Вечный. Тетралогия - Роман Злотников

— Необходимость этого совещания вызвана тем, что штаб несколько переработал первоначальную диспозицию флотов…

Она делала доклад минут пятнадцать, но все изменение диспозиции свелось к тому, что флагман королевы и «Неприятная неожиданность» были разведены на разные фланги, а охрана флагмана усилена несколькими кораблями с более мощными защитными полями. Адмирал закончила. Все украдкой бросали ревнивые взгляды в сторону донов. Бойцами они были опытными — это признали все, и в то же время никто не хотел, чтобы чужаки как-то оспорили план. Счастливчик многозначительно посмотрел на дона Крушинку. Усатая Харя неторопливо поднялся:

— Что ж, адмиралы, прекрасный план.

Ив увидел откровенное облегчение в большинстве взглядов, но некоторые из присутствующих не смогли скрыть досады. Видимо, кое-кто рассчитывал, что конфликт вспыхнет немедленно. Усатая Харя между тем поймал взгляд Счастливчика, едва заметно кивнул и, тут же отведя глаза, продолжил:

— У нас, правда, есть несколько предложений, которые, как нам кажется, могут дать еще шанс-другой.

Адмирал Шанторин невольно напряглась и подалась вперед, готовая принять в штыки любые предложения донов, но, поймав взгляд флагман-капитана Эстель, промолчала.

— Мы готовы выслушать вас, дон, — спокойно произнесла королева.

Усатая Харя спокойно развернулся к голокубу, на котором яркими огоньками был изображен последний этап — высадка десанта, — и несколькими нажатиями вернул картинку к первоначальному этапу.

— Вот тут мы предлагаем выравнять размеры полей отражения у всех кораблей от корвета до линкора — пусть Враг гадает о нашем боевом порядке до начала огневого контакта.

Это было резонно, к тому же ничуть не противоречило плану, поэтому, после краткого обсуждения, офицеры согласились. То же произошло еще с парой почти ничего не значащих уточнений. На некоторых лицах присутствующих уже выразилось разочарование, и тут дон Крушинка перешел к главному:

— Кроме того, поскольку мой флагман по новому варианту плана находится достаточно далеко, а при столь масштабной битве можно ожидать любых неожиданностей, я бы хотел, чтобы рядом с флагманом Ее Величества находился связной корабль, а при штабе — мой офицер связи.

На лицах адмиралов изумление сменилось раздражением, а потом и гневом. Усатая Харя торопливо добавил:

— Конечно, они займут свои места непосредственно перед битвой…

Зря это он, подумалось Иву, все равно никто не согласится… Но тут вдруг раздался голос флагман-капитана:

— Что ж, я думаю, это разумное требование.

Все раскрыли рты от удивления, а флагман-капитан со слащавой улыбкой смотрела на Счастливчика:

— Офицер связи королевы однажды уже выказал верность трону, так что мы должны пойти навстречу просьбе благородного дона.

— Но мужчина — на корабле, во время боя! — возмущенно выпалила адмирал Шанторин.

Флагман-капитан рассмеялась, хотя и несколько нервно.

— Предрассудки, мой адмирал, я слышала, у благородных донов есть нечто похожее в отношении женщин!

После того как приняли и это предложение, королева по-прежнему спокойным голосом объявила, что совещание закончено. Она коротко кивнула присутствующим, старательно избегая встречаться взглядом со Счастливчиком, и вышла. Усатая Харя некоторое время потолкался в рубке, осторожно поинтересовался, можно ли переписать новый план на свой кристалл, на что ему заявили, что кристалл с новым планом будет передан непосредственно перед боем. Влезть в Би УС шанса не подворачивалось. К тому же, когда он, выйдя из рубки, попытался свернуть в коридор, где, как он помнил, находились апартаменты королевы и где могла быть сейчас Сандра, ему было вежливо указано, что к его боту — в другую сторону. Что ж, он сделал все, что мог. Оставалось молиться и надеяться, что Счастливчику удастся поймать свой шанс. А если и нет, все равно иного выхода не было. Часы начали отсчет, и если им суждена была гибель, то умереть следовало так, чтобы, как гласило известное присловье донов, Вечному бы понравилось.

Глава 3

Ив сидел в углу флагманской рубки, за консолью связи, и изо всех сил старался отделаться от ощущения, что кто-то целится ему в висок. Это было абсурдом хотя бы потому, что линкор шел в крейсерском режиме и никакое энергетическое или кинетическое оружие не могло быть использовано: поля у линкора были очень мощные, зона смещения с лихвой перекрывала большую часть рубки, а ее эпицентр располагался бы как раз у дульного среза. Один выстрел — и всех бы расплющило… Однако с того момента, как он ступил на палубу линкора, творилось такое, что еще не то могло померещиться.

Когда он час назад прибыл на борт линкора, стискивая слегка вспотевшими от волнения пальцами спрятанный в перчатку кристалл, его встретила, к его немалому удивлению, сама флагман-капитан. Она стояла на мостике главного шлюза и насмешливо смотрела на него, похлопывая па ладони перчаткой:

— Рада вас видеть, дон. — В ее голосе так и сквозил сарказм. — Наверное, до сих пор гадаете, почему я решила поддержать просьбу вашего адмирала взять вас на флагман во время битвы?

Ив пожал плечами. Эта дама шустро взяла быка за рога. Разговор начинался весьма интересный. Она, вольно или невольно, прояснит ему наиболее важную диспозицию в этом сражении — диспозицию сил внутри главного штаба. Поэтому ему следовало молчать в тряпочку, поставив глаза и уши на ширину плеч, чтобы не спугнуть ее. Между тем флагман-капитан повернулась и пошла рядом с ним, продолжая говорить. Если бы он только знал, ