Достойны ли мы отцов и дедов - Станислав Сергеевич Сергеев

они считали своим правом победителей и непременно выражали возмущение, когда им мешали этим правом пользоваться. Если бы не негласное указание не мешать таким вот чисткам, Курт давно бы прекратил такие развлечения, но после разговора с нынешним своим руководством он в некоторой степени был согласен с такой политикой чистки вновь приобретенных земель Великой Германии.

Остановившись на постой в небольшом селе, они нашли на ком выместить звериную злобу. Несколько еврейских семей были уже уничтожены. Молодых евреек, которые вполне подходили для нужд молодых и здоровых мужчин, оставили в живых до утра. К вечеру секреты, выставленные вокруг деревни, доложили о подходе к селу небольшой группы русских окруженцев, которые были весьма профессионально захвачены и обезоружены. Их заперли в амбаре, выставив охрану.

Вот сейчас Курт сидел и делал вид, что он спокойно относится ко всему происходящему, хотя в душе содрогался от омерзения. Солдаты не должны себя так вести, их призвание выигрывать сражения, а не уничтожать мирное население. Даже когда он со своей группой резал красноармейцев в Белоруссии, не испытывал таких чувств. Это война, и уничтожать противника его обязанность.

Йосип Кендзер смотрел на нового командира и в душе усмехался. Осужденный до войны польским судом к смертной казни за убийство и изнасилование учительницы, выжил только благодаря началу войны. Попавшие в тюрьму несколько авиационных бомб позволили ему сбежать в поднявшейся неразберихе и панике. Впоследствии, после захвата Польши немцами, примкнуть к организации украинских националистов, где его судимость была расценена как часть борьбы с поляками.

Сейчас он стоял в сторонке и слушал, как его друзья заканчивают развлекаться с молодой жидовочкой. Та уже не кричала, не хватало сил, а только всхлипывала. Но ничего, у них еще есть ее младшая сестрёнка. Чистоплюй обер-лейтенант никогда не принимал участия в их развлечениях, всем своим видом показывая свое презрение. Ничего, придет время, и с ним разберемся.

Но тут внимание было отвлечено шумом двигателей. К селу подъезжали странные машины. Впереди ехал автомобиль, выкрашенный в пятнистый камуфляж, с пулеметом на раме, в котором сидели офицер и несколько солдат в форме войск СС. За ним шли две боевые приземистые многоколесные машины, выкрашенные в такой же камуфляж. За то, что это боевые машины, говорила компоновка корпуса и небольшая башня с крупнокалиберным пулеметом или малокалиберной пушкой. На броне вольготно расположились солдаты войск СС, облаченные в полевой камуфляж.

Как офицер военной разведки, Курт сразу определил войсковую принадлежность. Это были бойцы моторизованной дивизии СС "Рейх", но странно — что они тут делают? После понесенных потерь и гибели ее командира оберст-группенфюрера СС Пауля Хауссера во время столкновения с русскими диверсантами дивизия была выведена на переформирование и впоследствии принимала активное участие в сражении за Смоленск. По службе Мельнер ни разу не пересекался с личным составом этой дивизии, сказывалась давняя вражда разведки и СС. Но вот такую технику он видел в первый раз. Наверно, что-то новое, тем более СС всегда были любимчиками и новинками снабжались в первую очередь.

Быстро приведя себя в порядок, застегнув китель и поправив пояс с кобурой, он крикнул Кендзеру, чтоб тот приструнил своих солдат — тут СС появилась. Как бы опять не нарваться на насмешки, а иногда дело доходило до кулачных стычек. Да и за свое буйное воинство он не ручался.

Недалеко от дома, где стояли два "опель-блица", на которых передвигалось подразделение Мельнера, остановилась легковая машина с пулеметом. Бронетранспортеры грамотно перегородили улицу, один выехал чуть дальше, второй остановился сзади, прикрыв таким образом своими пулеметами улицу и все близлежащие подходы.

"Вполне правильно, сразу стали хозяевами положения, тут СС в профессионализме не откажешь", — подумал про себя Мельнер.

Из автомобиля выскочил оберштурмфюрер СС, облаченный в полевой камуфляж, интересной деталью была открытая кобура с черным пистолетом на бедре, а не как обычно на левом боку, как принято у офицеров вермахта или СС, и необычный прибор на проводе, вставленный в ухо, похожий на уменьшенный вариант наушника от радиостанции. Аналогичные приборы были и у остальных бойцов в машине и у некоторых расположившихся на бронетранспортерах. За ним из машины выпрыгнул худощавый боец и за шиворот вытащил избитого и связанного подчиненного Мельнера, который должен был находиться в боевом охранении на дороге.

Как будто получив команду, с бронетранспортеров попрыгали остальные бойцы и грамотно стали брать улицу и близлежащие дома под контроль. Подходивших бойцов Мельнера они деловито, не говоря ни слова, разоружали и сгоняли в небольшую группку возле колодца. Все это время оберштурмфюрер СС стоял и спокойно смотрел в глаза Курту. В его взгляде читалась легкая насмешка и скука. А вот лицо оберштурмфюрера было Курту знакомо.

На попытку заговорить с ним он спокойно поднял руку ладонью вперед и прикрикнул:

— Хальт!

Курт остановился, не зная, что делать. Мысль, что это могут быть русские, исчезла сразу, уж слишком они были спокойны и деловиты, да и такой техники у русских быть не может. Рядом с оберштурмфюрером остановилась стройная симпатичная блондинка, облаченная тоже в форму СС, густые волосы которой были упрятаны под форменный головной убор, что вызвало удивление. Обычно девушки в боевых подразделениях СС не служат, если и есть некоторое количество, то только во вспомогательных частях. В руках у нее была странная винтовка с толстым стволом и оптическим прицелом. Холодный, равнодушный взгляд скользнул по Курту и побежал дальше, по его подчиненным. Мельнер содрогнулся, он знал такие взгляды, так равнодушно смотрят снайперы на свои цели. Холодок страха пробежал по его спине.

За оберштурмфюрером тут же встали два бойца, вооруженные знакомыми МП-40, и тоже молча наблюдали, ожидая действий своего командира.

После того, как из дома, где развлекались Кендзер со своими дружками, вытащили последнего солдата, на ходу застегивающего штаны, офицер наконец-то соизволил заговорить. Причем заговорил по-русски, сильно коверкая слова.

— Ви есть кто, свиньи?

Курт отдал честь и представился. Эсэсовец его внимательно выслушал и с задумчивым видом приблизился не к Курту, а к Кендзеру, оглядел его с ног до головы, остановив взгляд на знаках различия фельдфебеля.

Кендзер, испуганно глядя на эсэсовца, кивнул головой, вытянулся по стойке "смирно" и попытался доложить по всей форме, но оберштурмфюрер выхватил из набедренной кобуры черный пистолет и выстрелил ему в голову. Со стороны колодца, где были собраны в кучу остальные солдаты Курта, загрохотали пулеметы.

Обер-лейтенант попробовал схватиться за кобуру, но голубоглазая блондинка очень ловко, ногой, обутой в тяжелый рифленый ботинок, ударила его в пах. Остальных солдат, которых повытаскивали из дома, где насиловали евреек, повалили на