Ола и Отто 2 - Александра Руда

— Ты не знаешь, что ты теряешь, — сказал орк. — Дети-полукровки очень сильные и талантливые.

— Я вообще не хочу детей, — сказала я. — Хватит в моей жизни пеленок и воплей.

Обернувшись, чтобы уйти, я увидела, как Отто усаживает на лавку Рона, пытающегося дорваться до Живко.

— Ты не знаешь, что теряешь, — вкрадчиво сказал орк, обгоняя меня и перегораживая путь к дверям.

— Отойди.

— Ты мне должна, Ола, помнишь? Один поцелуй. Один поцелуй — и если он тебе не понравится, я уйду.

— Мне он не понравится. Уходи, Живко, я люблю Иргу и собираюсь за него замуж. Что тебе от меня надо?

— Чтобы ты стала моей женой, — сказал орк.

— Что, больше девушек в мире нет? — возмутилась я. — почему вы все ко мне прицепились?

— Что значит — все? — насторожился Живко.

— То и значит.

— Наверное, эти «все» подумали: и что же в этой девушке нашел общепризнанный сердцеед Ирга? Может, и у меня получится это заполучить?

— Не получится, — отрезала я.

— Один поцелуй, — прошептал орк. — Ты должна мне один поцелуй. Если хочешь, я отстану от тебя после этого навсегда.

Я задумалась. Предложение звучало очень соблазнительно.

— Хорошо, — наконец решилась я.

Закрыв глаза, я подставила губы для поцелуя. Орк прикоснулся к ним и через пару мгновений меня уже захлестнула жаркая волна удовольствия. Как же он целовался! От его поцелуя я напрочь теряла всю свою цивилизованность, наружу вылезала самая примитивная самка с сильным желанием. Почти против воли я положила руки ему на плечи и прижалась потеснее к его горячему и крепкому телу.

Вдруг я услышала полный ужаса «ой» Отто. Сделав над собой усилие, я оторвалась от Живко и посмотрела за его спину. В воротах стоял Ирга — белый как мел, с закушенной губой и с сузившимися глазами.

Мне на мгновение показалась, что я оглохла. Я как будто стояла перед большой, но статичной и безмолвной картиной — приподнявшийся с лавки полугном, схватившийся за бороду, смотрящий на меня с гневом барон и — в центре — тонкая высокая фигура в черном.

— Все понятно, — холодно сказал Ирга, развернулся и ушел.

— Ирга, — простонала я, каким-то чудом удержавшись на подогнувшихся ногах, и попыталась броситься за ним.

— Стой, — сказал орк, ловя меня за руку.

Я посмотрела в его полные торжества темные глаза и выдохнула:

— Ты…

— Я, — согласился он.

— За что? — спросила я, с трудом двигая онемевшими губами.

— Не стоило ему меня бить, — ответил орк.

С неимоверной силой я вырвалась от него и побежала на улицу. Отто что-то прокричал мне в след, но я не услышала. Главное — догнать возлюбленного, пока он не сделал что-то непоправимое.

— Ирга, — простонала я в неестественно прямую спину некроманта.

Он остановился, но не обернулся.

— Ирга… Ирга, это не то, что ты подумал.

— А что я подумал?

От его ледяного голоса мне захотелось пойти утопиться. Больно ущипнув себя за руку, чтобы прогнать страх, я осторожно обошла стоящего жениха и заглянула ему в лицо. Меня поразила горечь и боль, затемнившие голубые глаза.

— Все равно, что ты подумал, это не правда.

— А-а-а, — протянул Ирга и сказал с горечью:

— А я дурак, не верил, когда мне сказали, что видели тебя на улице с кем-то целующейся.

— Я не с кем на улице не целов… — сказала я и осеклась. Леван! Ёшкин кот!!! Леван, которого я завлекала в руки боевых магов! И почему я не подумала, что нас может кто-то увидеть?

— Да, — сказал некромант, внимательно следивший за мной. — И сейчас ты тоже не с кем не целовалась?

— Это не то, что ты думаешь, — тупо повторила я, пытаясь придумать что-то поумнее. — Отто может подтвердить.

— Ола, — тихо сказал Ирга. — Я устал. Я хотел жениться на тебе. Я хотел создать с тобой семью двух равноправных личностей для взаимного счастья.

Я не удержалась и истерически хихикнула. Некромант покачал головой и сказал:

— А ты не знаешь, чего ты хочешь. Я же не могу прожить жизнь за тебя.

— Я, между прочим, ради тебя, — сказала я дрожащим голосом, — сегодня двоим поклонникам отказала!

Посмотрев на парня, я поняла, что это я сказала зря.

— Ирга…

— Хороший у тебя способ отказывать, — горько сказал некромант.

— Понимаешь, — я пыталась оправдаться хоть как-то, лишь бы он не смотрел на меня так… с такой брезгливостью, как на трупик таракана в чае, — я ему была должна этот поцелуй.

— Ах, должна-а-а, — потянул Ирга презрительно. — А кому ты еще что должна?

Я честно попыталась вспомнить.

— Разбирайся со своими долгами и со своей жизнью сама. Я самоустраняюсь.

— Ирга, — прошептала я, протягивая к нему руку.

— Не плачь. Подумай, разберись и тогда решай.

Некромант решительно взмахнул челкой, обошел меня — я не могла пошевелиться — и ушел.

Я осела в грязь, глядя, как затягиваются жижей его следы на дороге.

Рядом крутился и что-то говорил Отто, барон Рон, не добившись ответа, бережно поднял меня на руки и понес в дом.

Я выпала из прострации, посмотрела на друзей и спросила:

— Моя жизнь закончилась?

— Что ты! — громко сказал полугном. — Она только начинается!

Конец 2 части

собственно, конец 2 части, следующая часть будет только после того, как я приведу в порядок вторую книгу

Месяц травник украсил все вокруг яркой зеленью, а вид из моего окна — пышными и высокими бурьянами. Я сидела за столом и задумчиво грызла ручку, стараясь не оглядываться в пустую комнату, которая пугала своей чистотой и горами тюков, сваленных у двери. Практика закончилась. Нам пора было уезжать обратно в Чистяково.

— Золотце, — в комнату вошел Отто и застрял у входа, — почему у тебя получилось барахла в два раза больше, чем тогда, когда мы сюда переезжали?

— Оно размножилось, — объяснила я.

— Как?

— Ну как что-то размножается? Ты ведь не знаешь, что вещи делают по ночам в шкафу, чтобы им не было скучно?

Отто с трудом переступил через чемоданы, сумки и тюки и потрогал мой лоб.

— Ты что? — удивилась я.

— Да проверял, может, ты бредишь.

— Нет, со мной все в порядке, просто у меня нет другого объяснения такому количеству барахла. Я почти ничего не покупала, и поэтому размножение — единственное, что приходит в голову.

— Ага, — сказал полугном, падая на кровать. — Что ты собираешься делать после приезда?

— Тоже, что и ты — диплом получать и работать, — сказала я.

— Нет, я не об этом.

Отто впервые нарушил негласный договор молчания, запрещающий поднимать тему моей личной жизни. Я со вздохом потерла запястья, на которых багровели синяки, оставленные руками орка.