Девон: Пробуждение - Tom Arrow

спустя минутную заминку бросил Девон недовольное. — И этот трюк с остановкой времени, не могла провернуть его раньше?! Когда нас пытались сожрать!

— Мм? Нет. — Девон была поглощена своими мыслями, медленно прохаживаясь вокруг мальчика и старика в центре комнаты. Тихо постукивая костяшками пальцев по собственной маске. — Это судьбоносный для Эвана момент, а судьбоносные моменты могут длиться вечно, и раз люди в это верят…

— То и во сне это может работать. — В глазах Ассы расцвело понимание.

— Все. — Девон остановилась и потянувшись довольно ухнула. Словно проделала хорошую работу. — Можем закругляться.

— Что?! Мы ведь не узнали ровным счетом… ничего!

Девон вновь посмотрела усталым взглядом, чуть прикрыв веки. А затем ТАК высокомерно усмехнулась, что Асса аж растерялся.

— Мы узнали, кем была его мать. Алания ван Астра. В ее будуаре, помимо ее повседневной одежды с гербом грифона были более старые вещи. Ее приданое с гербовым зверем и орнаментом. Они гораздо дороже других ее вещей в особняке. Герцог Лионел искренне любил свою жену и не стал бы на ней экономить, что говорит о том, что она родом из более обеспеченной семьи, чем Астра.

Она разорвала отношения с матерью из-за событий, подорвавших ее доверие и здоровье. У нее есть брат, раз она обзавелась невесткой.

У Эвана проблемы с эмоциями, он не оправдывал ожиданий и был виновником смерти матери в глазах горюющего отца и слуг. Его эмоциональная закрытость была следствием совета заботливого дядюшки.

Чьи благие намерения обернулись заварушкой в «Сердце розы».

Серая хворь вышла за пределы Восточного Герцогства и медленно сразила хранителя пакта, который дает от нее иммунитет… Это очень плохие новости.

Дядя Эвана непричастен к покушению в Священной роще Олании. Слишком суеверен. Впрочем, мы и так об этом знали.

Переодевание наемников и в псоглавцев, и в паломников было частью планов Прекрасной Леди — Мари.

Мы узнали, что черный кинжал, как наследство, доставил незнакомец, на которого Старый Ворон отреагировал с опаской. И хоть его личность осталась неизвестной. Не думаю, что это была случайность. Как и та встреча с тем попрошайкой.

— А еще тот геральдический зверь, что пришел просить о помощи. Гордый, терпеливый и упрямый. Вот только слишком поздно он пришел… Нет. Он не знал. Что от матери Эвану достался герб с хищной птицей, а не с королевским оленем… Ха! Полагаю, когда-то в прошлом, род ван Астры утратил чистоту крови. Так, дед, отец и дядя Эвана носили маску львов. Но какая ирония сам Эван благодаря крови своей матери действительно оказался грифоном.

— Что-то я теряю ход твоих мыслей. — Пожаловался Асса.

Девон рассмеялась на это ухающим смехом, а затем замерла и скосив глаза на растерянного Ассу и уверенно сообщила.

— Я знаю, какого цвета глаза Эвана и почему именно он оказался в центре этого водоворота событий… Вернее, семейных интриг.

— Поделиться не хочешь?

— Не-а. Не буду портить тебе сюжет этой истории, раз ты не более чем зритель.

Асса фыркнул.

— Ого, ты куда умнее, чем я ожидал от злобного «не демона», заключающего сомнительные сделки.

Девон фыркнула.

— Твоя очередь для сарказма и сомнительных комплиментов? От того, насколько я умна, зависит, смогу ли я поесть или умру с голоду.

«Однажды ты и сам в этом убедишься.»

* * *

— Ну, что дальше, разбудим парня?

— Наши дела мы завершили, но не он.

Девон зашторила шторы. Погружая холл в полумрак. Взяла и переставила Старого Ворона, изменив ему позу, словно тот был манекеном. Теперь Кром вглядывался вглубь замка.

Эвана она развернула спиной к двери. Отняла кинжал и, поймав им свое истинное отражение, убрала в обратно в ножны и спрятал тому за пазуху.

— Так-так, если я правильно помню. Все началось с пожара, а пожар начинается с дыма…

Асса, наконец, поняв, что она пытается сделать, и забеспокоился.

— Девон — это действительно необходимо? — В его голосе было сомнение.

— Да.

Девон взяла подсвечник, подожгла им оберточную бумагу, раздувая не столько пламя, сколько запах дыма вокруг Эвана. Бумага быстро истлела и наконец, она, обернув ее еще одной, запульнула тлеющий сверток в приоткрытую дверь левого крыла. Загорится или погаснет, будет зависеть только от воображения хозяина сна.

— Это болезненные воспоминания полные страха и боли…

— Тем лучше.

— Ох.

Поразмыслив немного у стены с трофеями, она, прихватив с собой одноручный меч, встала позади Эвана.

Закончив приготовления, она щелкнула пальцам.

Мир ожил. Эван удивленно заморгал. Его руки были пусты. Но он облегченно вздохнул, когда обнаружил черный кинжал за пазухой и мастера Крома перед ним.

Запах дыма достиг его.

— Пахнет дымом… Пожар?

Старик шикнул на него, вглядываясь в темный коридор.

Из глубины замка раздался звонкий девичий смех.

— Это еще что такое? Эван, жди здесь!

И на этих словах старик ринулся внутрь, поудобнее перехватывая собственную трость. Эван на миг замешкался парализованный страхом, но услышал знакомый голос: «Ах, старик ты мешаешь, будь добор, убей сам себя.» и последовавший за ним предсмертный вскрик ринулся внутрь.

Девон тенью последовала за ним, а Асса своим золотым сиянием освещал им путь.

— Мастер Кром!

Но Эван опоздал, старик в маске ворона, мертвым грузом, лежал у подножия старой каменной лестницы. На которой красовался знакомый полуобнаженный силуэт Прекрасной Леди.

Все было, как и тогда. И, как и тогда Эван был напуган…

Но кое-что все же изменилось.

Девон подошла к нему со спины и шепнула на ухо своим глубоким чарующим голосом:

— Это лишь сон. Осознанный сон. Так зачем играть по ее правилам? Зачем повторятся, если можно изменить сценарий? Ее имя Мари Сюзанна де ла Роза. И ты знаешь, что она из себя представляет, что у нее внутри. — Девон вложила в его дрожащую руку одноручный меч. — И ты знаешь, на что способен ты.

Эван крепко сжал меч в руке, скрипнула рукоять, покрылась трещинами, когда труха осыпалась, невзрачный меч преобразился в сияющий Сердцеед. Зеркальное отражение того, что держала леди Мари.

Дрожь Эвана сошла на нет, его дыхание стало спокойным, размеренным.

Девон отступила в тень, и лишь ее глаза светились, наблюдая за происходящим.

Прекрасная Леди кривлялась, болтая без умолку.

— Эван! Давай поиграем? Пригреешь — я заберу твои глазки.

— Сыграем. Твоей ставкой будет — твое сердце!

— Ха? По рукам! Как романти…

Договорить она не смогла, Эван извернулся и стрелой, приблизившись к ней, и вонзил меч в ее сердце, по самую рукоять.

От потрясения та утратила дар речи.

Из ее носа потекла чернильно-черная кровь.

Эван говорил двумя голосами, своим и эхо. Знакомое эхо:

— Если хочешь кого-то убить…