История с привидениями - Питер Страуб

— А стоит ли? Смотрите, какой снег. Мы не сможем никуда поехать, даже если миссис Готорн что-то скажет.

— Пойдем пешком.

— Да, — сказал Рики. — Если это что-то дает, мы пойдем. Знаете, а ведь теперь мы — Клуб Чепухи. Мы трое. Когда нашли Сирса, я подумал, что остался один. Сирс был мне как брат. И я буду жалеть о нем до самого конца. Но я знаю, что он дрался с ними изо всех сил. Много лет назад он не смог спасти Фенни, но теперь сделал все, что мог, чтобы спасти нас.

Рики поставил пустую тарелку из-под супа на столик.

— Но теперь Клуб Чепухи — это мы. Здесь нет виски и сигар, и мы не в вечерних костюмах, и, посмотрите, на мне даже нет бабочки! — он указал на свою пижаму и улыбнулся. — И я скажу еще кое-что. Больше у нас не будет никаких страшных историй и никаких кошмаров.

— Я в этом уверен, — сказал Питер.

Когда Питер ушел спать, Рики приподнялся с кровати и внимательно посмотрел на Дона сквозь очки.

— Дон, когда вы приезжали сюда, вы мне не очень понравились. Вы, наверно, это заметили. Но я хочу сказать вам, что с тех пор многое изменилось. Слушайте, я трещу, как сорока! Что это доктор вколол мне?

— Витамины.

— Мне гораздо лучше. Все еще холодно, конечно, но к этому я за последнее время уже привык. Но слушайте, Дон. После всего, что случилось, я очень привязался к вам. Если Сирс был мне как брат, то вы теперь для меня, как сын. Ближе сына. Мой сын, Роберт, не так близок мне, как вы. С ним я не мог бы говорить так откровенно.

— Горжусь этим, — Дон пожал старику руку.

— Вы уверены, что это были только витамины?

— Конечно.

— Что ж, теперь я понимаю, как Джон пристрастился к уколам, — он лег и закрыл глаза. — Когда все кончится и мы заживем спокойно, давайте не терять связи. Я поеду со Стеллой в Европу и буду вам писать.

— Конечно, — сказал Дон и продолжал говорить, когда Рики уже уснул.

Около десяти Питер и Дон поднялись к Рики с подносом — отбивная, салат и бутылка бургонского. Еще одна отбивная предназначалась Стелле. Они постучали и вошли, поддерживая тяжелый поднос.

Стелла Готорн в халате сидела рядом с мужем.

— Я проснулась час назад. Мне стало одиноко, и я пришла сюда. Вы принесли поесть? Молодцы, — она улыбнулась Питеру и он потупился.

— Пока вы были внизу, я поговорил со Стеллой, — сказал Рики, забирая с подноса свою тарелку. — Как приятно! Стелла, давно нужно было завести горничную.

— Я думала, я ее заменяю, — шок сильно повлиял на Стеллу; она уже не выглядела на сорок, и, быть может, никогда не сможет уже так выглядеть, но держалась бодро.

Рики разрезал отбивную и налил вина себе и Стелле.

— Нет сомнения, что это тот же человек, который гнался за Питером.

Он даже сказал Стелле, что он «свидетель Иеговы».

— Но он был мертв! — лицо Стеллы на миг исказилось при воспоминании. — Я его убила.

— Я знаю, — Рики повернулся к остальным. — Но когда она вернулась, тело исчезло.

— Можете вы сказать мне, что все это значит? — спросила Стелла, чуть не плача.

— Не сейчас, — сказал Рики. — Дело еще не закончено. Я объясню тебе все летом. Когда мы уедем.

— Уедем?

— Я решил съездить с тобой во Францию. В Антиб, в Сен-Тропез или еще куда-нибудь. Куда-нибудь, где тепло. Но сперва ты должна помочь нам.

— Вы видели что-нибудь возле машины, когда вернулись туда с Черчиллем? — Спросил Дон.

— Никого.

— Я не имею в виду людей. Какое-нибудь животное.

— Не помню. Я была почти без чувств.

— Попытайтесь вспомнить. Машина, открытая дверца, снег…

— О! — воскликнула она, и Рики не донес вилку до рта, застыв в ожидании. — Там была собака. А почему это важно? Она выпрыгнула из-за сугроба и побежала по улице. Белая собака.

— Это она, — сказал Дон.

Питер, открыв рот, смотрел на них.

— Хочешь вина, Питер? А вы, Дон?

Дон покачал головой, а Питер молча кивнул, и Рики налил ему стакан.

— А что тот человек говорил?

— О, это было так ужасно… Я думала, он спятил. И по-моему, он знал меня — он назвал мое имя и сказал, что мне не нужно ехать на Монтгомери-стрит, потому что вас там нет… А кстати, где вы были?

— Позже расскажу. Как-нибудь летом, за рюмкой перно.

Проснувшись утром, Дон с Питером обнаружили Рики на кухне, где он жарил яичницу.

— Доброе утро. Хотите вместе со мной подумать о Холлоу?

— Вам нужно лежать, — сказал Дон.

— Какого черта! Вы что, не чувствуете, как мы близко?

— Я чувствую запах яичницы. Питер, достань-ка из шкафа тарелки.

— Сколько в Холлоу домов? Пятьдесят? Не больше, я думаю. И она в одном из них.

— Да. И ждет нас. За ночь нападало два фута снега. Буря кончилась, но может начаться в любую минуту. А даже если мы и доедем, что, будем стучаться во все дома и спрашивать, нет ли у них оборотня?

— Нет. Надо подумать, — Рики снял сковородку с плиты и разложил яичницу по тарелкам.

— Поджарьте, пожалуйста, хлеб.

Когда хлеб, кофе и апельсиновый сок уже стояли на столе, они сели завтракать. Рики был задумчив: наверное, все еще думал о Холлоу и Анне Мостин. Наконец он сказал:

— Эту часть города мы плохо знаем. Потому-то она и укрылась там. Она знает, что ее помощники мертвы, и ей нужно подкрепление. А еще одного такого Стелла заколола булавкой.

— Откуда вы знаете, что он был один? — спросил Питер.

— Иначе другие были бы с ним.

Они некоторое время молча жевали.

— Поэтому я думаю, что она ждет их где-нибудь в пустом доме. Она не ожидает, что мы сможем добраться до нее по такому снегу.

— И она хочет отомстить, — сказал Дон.

— Но она и боится.

— Почему? — Питер вскинул голову.

— Потому что один раз мы уже убили ее. И вот еще что. Если мы сейчас ее не найдем, все наши усилия пропадут даром. Мы трое и Стелла дали городу передышку, но как только она наберется сил… Все будет еще хуже, помните это. Поэтому нужно сейчас же ехать в Холлоу…

— Это ведь место, где жила прислуга? — спросил Питер. — Ну раньше, когда люди держали слуг.

— Да, но не только. Она говорила «В местах ваших снов». Мы нашли одно, но могут быть и другие. Но я не могу…

— Вы знаете кого-нибудь, кто там живет? — спросил Дон.

— Конечно. Но я не…

— А каким Холлоу был раньше? — спросил Питер.

— Раньше? Ты имеешь ввиду, когда я был молодым? О, куда приятнее. Гораздо чище. Тогда это был район богемы. Там жил один художник с замечательной седой бородой и в кепи — он выглядел так, как, мы думали, должны выглядеть художники. Мы проводили там много времени. Там был барс джазовым оркестром, и Льюис часто ходил туда на танцы. Как у Хэмфри, только меньше и лучше.

— С оркестром? — спросил Питер, и Дон поднял голову.