Рожденные в пламени (ЛП) - Кайм Ник

Т'келл улыбался, когда огонь охватил его, когда загорелись Железные Руки, когда корабль разлетелся на части.

Око Вулкана нанесло смертельную рану лишенному щитов «Стойкому», и у корабля не осталось шансов выжить.

У капитана Рейне не было времени отвести «Чашу огня» от притягивающего своей колоссальной массой «Стойкого» до выстрела сверхмощного оборонительного лазера. Взрыв почти мгновенно уничтожил пустотные щиты по левому борту, а вихрь обломков сильно повредил броню обшивки. Но более серьезных разрушений не оказалось.

Сильно поврежденный космолет едва смог отойти от места крушения «Стойкого» на резервных двигателях, быстро теряющих мощность. На это вместо считаных часов потребовалось несколько дней. Корабль выжил, но был обречен.

Саламандры вернулись в одну из кузниц «Чаши». Опечаленное братство собралось в окружении струящихся лент дыма и язычков пламени.

Т'келл был мертв, как и Зау'улл, Занду, Варр и многие другие легионеры, Лишенные Шрамов.

Раненых удалось вернуть благодаря Ящеру, отправившему их на спасательной шлюпке, но это мало кого утешало.

Обек встал перед собравшимися. Зал, облицованный обсидианом, был почти полностью погружен в темноту. Прямо перед капитаном преклонили колени Краск и его терминаторы, рядом, с развернутым знаменем в левой руке, стоял Ксен. Фокан и оставшиеся в живых Огненные Змии, тоже встав на колени, держались позади них.

Уцелело меньше половины воинов, начинавших эту миссию.

Обек запер артефакты, включая и тот, который взял Зау'улл, в самом дальнем и жарком хранилище. Ему казалось, что близость к кузницам лучше всего обеспечит подходящие для них условия.

Он надел боевой шлем и выслушал последний доклад командира Рейне, отсчитывающего последние секунды подачи энергии к двигателям. После этого им останется только дрейфовать в бесконечной пустоте.

— Все кончено, — сказал он Змиям, больше не лишенным шрамов. — И мы нашли последнее пристанище наследию нашего отца. Оно здесь, вместе с нами.

Саламандры, хоть и стоя на коленях, встретили взгляд капитана с непоколебимой решимостью. Они были готовы защищать артефакты Вулкана до последнего вздоха. Готовы защищать свой корабль.

Обек посмотрел на Ксена и обнажил меч. Отполированное до зеркального блеска лезвие сверкнуло в полумраке.

— В чем смысл жертвенности? — спросил Носитель Огня.

— В том, чтобы жить, когда другие умерли, — ответил Пламенный Удар.

— А в чем наша цель?

— Стать хранителями и защитниками, — отозвались воины.

— А кто мы?

— Избранники Вулкана, — единодушно воскликнули все. — Хранители его наследия.

Клятва изменилась, Обек это сознавал, но смысл ее остался прежним.

— Избранники Вулкана! — закричал он, и зал задрожал эхом единодушного Согласия.

Глава 28. Стазис

Обек очнулся и вытер с ретинальных линз налет инея.

Он совершенно не представлял, сколько времени провел без сознания. Его сабатоны до сих пор были примагничены к палубе у двери хранилища, на бедрах висели болтер и меч.

Отключив магнитные подошвы, он ощутил непривычную легкость нулевой гравитации. В свете фонаря шлема скромными звездочками кружились пылинки пустотной материи. И тела, оледеневшие в предсмертных судорогах.

Все спокойно. Его братья по-прежнему рядом с ним. Он попытался проверить состояние контейнера Зау'улла, но корабельные когитаторы были отключены. Система жизнеобеспечения, орудия, щиты, двигатели — все на «красном» уровне. Функционировал только навигационный когитатор. Обек подключился к нему через свой шлем и вывел на ретинальные линзы данные о местоположении корабля.

СВЕДЕНИЙ НЕТ...

Информационная лента разворачивалась перед его глазами бесконечным красным потоком.

СВЕДЕНИЙ НЕТ...

СВЕДЕНИЙ НЕТ...

СВЕДЕНИЙ НЕТ...

