Разбитые. Как закалялась сталь - Liticia09

Драко слишком резко открыл глаза, поднял голову и тут же пожалел об этом, тихо застонав, — ноющая боль в затылке набросилась на него голодным псом и оглушила. Пришлось опуститься обратно на подушку, снова закрыть глаза и отдышаться. В нос ударили неприятные, но знакомые запахи лечебных зелий. Сквозь ватную пелену до него доносились какие-то звуки: голоса, топот ног, звон склянок, шуршание заклинаний. А потом всё прекратилось, а его руки коснулась чья-то рука — тёплая, знакомая до последней мозоли.

С трудом повернув голову и разлепив глаза, Драко увидел мутные очертания: русые волосы, карие глаза, шрам на губе, улыбку — всё это, наконец, сложилось в единую картину.

Он её видел.

— Николь… — прохрипел Драко, каждой буквой будто царапая горло изнутри.

— Я думала, это только я такая идиотка, чтобы бросаться под заклинания.

Знакомый голос будто огладил Драко, укутал и обнял. Сразу стало тепло и уютно, как во сне. Всё ушло на второй план.

— Вот и беру пример с таких идиотов, как ты.

— Спасибо, — девушка мягко провела пальцами по его ладони, — ты спас меня.

— Я думал, ты мертва.

— Просто была без сознания.

— Хорошо.

— Да…

Повисло неловкое молчание. Они не смотрели друг на друга, боясь… чего?

Эта битва была жестокой. Много погибших. Много павших от их рук. А самое страшное — когда видишь близких людей на стороне противника. На стороне авроров сражались Фред и Джордж Уизли. Николь видела их и пыталась всячески защитить. Оба выжили, и это уже победа.

Фред не говорил с Николь, но подбросил ей записку с адресом. Возможно, это ловушка, но Рейнер решила пойти. А там будь что будет.

Николь осмелилась поднять взгляд на Драко. Глаза уставшие, вымотанные, хорошо скрытая усталость под маской манер. В таких ситуациях Рейнер его ненавидела, ненавидела его убийственную выправку, но в то же время понимала, насколько она очаровывала её.

— Ты хорошо дрался.

Это была небольшая компенсация, но лучше, чем ничего. Хотя он и не нуждался слышать это из её уст, всё равно было приятно.

— Я…

Дверь открылась, и Николь резко замолчала. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы знать, кто пришёл. Взгляд Драко, направленный в сторону двери, сказал девушке многое о его гостье.

— Отдыхай, я зайду завтра, — сказала Николь, поднимаясь с места, но Малфой ухватил её за руку.

— Ты останешься здесь? — парень смотрел на когтевранку без зазрения совести, хотя его невеста всё ещё находилась в комнате.

— Нет, — ответила Никки, осторожно освобождая руку из его ладони. — Я ночевала здесь вчера, будет слишком подозрительно, если останусь ещё и сегодня. Нужно домой.

— Вчера? — брови Драко свелись к переносице. — Сколько я…

— Ты был без сознания сутки, — прозвучал голос Астории. Слизеринка подошла поближе к кровати парня, не удостоив Николь и взглядом, и села рядом с ним, вынуждая Рейнер уйти. Когтевранка недовольно покосилась на Гринграсс, но ничего не сказала. — Как ты себя чувствуешь? — спросила девушка, когда дверь за Николь закрылась.

— Голова трещит, а так в норме, — Драко откинул голову на подушку, а Астория взяла его за руку. У неё была слишком нежная кожа, у Николь другая — в шрамах и царапинах от постоянных битв и тренировок. При чём тут вообще Николь? Драко закатил глаза на свои мысли и повернулся к Гринграсс.

— Зачем ты бросился под заклинание? — Тори переживала. Тори любила. Тори не понимала, как можно было поступить так глупо.

— Ты всё равно не поймёшь, — отмахнулся Малфой.

— Это из-за этой грязнокровки? Она слишком часто приходит к тебе, — до смерти обидно. Какой-то магле он рад, а с ней, своей невестой, ведёт себя так, будто она его уже давно достала и он терпит её только из-за… Из-за чего?

— Тори, не лезь в это.

— Значит из-за неё…

— Я обещал, что женюсь на тебе, всё остальное не должно тебя беспокоить.

Слова резали ножом по живой плоти. Раньше у них всё было хорошо, но после каникул Драко как подменили. Он стал реже к ней приходить, чаще пропадать в выручай-комнате, больше раздражаться по пустякам и меньше просить прощения.

— Конечно, — выдавила улыбку Астория. Мягкая и покладистая. Совсем не как Рейнер. Тори терпела всё, надеясь, что однажды Драко полюбит её.

Глупая, глупая Тори. Как же ты не поймёшь, что такие, как он, не меняются?

* * *

— Это правда? — Фред стоял у окна, заведя руки за спину и бесцельно смотря куда-то вдаль.

Его голос звучал абсолютно холодно, а взгляд был пустым и хладнокровным, в то время как внутри всё кипело. Но Николь не боялась. Она знала его слишком долго и слишком хорошо, чтобы бояться.

— Смотря о чём ты говоришь, — спустя пару секунд спокойно ответила Рейнер, стоя позади и смотря на спину Уизли.

— Хватит! — он резко сорвался на крик, разворачиваясь к девушке лицом и опираясь на стол кулаками.

На лице Николь не дёрнулась ни одна мышца. Она всё так же ровно стояла и не моргая смотрела прямо в глаза Фреда. На её лице не было никаких эмоций. Только глаза выдавали боль сквозь пелену наигранного безразличия. Никки мастерски умела достойно держаться, но вот только он всегда видел всю правду в её глазах.

— Ты общаешься с человеком, который убил моего друга, — начал говорить Фред, медленно обходя стол. Николь видела, как зелёный луч, вырвавшийся из палочки Драко, попал в Ли Джордана. — Ходят слухи, что вы вообще встречаетесь, — рыжеволосый с трудом сдерживал ревность. — Он наш враг, Николь. И ещё недавно был и твоим врагом, — Фред подошёл почти вплотную и встал напротив девушки, пронзительно смотря ей в глаза. Та не сдвинулась с места, ни на секунду не прерывая зрительного контакта. — ОН УБИЛ ДЖОРДАНА! — Уизли снова сорвался на крик, после чего сжал челюсть от злости, а девушка на пару секунд прикрыла глаза.

Её сердце забилось сильнее и не от страха, а от того, что она не могла ничего сказать. Фред презирал её, и она понимала за что, ведь она его предала.

— Как же ты изменилась. Я скучаю по той девушке, которой ты была.

— Как и многие, — наконец, ответила Рейнер. — Её было проще убить.

— Мы выросли вместе, пережили все ужасы, творившиеся в Хогвартсе, ты была самым близким мне человеком, Николь, — Фред снова заговорил тихо. — Просто скажи мне, — его голос стал ещё ниже, и он поднял тяжёлый взгляд на девушку. — Как ты могла клясться мне в вечной дружбе, а потом идти и становиться пожирательницей? Тебе самой не противно?

Николь молчала, на что Фред презрительно