Лунный Ветер (ЛП) - Вудс Эдриенн

— Я тоже тебя, люблю. — Я усмехнулся и нажал на отбой. Ее голограмма исчезла секунду спустя, как вернулось сердцебиение Елены.

Должно быть, она уснула — это было единственное время, когда ее щит ослабевал, и она снова становилась видимой для меня.

Я мог слушать ее сердцебиение целую вечность.

Я закрыл глаза и просто слушал, как бьются сердца у нас обоих. Их ритмы не совпадали, как бы безумно мне этого ни хотелось. Её было быстрее моего. Всегда быстрее, как будто она не чувствовала себя в безопасности. В день, когда оно будет биться в унисон с моим, у меня вновь появится надежда.

Но все же она поцеловала меня у озера. И хотя потом сама разорвала поцелуй и сбежала, как маленькая мышка, начало все-таки положено.

Я пытался настроиться, но она не давала мне. Я ненавидел её сны, но в то же время, они мне многое рассказывали о том, что на самом деле с ней произошло.

Сердце забилось громче. Словно, она была рядом.

Я подпрыгнул от неожиданного стука в дверь и перестал отслеживать её сердцебиение.

Встал, натянул футболку и пошел открывать.

Я немного удивился, когда увидел её, стоявшую у двери и покусывающую нижнюю губу.

— Мы не могли бы поговорить? — спросила она с Соником на голове.

Я кивнул и отступил в сторону, позволяя ей войти. Она не спала.

Елена села на стул, положив Соник на столешницу. Я слышал о них, но никогда не видел, как они работают. После смерти Люциана…

Выдвинул ещё один стул, но пока не садился.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Она прищурилась и посмотрела на мини-холодильник в моей комнате.

— Теперь все по-другому, обещаю.

Уголки ее губ чуть приподнялись.

— Конечно, почему бы и нет.

Я присел и открыл холодильник, доставая две небольшие бутылки бренди и наливая в два стакана со льдом. Добавил себе ложку огненного порошка и предложил ей тоже. Хихикнув, она мотнула головой.

— Уверена?

— И да, и нет, я не хочу.

— Ладно. — Я закрутил крышку и вручил ей стакан.

Она сделала глоток, но не скривилась, вопреки моим ожиданиям. Должно быть, тот поцелуй как-то подействовал. Иначе бы её здесь не было. Но в то же время я понял, что она плакала. Влажные дорожки на её щеках слегка блестели. Она была напугана до смерти.

— Почему ты не рассказал мне?

— Я не знал, что ты была в Итане, Елена. Разве ты не видела, в каком я был шоке, когда ты мне сказала, что Айкенборо — то место, которое ты искала?

— Я не про это, — в её тоне было что-то чуть-чуть плаксивое. — Вот. Она подтолкнула Соник ближе ко мне.

Я взглянул на заголовки на странице.

«Блейк на пороге смерти», «Блейк ищет Елену», Блейк, Блейк, Блейк… Все они относились примерно к тому времени, когда я искал её. Там даже была эта хрень, на которую я зря потратил несколько часов, которые мог бы посвятить её поискам, — Эксклюзивное интервью с Кевином. Его она тоже посмотрела? Я закрыл глаза, она знала, что я солгал ей, что я не Рубикон, прикидываясь чем-то другим.

— Почему? — спросила она снова.

Я открыл глаза и посмотрел на нее.

— Ты бы искренне мне поверила, если бы я тебе рассказал.

Она ничего не ответила.

— Все это можно было бы мне показать, Блейк.

— Елена, — фыркнул я. — Я понятия даже не имел, что в интернете что-то опубликовано. Если ты не заметила, то последние пару месяцев я был занят делами поважнее, чем забивать в поисковик собственное имя. Я не до такой степени эгоист, — я поднял глаза. — Ну, теперь уже нет.

Легкий смешок слетел с ее губ, и она сделала еще глоток напитка.

— Значит, ты больше не можешь слышать моих мыслей?

Я кивнул.

— Очнулся — и ничего уже не было.

Она тоже кивнула и отвела взгляд, снова закусив губу. Это сводило меня с ума, и я сделал ещё глоток напитка, стараясь не смотреть на нее. Я ненавидел молчание.

— Хочешь услышать хорошую новость?

— Хорошую новость? — удивилась она.

— Моя мама считает, что с моими поисковыми способностями все в порядке, раз уж я так близко подобрался к Лианам. Каким-то образом я знал, что ты была там, но не отреагировал на это.

