Сокрытый в Тени Крыла - Вадим Оришин

— Если ты понял, мы продолжаем.

Копия рванула в атаку, не дожидаясь, пока я поднимусь. Но в этот раз я успел сообразить, и, приняв удар ноги, перевел все его энергию себе на пользу, использовав ее вместо толчка, чтобы встать на ноги. Сосредоточившись, я начал новый поединок с собственной тенью. Теперь все был не настолько плохо, я отводил удары отражения в стороны, и это получалось достаточно неплохо. А вот поймать его и нанести свой удар все никак не выходило. Я никак не мог зацепиться, чего-то не хватало. Раз за разом, проворачивая одну связку за другой, я понимал, что где-то совершаю ошибку. Но не знал, где. Отражение уже куда реже доставало меня, но я по-прежнему не мог достать его, и бой затянулся.

— Стоп.

Отражение резко отскочило назад, вновь не дав мне довести до конца свою атаку.

— Я чего-то не понимаю.

— Поймешь, — Оракул как бы пожал плечами, — со временем. Давай вернемся к твоей руке, у тебя осталось не так много времени.

Моя тень, как ни странно, осталась здесь, более того, начала отрабатывать те приемы, которые еще недавно выполнял я.

Оракул побрел куда-то в сторону, и я пошел за ним. Стоило вспомнить про свою руку, как в ней вновь возникла боль, заставляя меня ее нервно потирать.

— Все же ты неплохо справляешься. Обычно людям требуется несколько лет, а то и больше, чтобы освоить новый стиль.

— Это ваша заслуга, учитель, не моя. Я еще точнее, ваших способностей.

На что павлин спокойно ответил:

— Мои способности — это часть меня. Ты сам должен неплохо понимать, что в достижении целей ступенькой к конечному результату может стать все, что угодно. Твой разум, твои идеи, кто-то из твоих близких, кого ты можешь использовать, а порой и абсолютно посторонний человек.

Киваю. Он прав, еще недавно я пользовался Каору, и неизвестной мне семьей в госпитале. Вот только к чему он это ведет?

— То, что ты назвал Игольчатым ударом, — продолжил Оракул, — оказалось слишком мало эффективной способностью. Я посчитал, что тебе следует иметь что-то… более практичное.

— Например? — заинтересовался я.

Оракул коснулся моей травмированной руки.

— Сейчас я буду восстанавливать систему чакр в твоей руке. Более того, я могу добавить кое-что, чего там не было. Лишние танкецу, используя которые ты сможешь наносить те же удары природной чакрой. Разница будет в объеме сэн чакры в момент удара. Будем считать, что первый наш опыт был… прототипом. Используя который ты научился применять эту способность. Набрался опыта на практике, если так будет понятнее.

Я задумчиво посмотрел на свою руку, подавляя желание ее немного почесать.

— Ты расщедрился на подарки.

— Да, — кивнул павлин, — и нет. То, что ты все еще жив, не смотря на выпавшие тебе испытания, говорит о твоей силе. А вот твои ранения говорят об обратном. Мне нужен живой ученик, так что я подброшу тебе немного новых способностей. Но не более, чем необходимо. Тяжелые условия способствуют прогрессу, ведь так?

Ну что я могу ответить? Только кивнуть, полностью соглашаясь со словами учителя.

— А не возникнет лишних вопросов? Ну, с этими новыми танкецу?

— Можешь отсылать всех ко мне, и говорить, что сам и понятие не имеешь, что именно я сделал.

— Это будет недалеко от истины.

Мы пришли к водоему, у которого я раньше не бывал. Все же эта долина больше, чем мне казалось ранее.

— Забирайся внутрь и медитируй.

— И все? — скептически глядя на странного серого цвета воду, спросил я.

— И все, — подтвердил Оракул.

Выполняя команду учителя, я вошел в водоем и начал упражнения. Однако. Погружаясь в воду, я думал о том, как буду дышать. И неожиданно понял, что не дышу. Просто выдохнул, а вдыхать не особо и нужно. Воодушевленный я продолжил медитацию, без особого труда преодолевая сопротивление воды. Но с каждой следующей позицией мне казалось, что я все больше засыпаю, пока в какой-то момент не выпал из реальности совсем.

Глава 75

С пробужденьецем, мл*ть! Приходить в себя, чувствуя в голове гул, разрывающий черепушку на части, это не просто сомнительное удовольствие, это фирменное издевательство.

Воспоминания о прошедшем дне пробивались через пелену боли с большим трудом. Глаза открывать не хотелось, но вместо звуков я слышал писк, приносящий лишь еще больше боли, но разобрать что-либо не мог. Пришлось все же открыть глаза, и сразу их закрыть, потому что за пару мгновений ослепляющего света голову прорезала очередная волна боли, из-за которой меня вырвало. Что за? Какого биджу со мной происходит?

