Тайна Воланда - Ольга Бузиновская

Подозрительна и принятая Стругацкими датировка событий. Например, предыстория «Жука в муравейнике» начинается «25 декабря 37-го года», — когда на безымянной планете обнаружили подземелье в виде большой полусферы из янтарина. В этой опрокинутой чаше нашли «Инкубатор» (янтариновый!) — устройство для хранения тринадцати оплодотворенных человеческих яйцеклеток. Генетический сейф был заложен некими могущественными существами — Странниками, — когда на Земле еще жили кроманьонцы. Яйцеклетки сразу же начали делиться, а через девять месяцев на свет появился первый из «близнецов». Много лет спустя сработала загадочная программа, и этот человек направился к неведомой ему самому цели — в музей, где хранился футляр неясного назначения с тринадцатью дисками — Детонатор. Диски помечены особыми значками, — и такие же значки появились на теле у каждого из «подкидышей».

Увидеть в одной истории другую (подлинную — и оттого еще более фантастическую!) поможет одна маленькая деталь, которая повторяется в нескольких повестях Стругацких: все артефакты, связанные с таинственными Странниками, сделаны из материала, который земляне назвали янтарином. Это, по существу, их «фирменный знак», и он появляется даже в тех вещах, где Странники и янтарин вообще не упомянуты. В «Миллионе лет…», например, мы видим сыр «Янтарь» — на первой же странице! — а в «Понедельнике…» программист Привалов приезжает на машине, проходит проверку и получает другую машину — электронную. «Электром» греки называли янтарь, и знаменит он был «магической» способностью притягивать легкие предметы. (Фалес Милетский, например, писал про одушевленность янтаря).

Кого же притягивают янтариновые объекты Стругацких? Самих Странников, забывших себя: наш мир для них — увлекательнейшее кино, от которого невероятно трудно оторваться. Именно поэтому любимую девушку первенца Инкубатора зовут Майя (магическая сила, персонифицированная как богиня иллюзий) и она носит янтарное ожерелье!

Приступая к незнакомому шифру, первым делом обращают внимание на повторяющиеся элементы. Сравните «Жука в муравейнике» с «Понедельником…»: Инкубатор (заменитель курицы) хранится в музее, а программиста Привалова поселили в избу на куриных ногах — музей НИИЧАВО. Значит, огромная янтариновая чаша, оставленная Странниками — некое устройство, создающее оптимальные условия для созревания «золотых мальков Золотой Рыбки». Оно находит, притягивает и учит. Булгаков подтверждает нашу догадку: «Приятно думать, что под этой крышей скрывается и вызревает целая бездна талантов». Дата находки «Инкубатора» выдает истинную природу «янтаринового» потомства: 25 декабря — католическое Рождество. Кроме того, «подкидышей» сразу же помещают в ясли, — как новорожденного Иисуса! Янтариновое хранилище генетической информации («чаша с кровью»!), дата и ясли — недвусмысленные намеки на истинную природу и цели той силы, которая притягивает к себе «филиусов» и приводит их в чувство. Еще одна любопытная подробность появляется в следующей повести этого цикла — «Волны гасят ветер» — там, где один из Странников предстает перед начальником космической экспедиции: «Впоследствии он рассказал, что на четырнадцатый день этого его безумного бытия к нему явился некто в белом и объявил, что он, командир, с честью прошел первый тур испытаний и принят кандидатом в сообщество Странников».

«Идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков», — сказал Иисус ученикам. Не этим ли промыслом занимался «красный барон»? «Некто в белом» появляется на Тиссе, и в скобках Стругацкие уточняют — «не на реке Тисе». (По документам Бартини родился в Каниже-на-Тисе). А тайна Странников окончательно раскрывается 14 мая — в день рождения Бартини! 

27. «ТОЛЬКО УЙТИ ТУДА…»

Бартини вышел на свободу весной сорок седьмого. Мы предположили, что он извлек из казанского тайника часть пергаментов и переправил их на берега Мертвого моря, — чтобы напомнить «филиусам» дорогу назад. Но подсказку могли понять и Консерваторы. В 1952 году, когда были найдены медные свитки, ученик Фулканелли Э.Канселье объявил, что недавно встречал Адепта в Париже. Бартини поступил в точности наоборот, — неожиданно для родных и друзей он переехал в Новосибирск. Там барон начал писать «Цепь». Первые слова этой рукописи свидетельствуют о грозящей автору опасности: «Наступил год 2952 — может быть, последний год моей жизни». В рукописи видно, что первая двойка переправлена с единицы.

