Колибри (СИ) - "Росса"

- С кем разговариваешь, бельчонок? – Лёнька оторвал голову от подушки и, сонно жмурясь, посмотрел на меня.

- С солнцем, чтобы ему пусто было, - я плюхнулся на кровать рядом с мужем и прижался щекой к его плечу, - мне плохо, а оно радуется.

- Считаешь, что не должно? Думаешь, весь мир вертится только вокруг тебя? – усмехнулся Лёнька и поцеловал меня в висок.

- А он и создан только для того, чтобы вращаться вокруг меня, - я гордо вздёрнул нос и тут же получил по нему щелчок.

- Женька, каким же ты иногда бываешь ребёнком.

- Это так плохо? – я улыбнулся, настроение начало потихоньку исправляться, поднимаясь с отметки «очень хреново» до «просто хреново».

Лёнька, посчитав мой вопрос риторическим, не стал на него отвечать, снова утыкаясь в подушку и натягивая на голову одеяло. Я не стал его дёргать, пусть спит. Сам же направился в душ, позволив тёплым струям воды унести моё утреннее раздражение. Когда вернулся, мой супруг тихо посапывал, чему-то нежно улыбаясь во сне. Льщу себя надеждой, что ему снился я.

Тихо, стараясь не разбудить никого в доме, спустился вниз и прошёл на кухню. Ночью кто-то постарался и убрал следы моих неудачных кулинарных попыток. Кафельная плитка, которой был выложен пол, сияла первозданной чистотой.

- Интересно, - хмыкнул я, доставая из холодильника кувшин с апельсиновым соком, - это кто у нас такой трудоголик?

- Я, - пискнул кто-то сзади, а я чуть не выронил стакан, - А что, мне не нужно было ничего трогать? Так было задумано?

Я обернулся и наткнулся на огромные карие глаза, в которых стоял вопрос.

- Да, нет. Убрался и убрался. Может, уборка это твоё хобби? И кто я тогда такой чтобы мешать? - Милли, а это был именно он, испуганно сел рядом со мной и потянулся к кувшину с соком, но тут же одёрнул руку:

- Можно? - снова этот затравленный взгляд.

Кто-то вчера сказал, что у мальчишки глаза оленёнка Бемби, так вот, пожалуй, я вынужден согласиться. Только добавлю, что я всегда терпеть не мог этот мультик. И вообще, мне только зашуганных оленей в доме не хватало.

Я молча, взял второй стакан, налил в него сок и поставил перед мальчишкой.

- Пей на здоровье, - и тоже сделал глоток ярко-жёлтой жидкости. От холода тут же свело зубы, - А ты что вскочил так рано?

- Вы же сказали, что мы поедем к маме, я думал… - Милли снова смутился и скомкал предложение, недоговорив.

А я вдруг вспомнил себя и Лёнькину кухню на нашей старой квартире. Я тогда тоже так рвался увидеть маму, что не о чём другом просто думать не мог.

- Слушай, Милли, а сколько тебе лет? – сам я, глядя на его слегка угловатую нескладную фигуру, решил, что лет пятнадцать-шестнадцать, поэтому его ответ ввёл меня в состояние некоторого шока.

- Двадцать, - тихо произнёс он.

- Сколько – сколько? – переспросил я.

- Двадцать, - это прозвучало ещё тише.

- Ага, понятно, в детстве болел или инфантилизм - норма жизни?

Глаза Миллисента лукаво блеснули, но через секунду он снова принял свой коронный наивный вид. Я усмехнулся, а мальчик-то не так прост, как кажется. Впрочем, мне он нравился, а я склонен верить своей интуиции. Ничего плохого он не замышляет, а его лукавство… Что ж, каждый выживает, как может. Не мне его судить.

Мы пили сок в мирной тишине, когда в дверях показалось семейство Митчеллов, Марго с Мэтью прихватили с собой Линду. Женщина ласково улыбнулась:

- Что-то больно скудный у вас завтрак, мальчики, давайте, я что-нибудь приготовлю.

- Ну что вы, Линда, - я встал и галантно поцеловал ей руку, - не стоит себя утруждать. Тем более готовить придётся на целую ораву. Хотя… Если вас не затруднит… Мы с Милли уезжаем в Париж, по делам, а вот остальных действительно не плохо бы было покормить.

Линда снова улыбнулась и, повязав пёстрый цветастый фартук, пошла проводить ревизию нашего холодильника.

- А мы с тобой, мил человек в Париже поедим, а сейчас поехали, - я потянул Милли за собой, и мы выскочили на улицу, где уже дожидался Тьерри.

- В полицейский участок? – поинтересовался шофер, я согласно кивнул.

Очень не люблю, когда меня кто-нибудь везёт. Так и хочется наорать и выхватить руль, но Тьерри хорошо знал своё дело, и я расслабился.

Поездка оказалась пустой и абсолютно бессмысленной. Следователь, ведущий дело Сюзи, полез в бутылку и в свидании с подозреваемой нам отказал. Милли расстроился, он тешил себя надеждой на скорую встречу с мамой, которую, видимо, очень сильно любил. Всю дорогу назад парень огорчённо вздыхал, что меня сильно нервировало, да и наши, чинно сидящие за столом, словно на поминках, не добавляли оптимизма. С этим надо было что-то делать. Решение проблемы вырисовалось внезапно, нам на голову нежданно-негаданно свалился Кирилл Сосновский.

Кирилл.

Лучшие друзья уже незнамо сколько времени обитали в Париже, без них Москва казалась скучным и серым городом. Я пытался сосредоточиться на новой коллекции, но светлых мыслей в голове не наблюдалось. В итоге, плюнув на всё, рванул в Париж, мне же полагается отпуск? А так как я сам себе хозяин, то даже отпрашиваться с работы не пришлось.

Усадьба, где обосновался Алекс с Люсьеном, мне понравилась. Озеро, зелень и блаженная тишина. После шумной Москвы и не менее шумного Парижа это было то, что надо. Я вздохнул полной грудью, втянув воздух, пропитанный медовым ароматом, и резво потопал по дорожке к дому, волоча за собой чемодан. В доме было тихо, даже странно, если учесть, сколько здесь должно жить народа. Может, уехали куда? Зря я всё же не предупредил о приезде.

Хозяева и их гости нашлись в столовой. Они с унылым видом сидели за столом и пили чай.

- Умер кто, а я не в курсе? – вместо приветствия поинтересовался я.

- Тьфу-тьфу, - сплюнул Женька, - типун тебе на язык.