СВЕДЕНИЙ НЕТ...

СВЕДЕНИЙ НЕТ...

СВЕДЕНИЙ НЕТ...

СВЕДЕНИЙ НЕТ...

Он моргнул, отключая подачу информации.

Внутренний хроно показал, что он оставался в стазисе более года. Дольше, чем в прошлый раз. Системы брони, несмотря на режим низкого энергопотребления, почти истощены. Частичное погружение в анабиоз на такое длительное время вызвало вялость, но что-то все же заставило его проснуться.

Остальные тоже начали просыпаться, подчиняясь тому же инстинкту. Обек видел, как появляется тусклый свет в ретинальных линзах включаемых доспехов.

И в этот момент он ощутил это. Приглушенное царапанье по корпусу. Вдалеке. Возможно, под слоем наружной брони, но достаточно близко, чтобы его уловили его авточувства.

Что-то пробралось сюда и теперь пытается проникнуть в глубь корабля, медленно прокрадываясь к центру.

Обек стоял спиной к двери второго зала, внутреннего хранилища, расположенного поблизости от остывших корабельных кузниц.

Он потянулся за оружием, и с брони медленно посыпались кристаллы инея. В его голосе, хотя он и превратился в хриплый шепот, ясно слышалась настороженность:

— Опять пришли.

Разбитая "Чаша"

Отделение медленно продвигалось по безмолвному кораблю в доспехах, защищенных от пустоты, слыша в шлемах лишь редкое эхо собственного дыхания.

Брат-сержант Ко'тан был вызван после того, как магосы-эксплораторы Адептус Механикус обнаружили неисправный корабль, дрейфующий в облаке обломков другого транспорта. Разрушающийся гравитационный колодец, создаваемый одним из спутников на Окраине, был слишком слаб, чтобы притянуть его, но достаточно силен, чтобы удержать на некоторое время. Техножрец, руководящий миссией, установил происхождение корабля и немедленно послал сообщение на Прометей.

Через несколько недель Ко'тан и его братья вышли из варпа в ближайшей точке Мандевиля, а еще через несколько дней добрались до поля обломков.

— Есть признаки предыдущих вторжений.

Голос Воскара в канале связи прерывался свистом статики.

Сигнал маячка, слабый, но вполне различимый, поступал откуда-то из глубины корабля.

— Я обнаружил высохшие трупы, — откликнулся Ко'тан, войдя в казарменный зал.

После отключения магнитных защелок, удерживающих его на палубе, движения в броне терминатора в условиях нулевой гравитации показались удивительно легкими

— Происхождение?

— Ксеносы. Эльдары и зеленокожие.

— Генокрады?

— Не обнаружены.

— Будь осторожен, брат. Они водятся в таких местах.

Ко'тан послал сигнал подтверждения и отправился дальше.

Он прошел еще один коридор, частично открытый пустоте. Отдельные элементы корабля нуждались в неотложном ремонте, но его каркас не был поврежден. Ни одна система не функционировала, и казалось, что они отказали несколько лет назад, хотя получить точные сведения не представлялось возможным.

Одному из отделений в задней части корабля было поручено обследование. В следующем проходе, ведущем к хранилищу, Ко'тан обвел дулом штурмболтера темное помещение, а потом движением век запросил результаты анализа.

— Пробы металла взяты, брат-сержант.

Ко'тан помедлил перед глифом змия, глядевшего на него сверху вниз с противоположного края огромного зала. Он понимал, что корабль старый, но Убон должен определить его возраст точнее.

— Твои выводы, техно десантник?

— Поверхностный анализ определяет возраст корабля приблизительно в десять тысяч лет, — ответил Убон.

У Ко'тана на миг перехватило дыхание, и он позволил себе надеяться. Древний корабль был украшен так искусно, как ни один из других виденных им.

Его внимание привлекло нечто наверху. Еще одна дверь, огромная и украшенная тем же изображением змия. Она подавляла своими размерами, хотя Ко'тан стоял в пятнадцати метрах от нее. Отделение добралось до самого центра корабля, у погасших кузниц, обнаруженных при первоначальном сканировании еще до начала операции.