Не верь мечтам (СИ) - Анна Максимова

было делать целое представление? Не мог явиться тихо, не привлекая внимания?

Спешившись, он накинул капюшон плаща и призвал магию, защищаясь от солнца. Гордо прошествовал ко мне, после чего с размаху залепил мне пощёчину!

Пощёчину! Мне! При стольких свидетелях!

Народ ахнул, наступила гробовая тишина. Удар у папаши был что надо, щека горела огнём, а перед глазами стояла красная пелена ярости. До дрожи, зуда в сведённых от напряжения кулаках, хотелось дать сдачи. Я уже не тот беззащитный сопляк, над которым каждый мог безнаказанно издеваться, и он не имеет никакого права так меня унижать!

Но я не мог. Не имел никакого права поступить так, как требовало всё во мне. Нельзя давать повод сволочи обличённой властью, которая оказалась моим отцом из-за злой шутки богов, забрать меня отсюда. Если он надеялся вывести меня из равновесия, чтобы потом диктовать свои условия, то просчитался.

— Мой мятежный сын, что предал свой род, сейчас я побеседую с твоим ректором, потом нас ждёт серьёзный разговор, — его тихий голос прошелестел над двором академии, окончательно ставя точку в вопросе моего происхождения.

— Буду ждать в своей комнате, Владыка, — процедил сквозь зубы пылая от ярости.

Ненавижу! Будь проклят тот день, когда он узнал о моём существовании, и тот, когда появился на пороге нашего с мамой дома, чтобы исковеркать мою жизнь! Даже сейчас, он продолжает портить моё существование и стремится втоптать меня в грязь, лишить всего, что мне дорого.

Неподалёку стояла Тэя и смотрела на шоу круглыми глазами. Она казалась возмущённой, но отнюдь не шокированной. Знала кто мой отец? Наверняка. Вокруг неё столько непоняток, что я уже перестал удивляться. Более того, чего-то подобное я подозревал, после её упоминания моих отца и матери. Моё желание поговорить с ней никуда не делось, но сейчас я был не в состоянии

адекватно мыслить, да и папаша должен явиться с очередной порцией недовольства.

По пути в комнату, меня нагнал Олан, которого я сегодня ещё не видел потому что он находился на занятиях. Вопросов у него была масса, если судить по ошалелому взгляду, но я покачал головой.

— Не сейчас. Думаю, тебе стоит находиться где-то вне комнаты, когда придёт Владыка.

— Даже не надейся отделаться парой общих фраз, — сказал он многообещающе, прежде чем скрыться в гомонящей толпе.

Пока добирался до комнаты, физически чувствовал десятки острых и жадных взглядов, которыми меня провожали. Ещё бы, такой повод для новых сплетен! Тёмный эльф-полукровка, оказывается не какой-то безродный, а сын самого Владыки!

В собственной комнате метался подобно зверю в клетке, кипя от бешенства на выходку папаши. Да как он посмел! Сволочь! Это переходит всякие

границы!

Остановившись посередине комнаты заставил себя угомониться. Мне ли не знать, что при общении с папашей, стоит сохранять спокойствие и трезвый разум. Он никогда ничего не делает просто так. Готов поспорить, даже этот гнусный

поступок совершён не из-за того, что я пришиб Канитмиэля, а с определённой

целью. Если бы я ответил на унизительный удар, это можно было расценивать, как нападение на Владыку, после которого он имел право сделать со мной всё, что ему в голову взбредёт. Задумка провалилась, пусть и напакостил он знатно и скоро явится добавить.

Сев за стол, открыл первый попавшийся учебник. Это оказался унылая до зубового скрежета философия, которая у нас шла курсом, якобы для общего развития. Зачётов или экзаменов по ней не предвиделось, и адепты в основном спали на редких занятиях по этой дисциплине. Я старался слушать, пусть

это было и сложно, но оценки за философию пойдёт в общий бал за весь год.

Услышав знакомую поступь, отодвинул скучный талмуд с сторону и откинулся на спинку стула. Папаша вошёл решительно, без стука. Весь из себя такой величественный, с гнетущей аурой, призванной подавлять неугодных. Со мной этот трюк уже не действовал, потому я смотрел на него прямо, с вызовом.

— Как ты посмел?!

— Посмел, что?

Прилюдно унижая и теперь с порога набрасываясь, папаша явно рассчитывал на иную реакцию. Никак не ждал, такого открытого пренебрежения наплевательства. Думал, наверное, что я начну оправдываться или пытаться что-то

объяснить, но всё пошло не так, и Владыка заметно растерялся. Жаль ненадолго.

— Ты убил своего брата! — рыкнул он.

— Надо было сдохнуть самому? — отозвался с усмешкой, ответа

не последовало, и я продолжил. — Канитмиэль перестал был мне братом, в тот самый момент, как связался с чёрными магами. Он желал меня убить и не рассчитал сил, за что и поплатился. Вам, Владыка и Керирэлю в его планах тоже отводилась совсем не приглядная роль трупов.

Стыдно мне ничуть не было, пусть эти слова и принадлежали не мне, а Тэе. Но ведь она права. А жалеть Владыку я вовсе не собирался. Сам он не отличался милосердием и не любил никого из нас, своих детей.

— В любом случае ты не имел права рассказывать про Канитмиэля дознавателям, — прошипел папаша. — Ты опозорил Тёмный Лес и собственную семью!

— Семью? — вскинул я брови.

— Ты мой сын, как и Канитмиэль! — рявкнул он в ответ.

Самообладание Владыке начало изменять. Можно гордиться. Только и я был не так спокоен, как хотелось.

— Сын? Ты никогда не был мне отцом, — цедил я сквозь зубы. — Ты ошалевший от власти и вседозволенности тип, что изнасиловал мою мать. Сломал

ей жизнь из-за сиюминутной прихоти. Потом явился спустя годы узнав, что у

твоего развлечения есть последствия.

Владыка гневно сузил глаза, но встретил такой же злобный мой взгляд. Сейчас мне было всё равно на его недовольство. Всё то, о чём я молчал годы, рвалось наружу.

— Ты явился сюда обвинять и карать, — продолжал я высказывать, — захотел выставить крайним меня, но всё это — твоя вина. Может, ты и не плохой правитель, но отвратительный отец. Канитмиэль всю жизнь из кожи

вон лез, чтобы ты его заметил. Мечтал заслужить твоё одобрение. Керирэля ты

замечал, потому что он наследник и его ты готовил сменить тебя на троне, когда

придёт срок. Ты с ним занимался и уделял внимание. Потом появился я, который

был сначала для тебя зверёнышем за которым ты наблюдал размышляя, как скоро он сдохнет, ведь убить сам не решился. Как вдруг оказалось зверёк-то редкий, с магией. Хотел приручить, но не вышло, тогда пришлось отпустить. Важно тут другое: меня ты замечал и мой интересовался, в отличии Канитмиэля. Он всегда был рядом, готовый на всё, чтобы получить каплю отцовского внимания. Особенно после исчезновения матери. Но ты смотрел на него как на пустое место.