Три раза Бартини уезжает из столицы и возвращается снова. Значит, петроградский «Диск», дом Волошина в Коктебеле, балаклавский маяк, Кривоарбатский переулок и Барвиха были лишь вестибюлями истинного «вокзала». Это место должно быть зашифровано с особой тщательностью.

Читатели старшего поколения хорошо помнят научно-фантастический роман Юрия Долгушина «Генератор чудес» (1939). Он был опубликован незадолго до войны в журнале «Техника-молодежи», а в 1958 году издан отдельной книгой — под названием «ГЧ» и с предисловием И.Ефремова. В романе Долгушина рассказывается об изобретении аппарата, усиливающего излучение мозга. Первоначально аппарат создавался для превращения одного металла в другой (алхимия!), но затем направление поиска изменилось. С помощью этого прибора профессор Ридан и его ученик Тунгусов проделывают многие чудеса, приписываемые древним магам — воскрешение из мертвых, телепатию и управление человеческими массами.

Кто же послужил прототипом профессора Ридана — современного алхимика? В главе «От автора» сообщается, что в профессоре Ридане отразились черты нескольких реальных людей, а его ученик Николай Тунгусов списан с Николая Афанасьевича Байкузова. Обычному читателю такие сведения не нужны, но они необходимы дешифровщику: инженер-радист Н.А.Байкузов был другом и учеником Бартини. В конце тридцать седьмого года он готовился к кругосветному перелету на «Сталь-7». После ареста конструктора экипаж спас прекрасную машину, настояв на продолжении испытаний. Далее цитируем историка авиации В.Шаврова: «После ряда испытательных полетов „Сталь-7“, проведенных летчиками Н.П.Шебановым, В.А.Матвеевым с участием инженера-радиста Н.А.Байкузова, были совершены беспосадочные полеты 28 августа 1938 г. по маршруту Москва — Симферополь — Москва». Словом, мы не очень удивились, обнаружив Юрия Долгушина в списке «Атона».

В сюжет романа вплетены все известные нам сигнальные слова — «диск», «маяк», «грибы», «алхимия», «шифр». Появляется и стальная амфибия: до сего дня единственной такой машиной остается бартиниевский «ДАР». Профессор, воскрешающий свою дочь — это явный намек на Иисуса, вернувшего к жизни Лазаря, дочь Иаира и сына наинской вдовы.

Первым из учеников Иисуса был Апостол Петр. «Петрос» — «камень», а фамилия ридановского ученика напоминает о небесном камне, упавшем на Землю. Деревня, в которой родился Тунгусов, была затоплена Московским морем. Там, где он пас коров, вырыли канал — «величайший из водных путей, созданных человеком». Очевидно, автор указывает на местность, расположенную к северу от столицы, — неподалеку от устья канала Москва-Волга и нынешней Дубны. В Москву пастушок добирался несколько дней — шел по «по изрытому временем шоссе», держа направление «на полдень». Взгляните на карту Подмосковья: это может быть только Дмитровское шоссе.

Нашу догадку подтверждает эпилог «Лезвия бритвы» — романа, рассказывающего о поиске таинственного камня. На протяжении целой страницы героиня вспоминает эпизод, совершенно не связанный с сюжетом: поздним вечером она вышла за околицу какой-то подмосковной деревни и «шла навстречу звездам». Автор дает четкие ориентиры — «из-за леса поднимался серп месяца», а «слева от меня медленно угасала бледная поздняя заря». Следовательно, она идет на север. Затем девушка садится на камень (!), и Ефремов снова уточняет направление: «Убегающая в темную даль дорога и непроглядный лес становились преддверием ожидающей меня тайны. Только уйти туда. и идти долго, правее зари и левее луны…».

На загадочную местность у реки Дубны намекает и Булгаков: «Маргарита увидела широкую дубовую кровать со смятыми и скомканными грязными простынями и подушкою. Перед кроватью стоял дубовый на резных ножках стол…». Именно за этим столом Воланд играл в шахматы. Но: «Был еще один стол с какой-то золотой чашей…».

Почти половина романа посвящена испытанию Маргариты. Все начинается со сна, в котором она видит мастера, и он «манит се рукой, зовет» в какую-то ужасно нехорошую местность. Между тем, в ранних вариантах это место выглядит совершенно иначе: теплое море (неподалеку от Москвы!), чудесный песчаный пляж. уютные домики и уже упомянутые летающие лодки, которые в следующей главе названы просто аэропланами. А в рукописи 1933 года они сделаны из… дубовой коры! Позже в этой главе появился второй сон, где все происходит «далеко в деревне в глуши», и мастер манит свою возлюбленную в «странное темного дуба помещение». В тексте имелась и целая «группа дубков» — там, где прилетевшая на щетке Маргарита купается в реке.