Писк постепенно начал затихать, но сквозь него пока никаких звуков не проходило. Через какое-то время и попытался снова открыть глаза, прикрывая их рукой. Через щели между пальцев сумел немного осмотреться. Я лежал на траве, где-то в долине, под каким-то деревом, но дальше пока ничего рассмотреть не мог.

— Очнулся.

Не вопрос, а утверждение, которое обратил Оракул, вызвал желание выматериться. Сдержался.

— Знаю, ощущения неприятные. Но я счел, что предупреждать тебя об это будет излишним.

— Предупреждать о чем? — в горле было сухо, и я с трудом смог задать вопрос.

— Об первых ощущениях, которые вызовет у тебя природная чакра.

Снова захотелось материться. На подавление внутреннего порыва ушло примерно полминуты.

— А откуда во мне природная чакра?

Оракул стоял всего в паре шагов, но рассмотреть его было достаточно трудно.

— Руководствуясь полученным мною опытом, я пришел к выводу, что замену твоей телесной энергии на природную чакру следует производить постепенно. Именно поэтому, пользуясь моментом, я и начал преобразование.

Вот теперь я выругался. Шепотом. Громким шепотом.

— А ты держался дольше, чем я предполагал, — заметил Оракул.

— Ага, есть повод для гордости. Чем мне это грозит?

Писк в ушах, наконец, затих. Даже почти получилось убрать руку от глаз. Легкая тошнота отступала, и я предпринял попытку подняться.

— Ничем. Совсем.

Мне кажется, или у павлина приподнятое настроение?

— Да, и нет. Да, потому что все прошло успешно. Ну, ты, по крайней мере, жив, и приходишь в норму. Жаль лишь, что продвинуться получилось так мало. Первые ощутимые изменения, возможно, появятся в следующий раз. А пока я всего лишь восстановил СЦЧ в твоей руке. И, как и говорил, кое-что добавил.

Зрение пришло в норму, и я, чуть покачиваясь, отошел от дерева.

— И сколько раз мне придется повторять эту процедуру?

Оракул развернулся и двинулся куда-то, как бы намекая, что я должен идти за ним.

— Не имею понятия, я раньше не проводил таких… опытов.

— Ты так легко оперируешь моей системой циркуляции? — удивился я.

Павлин даже остановился:

— Легко? То, что я сделал, сравнимо с… м-м-м… со сборкой адронного коллайдера. На коленке. При помощи топора и ломика.

Я замер, пытаясь понять, что он только что сказал. Не нашел ничего лучше, кроме как спросить:

— Чего?

Оракул несколько мгновений рассматривал меня, после чего побрел дальше:

— Значит, ты начал забывать некоторые слова из прошлой жизни. Хм, это хорошо, и плохо. В общем, это было очень сложно, несравнимо сложно. На подготовку этого процесса ушло много времени. Даже то озеро специально для этой цели выделили.

Ну, сложно, значит, сложно.

— Хорошо, верю. А что плохого в том, что я забываю свой старый мир?

— Важно, чтобы ты не утратил связь совсем. Тогда ты потеряешь преимущество мертвой души в живом теле. А это добавит мне проблем в твоем преображении.

— А что хорошего?

Мы остановились рядом со все теми же статуями. Видимо, Оракул собирался продолжить тренировки. К слову, моя тень тоже была здесь.

— Это значит, что мир стал твоим, и не вызовет отторжения. Когда ты пройдешь по пути мудреца, за тобой не явиться шинигами, чтобы восстановить баланс. А это, поверь мне на слово, хорошо.

Киваю. Вот это однозначно хорошо.

— Ты говорил, что у меня не так уж много времени. Не пора ли возвращаться?

Павлин кивнул:

— Да, и нет. Последнее, что ты должен сделать до возвращения.

Он перевел взгляд на мою руку, отчего я ее снова невольно погладил. Все так же болит, зараза.

— Боль должна со временем пройти. Но в твоей руке появились новые танкецу. Постарайся повторить то, что ты делал, когда использовал твой Точечный Удар.

Я сосредоточился, как обычно потянувшись за сэн чакрой. И ощутил неприятное жжение в ладони. Через несколько секунд на ладони со все возрастающей скоростью вращался сгусток чакры. Природной чакры, если я все правильно понимаю. Кольцо вращающейся чакры, которое уже начало обжигать мою ладонь.

— Ударь, — коротко приказал Оракул.

И я направил ладонь в никуда. В смысле просто в сторону, чтобы наверняка ни во что не попасть. Чакра высвободилась из кольца, и рванулась вперед, на несколько мгновений становясь воронкой. Правда, весь эффект был в срезанных кончиках травы, взметнувшихся в воздух, но…