Курсант - Василий Горъ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я быстренько нацепил все это добро на законные места, образовал две «петли», прислушался к току Силы, убедился в том, что он стал «плотнее», и взял из рук Вали футболку.
Пока натягивал, дамы молчали. А потом заговорила матушка. Вернее, почувствовав, что я «переварил» все «новости», покосилась на «глушилку», поймала мой взгляд и заставила подобраться:
— Есть тема для серьезного разговора. Ты как, готов включить голову?
Я утвердительно кивнул.
— Там, в ангаре, испугавшись за Наоки, ты телепортировался, то есть, исчез из точки, в которой находился, и мгновенно возник возле Стефана!
— Ты уверена? — хрипло спросил я, представив, сколько проблем можно огрести, «засветив» легендарный навык.
Родительница желчно усмехнулась:
— Лют, твоя отмороженная японочка повторила точно такой же прыжок через считанные мгновения после тебя, а уже через четыре часа после прилета из Бухареста его освоили и Янка с Эиру. Но и это еще не все: во время боя с Басарабом Наоки создала еще одно ультимативное заклинание и отрубила им Басарабу обе руки прямо через огненный щит!
— Девяти новых целительских заклинаний, созданных Валей и Катей в процессе возни с твоим телом, никто не увидит. А эти два — могут… — подала голос Валентина Алексеевна, тоже помрачневшая по полной программе. Слава богу, в этот момент к этим объяснениям подключилась Раиса Александровна и чуть-чуть сгладила шокирующий эффект:
— Твои девки далеко не дуры. Но мы перестраховались: грохнули всех телохранителей Басараба, а ему самому помогли сойти с ума от невыносимой боли. Потом взяли жесточайшие клятвы о нераспространении информации у всех наших парфинцев, а «заложниц» отправили в целительский сон и держали в нем до прилета в Великий Новгород. А тут «натравили» на них сначала Щелчка, а затем Стрешнева. Кстати, последнего заставили «стереть» им все воспоминания за последние сутки. Причем под надзором все того же Усова. Яков Иванович остался о-о-чень недовольным и, в теории, может попытаться сделать нам какую-нибудь гадость…
— А как на ваше самоуправство отреагировали Волконские? — дав ей договорить, спросил я.
Матушка пожала плечами:
— Де-юре нормально: для того, чтобы «нагнуть» Стрешнева, я позвонила Мирославе Михайловне, попросила связаться со мной по защищенной линии, а потом заявила, что перед ранение ты создал заклинание, которое ни в коем случае нельзя никому показывать. Императрица-Мать пошла мне навстречу и приказала Якову Ивановичу выполнить все мои требования. Но в тот момент она чувствовала себя виноватой в том, что на пару с сыном отправила нашу команду на самоубийственную миссию, закончившуюся твоим тяжелейшим ранением. Но теперь, когда операция в Бухаресте практически забылась, это «соглашение» может быть переиграно.
Я ушел в режим «замедления времени», проанализировал ситуацию и нашел несколько уязвимостей у нашей позиции:
— На мой взгляд, проще всего получить какую-то информацию о новом заклинании через Ларса. Ведь он изредка видится с матушкой. В том числе и уезжая во дворец с ночевкой.
— Он о нем даже не подозревает.
— Тогда через парфинцев…
— В их памяти этого момента боя больше нет… — уверенно заявила она и мотнула головой в сторону Агрессии: — Как только Зину вывели из комы, мы с Раей организовали посиделки на «Княжьем Подворье» и устроили Большую Чистку воспоминаний.
— А как насчет воспоминаний Инны? — спросил я и представил Данилову такой, какой видел за несколько часов до вылета во Владимир.
Тут заговорила Раиса Александровна:
— Этот фрагмент удалили и у нее. Кроме того, надежно затерли записи со всех тактических камер, включая камеры дронов, и сразу после завершения того боя отправили Кнута и Барыню на поиски КДП СБ «частного музея». КДП оказалось автоматическим и, судя по пыли в помещении, не посещалось больше полугода…
— Короче говоря, в данный момент о том, что ты, Янина, Наоки и Эиру научились телепортироваться, знают только те, кто от тебя ни ногой и скорее сдохнут, чем подставят… — подытожила матушка и мрачно вздохнула: — Так что у Волконских всего два варианта докопаться до истины — нагло влезть в память кому-нибудь из нас, на что они, как ты понимаешь, точно не пойдут, или подкатить к тебе с прямым вопросом. Делай выводы…
Глава 19
Часть 2
…Как ни обидно это признавать, но даже под безмятежностью мое сознание работало «со сбоями». Вернее, в каком-то рваном режиме. Поэтому я периодически выпадал из разговора и представлял то в последние мгновения боя, то себя в виде «фрагмента человеческого тела», то операционную и возню Вали с Катей с обожженным полутрупом. Да, периодически посещали и умные мысли. Скажем, в какой-то момент я вдруг сообразил, что этой парочке просто не могло хватить знаний и Силы для моего возвращения к нормальной жизни, а значит, «прабабка» вложилась в процесс моего исцеления в разы серьезнее, чем продекларировала. А чуть позже, то есть, уже после того, как встал, поднял с кресла, без какого-либо внутреннего сопротивления обнял и расцеловал эту женщину, внезапно вспомнил о пилоте «Байкала», сумевшего с первой же попытки посадить самолет именно так, как требовалось, выяснил, что этот ас выжил, и облегченно перевел дух.
В общем, я нещадно тупил до половины шестого. Потом сообразил, что мне не мешало бы как следует помыться, поделился этим желанием с дамами, пообещал матушке и Раисе Александровне, что зайду к ним сразу после того, как приведу себя в порядок, натянул халат, протянутый Валей, и отправился к себе. Что интересно, в сопровождении обеих «Церберш».
Пока спускался на второй этаж, успел представить, что было бы, разбуди меня Валентина Алексеевна днем, во время бодрствования всей команды. На последних ступеньках лестницы вспомнил о наших «Росомахах», спросил у спутниц, удалось ли эвакуировать эти машины из Бухареста, и вслушивался в рассказ Незаменимой об этом процессе до тех пор, пока не оказался в прихожей. А там меня прибило не на шутку — заметив свое отражение в ростовом зеркале краем глаза, я остановился, распахнул халат, какое-то время разглядывал мышечный корсет, любовно «вылепленный» и «раскачанный» моими спасительницами, а потом… осознал смысл утверждения «…а переднюю часть торса фактически испарило…»!
Да, безмятежность сработала и в этот момент. Но представлять, во что я превратился и
