Наследник Осени - Джайлс Карвин

Брофи осторожно ощупал опухшие глаза.

– Оссамир?

– Нет, – отозвался знакомый голос.

– Косарь.

– Да. И говори потише. Я здесь нежеланный гость.

– Подожди, только зажгу лампу.

Он передвинулся на край кровати. Керифянин положил руку ему на плечо. Брофи скрипнул зубами – больно.

– Не надо. Ты спишь, а меня здесь нет.

Он кивнул. Боль не давала сосредоточиться.

– Косарь?

– Да.

– Забыл тебя поблагодарить. За лучников. За науку.

– Пустяки. – Маленький керифянин едва заметно кивнул. – Для этого меня и послали.

– Без тебя у меня бы вчера ничего не получилось.

– Не вчера. Три дня назад.

– О…

– Да. Многие считают тебя бессмертным. Гадают, как тебе удалось выбраться из огня.

– В Огндариене нас этому учили.

– Я знаю. Они – нет. Ходят слухи, что в тебе и на самом деле кровь феникса. Поговаривают даже, что ты пришел востребовать трон.

– Если бы все было так легко.

Косарь помолчал.

– Ты молодец. Когда исчез в дыму, я уж было подумал, что не увижу тебя больше. Теперь Фандир знает тебе цену.

– Мне бы самому ее знать.

Керифянин усмехнулся.

– Ты практически цел.

– Скажи это моей ноге, – улыбнулся Брофи. Впрочем, боль как будто действительно утихла. По крайней мере, уже не ощущалась так остро. Верно говорят, доброе слово – лучший лекарь.

– Остается один только вопрос.

– Какой?

– Что ты собираешься делать на церемонии? Твое чествование совпадет с объявлением войны.

Торжество в честь нового чемпиона проводилось на арене Девяти ступеней в присутствии всех жителей Физена. Король вручал победителю девять золотых статуэток богов Физендрии, после чего чемпиону дозволялось обратиться к монарху с просьбой.

– Думал, что попытаюсь пронести кинжал и убить Фандира в его ложе.

Темные глаза керифянина блеснули в темноте.

– Что ж, какой-то шанс у тебя есть. Фандир плохой воин. Другое дело – его гвардейцы.

– Но потом я решил, – продолжал Брофи, – что ты уже убил бы его, если бы это могло спасти Огндариен. Я не ошибаюсь?

Косарь немного помолчал.

– По физендрийскому закону, после смерти Фандира королем становится Креллис. Огндариен просто перешел бы в руки врага.

– Поэтому ни на какую церемонию я не пойду. Насмотрелся на орущие толпы. Жаль, правда, девяти золотых статуэток. Ты свои сохранил?

Керифянин фыркнул.

– Какой толк от золотых статуэток? Только воров дразнить. А я думал, ты намерен стать губернатором Огндариена.

Теперь уже усмехнулся Брофи.

– Кое-чему меня Физендрия все же научила.

– Рад слышать. Так ты готов пройти испытание?

Юноша ответил не сразу, но, когда заговорил, голос его прозвучал твердо.

– Да. Здесь у меня дел не осталось. Пора вернуться домой и сместить Креллиса.

– Полностью с тобой согласен. Пройди испытание, разорви связь Креллиса с Камнем, а я сделаю остальное, – негромко сказал керифянин.

– Придется стать в очередь. Ты не единственный, кто жаждет его головы.

– Что ж, – мрачно улыбнулся Косарь, – всему свой черед.

– Только вот плана побега у меня пока нет, – признался Брофи.

– Об этом не волнуйся. Уйдем сегодня. На реке ждет корабль. Через три дня ты будешь в Огндариене.

Брофи видел, как вспыхнули глаза его нового друга.

– Я надеялся, что ты что-то предложишь, но бежать пока не могу.

Долгое молчание повисло между ними. Когда же Косарь заговорил, юноша сразу услышал презрительные нотки.

– Ты действительно думаешь, что королева Физендрии согласится бежать с тобой?

– Да. Ты думаешь, что знаешь ее, но на самом деле не знаешь.

Керифянин глухо заворчал:

– Ты сказал, что благодарен мне. Теперь я прошу тебя об одолжении. Уйдем сегодня. Это все.

Брофи опустил голову, чтобы Косарь не видел его лица.

– Не могу, – прошептал он.

– Тогда все напрасно. Твои жертвы. Подвиги. Победы. Не губи жизнь ради женщины, которая не любит тебя.

Юноша вздохнул.

– Не знаю, согласится она бежать со мной или нет. Я даже не уверен в ее чувствах ко мне. – От одних лишь этих слов к горлу подступил комок. Брофи сглотнул. – Но я должен спросить. Я должен знать.

– Боги жестоки, – негромко, словно разговаривая с самим собой, пробормотал керифянин. – Что ж, раз решил, иди. Спроси и увидишь, что она ответит. Но если откажет, о побеге можешь забыть. Даже я не смогу вытащить тебя из Гнилых клетей.

– Понимаю. Но я должен попытаться.

– Знаю. Я бы сделал то же самое.

– Ты?

– Да. Если бы был влюблен, – пояснил, откашлявшись, Косарь. – Даже самый искусный воин беззащитен против женщины, завладевшей его сердцем.

Брофи посмотрел вверх – небо уже начало светлеть.

– Сможешь отвести меня к ней?

– Наверное, должен, – со вздохом ответил керифянин.

Юноша зажег свечу, и Косарь быстро отыскал механизм, на поиски которого Брофи потратил несколько месяцев.

– Как это тебе удалось?

– Я уже бывал в этой комнате. Много лет назад. И королева пользовалась этой же дверью, чтобы навещать меня.

– Ты… – Брофи замялся, но все же заставил себя закончить вопрос. – Ты спал с ней?

– Спал – да. Но я ее не трогал. Она хотела, я отказался.

На этот раз юноша поверил ему.

– Почему?

– Потому что я так решил.

Продолжать допрос не имело смысла.

Они вступили в узкий коридор, мрак которого едва рассеивало дрожащее пламя свечи. Впрочем, туннель оказался довольно коротким. Косарь остановился перед каменной стеной. Нос керифянина в резких, прыгающих тенях подземелья как будто стал вдвое длиннее.

– Еще можно вернуться, – прошептал Косарь. – Готов ли ты рискнуть судьбой Огндариена ради этой женщины?

– Да.

Керифянин вздохнул и неожиданно для юноши положил руку ему на плечо.

– Слушай меня. Когда все решишь, я буду рядом. Надеюсь, она пойдет с тобой. Если же предаст, крикни «За Огндариен!» и беги сюда. Попробуем оторваться.

– Спасибо… друг мой.

– Пустяки.

– Косарь…

– Да?

– Я не ошибаюсь.

– Тебе виднее.

– Возьми. – Брофи протянул свечу, но керифянин покачал головой.

– Нет. Предпочитаю держаться в темноте. Пусть свечу держит тот глупец, что на меня наткнется.

Он тронул что-то в темноте, и потайная дверь открылась. За ней находилась спальня королевы. С потолка свисала, удерживаемая золочеными цепями, круглая кровать, раза в три больше той, на которой спал Брофи. Шелковые простыни, огромные подушки… Расположенные особенным образом зеркала отражали мягкое сияние луны, заливая комнату бледным, призрачным светом. У стены стояли три высоких шкафа. Напротив – туалетный столик с овальным зеркалом размером в полкровати. Стены украшали яркие гобелены.