Елена прищурилась.

— Она знает, что я была в Итане?

Я улыбнулся.

— Конечно. Она каждый вечер меня допрашивает, желая знать, как ты поживаешь.

Она выглядела виноватой, и я это ненавидел.

— Я не это имел в виду. Она скучает по тебе в поместье.

— Ага, я была не очень приятной собеседницей в последнее время.

— Эй, дай себе немного времени, окей? Ты многое пережила на другом конце света, — я слегка пнул её ногу.

Она взглянула на меня, распахнув глаза.

— Ты же сказал, что не можешь больше читать мои мысли.

Чёрт. Глубокий вдох и медленный выдох. Больше никакой лжи, Блейк.

— Не могу, но что бы ни блокировало меня днём… ну, видимо, исчезает, когда ты засыпаешь.

Она закрыла глаза и поморщилась.

— Я ничуть не жалуюсь, Елена.

Она покачала головой, а ее глаза наполнились слезами. Вот черт, мне следовало прикусить свой дурацкий язык. Я просто смотрел на нее, и она наконец посмотрела на меня в ответ.

— То есть каждый раз, когда мои сны меняются, это…

Я кивнул, она еще и сообразительная. Мгновенно сложила два и два.

— Получается хреново, но да. Я пытаюсь, как могу, доказать тебе, Елена, что дент — это не особая форма рабства.

Она хихикнула снова.

— Тебе все еще нужно убедить меня в этом.

— Как-нибудь, когда связь снова заработает как следует, ну а пока — здесь слишком много ушей.

Она кивнула.

— Могу я задать тебе вопрос? Необязательно отвечать, если не хочешь.

— Конечно, — сказала она.

— Как обстоят дела в Итане?

Она снова уставилась в пол и разозлилась на что-то в своей голове.

— Забудь.

— Нет-нет. — Она вздохнула. — Все плохо, очень, очень плохо. Они нашли способ контролировать Виверн.

— Это я понял. Горан свободно владеет вивернским, и он очень силен: если кто-то и может взять их под контроль, так это он. Знаешь его?

Она покачала головой.

— Я никогда не встречала ни его, ни приближенных к нему людей. Я была только в Алкадине и Айкенборо, поскольку мне было слишком страшно отправляться куда-то еще. Я боялась, что меня найдет Пол, и это было так глупо.

— Это не было глупо, ты правильно поступила, Елена.

— Люди по ту сторону потеряли надежду, они умирают от голода, их подавляет суд. Налоги их просто убивают. Если их ловят на воровстве, то отправляют в нечто, именуемое ямами. Им все равно, какого они возраста, Блейк. Я видела трехлетку.

Мои глаза закрылись, и настала моя очередь поморщиться.

— Они увезли меня и одну из девушек с фермы в Айкенборо. Мне удалось сделать так, чтобы она осталась со мной, — она продолжала тихо шмыгать носом. — Я исчезла, и что-то мне подсказывает, что они отыгрались на ней.

Слёзы набежали ей на глаза.

Я наклонился к ней ближе и погладил ее руку.

— Не теряй надежду, хорошо? Она все еще может быть жива.

Она кивнула.

— Поэтому ты так сильно хотела найти этот город?

— Как долго ты знал об этом?

— Елена, я не дурак. За прошедшие несколько месяцев ты пересмотрела все возможные карты, и я сделал выводы.

Елена нахмурилась.

— Как…

— Я молчаливый наблюдатель.

От этого она снова улыбнулась и кивнула.

— Мне нужно найти ее, только мне до чертиков страшно.

— Почему?

— Я не знаю, как я пробралась через Лианы оба раза. Что, если на этот раз они среагируют иначе?

— Не среагируют, поверь мне.

— Ты этого не знаешь.

— У меня такое ощущение, что это связано с родом, Елена, а не по настроению.

Она сделала ещё глоток, на ее лице отразилось беспокойство.

— Расскажи мне, что происходит с людьми, оказавшимися в ямах.

— Каждые четыре месяца проходит Праздник, и он совсем не весёлый, но если он тебе не нравится… — Елена запнулась.

— Что это за Праздник?

— Они называют это жатвой. Людей загоняют в ямы, где их «пожинают». У меня не было выбора, нужно было пойти туда, поскольку парень, присматривавший за мной, — долгая история — должен был быть там. Они выводят всех этих людей, включая детей, и затем толпа голосует.