Подобрал последние капли супа хлебным мякишем, вдумчиво осушил кружку и потянулся. Наелся он на славу, казалось, желудок вот-вот лопнет.

Потом он обвел комнату взглядом и в первый раз заметил, что это жалкая лачуга. Тесная, унылая, лишенная каких бы то ни было украшений — укрытие от непогоды и ничего больше, обиталище, способное удовлетворить разве что роботов. Притом качество постройки было безупречным, да другого от роботов и ждать не приходится. Стол и стулья были сделаны из добротного прочного дерева, продержатся века и века. Но, кроме добросовестного труда и прочного дерева, отметить было просто нечего. Миски и кружки — самая незатейливая керамика, свечи самодельные, и даже столовые ложки вырезаны из дерева, правда, отполированы.

И все же эти деревенские жители, собравшись за грубым столом в примитивной лачуге, устраивают дискуссии по вопросам, которые ни по положению своему, ни по знаниям не в силах решить, радостно пережевывают суждения, ни на чем по сути не основанные. Хотя, осадил себя Коркоран, какой я им судья, да и за что их судить? Это древняя почтенная традиция, ведущая отсчет от самой зари истории. Еще в древних Афинах горожане завели манеру встречаться на рыночной площади ради высокопарных бесед — и столетиями позже досужие американские обыватели присаживались на крылечке сельской лавчонки и толковали столь же напыщенно, как древние афиняне, о материях, начисто им не доступных. А английские клубы, где праздные джентльмены, шамкая, изрекали прописные истины над стаканчиком виски?

Праздность, сказал себе Коркоран, — вот в чем горе. Праздность и гипнотическое ослепление от блеска собственных мыслей. Шестеро, что собрались здесь, — праздные люди, избавленные от любых хлопот попечением роботов и компьютеров.

Дэвид поднялся с места со словами:

— Боюсь, нам пора идти. С удовольствием задержались бы подольше, но надо продолжать путь. Спасибо за еду, выпивку и беседу…

Ни один из шестерых и не подумал подняться, предложить рукопожатие или хотя бы попрощаться вслух. Они ограничились тем, что подняли на мгновение глаза, кивнули в знак согласия и тут же продолжили нескончаемый диспут между собой.

Коркоран встал вслед за Дэвидом и направился к двери, которую опередивший их робот успел отворить.

— Спасибо за суп и за эль, — повторил Дэвид. Робот, в отличие от хозяев, хотя бы откликнулся:

— Всегда рад услужить. Заходите в любое время. Как только они оказались на улице, робот скрылся за дверью. Улица была пуста.

— Ну вот мы и выяснили то, за чем пришли, — заметил Дэвид. — Мы знаем, что бесконечники уже прилетели, обосновались на Земле и приступили к выполнению своей миссии.

— Мне жаль этих местных, — произнес Коркоран. — Несчастные ублюдки, возомнившие о себе Бог весть что. Им просто нечего делать, кроме как восседать и пустословить.

— Жалеть их незачем, — возразил Дэвид. — Может, они и сами не понимают этого, но они нашли свое счастье. Сейчас они на седьмом небе…

— Может и так, но не ужасно ли, что человечество мельчает подобным образом!

— Пожалуй, оно именно к тому и стремилось. На протяжении всей истории люди искали, кто бы выполнил за них их работу. Сперва собаки, быки, лошади. Затем машины и, наконец, компьютеры и роботы…

Когда они достигли посадочной площадки на лужке, внизу, в долине, уже начали сгущаться ранние сумерки. Отделившись от времялета, им навстречу выплыло неясное скопление искристых точек. Коркоран, первым обративший внимание на искры, так и замер оторопев. Волосы на голове чуть было не встали дыбом в атавистическом страхе, но через секунду он сообразил в чем дело, и тихо сказал:

— Дэвид, взгляните, кто к нам пожаловал… Дэвид шумно обрадовался:

— Генри, как хорошо, что ты нас нашел! Я уже почти не надеялся…

Генри, двигаясь над самой травой, подплыл поближе.

След оказался долгим, сообщил Генри. Пришлось проделать дальний путь.

— Что с остальными? Ты-то сам был в каком время-лете?

Ни в каком. Я остался в Гопкинс Акре. Мне было известно, что три машины взяли старт поодиночке и придется отслеживать каждую в отдельности.

— Выходит, ты заранее планировал начать с нуля?

Именно так. И хорошо, что так. Возникли осложнения.

— Что ж, нас ты нашел. Но почему ты решил начать с нас? Ясно же, что мы-то способны сами о себе позаботиться. Следовало сначала отследить Инид. У нее опыта меньше, чем у других, и она подвергается наибольшему риску.

Я так и поступил, ответил Генри. Но она исчезла.

— То есть как исчезла? Она должна была подождать тебя. Не могла же она не подумать, что ты будешь ее искать!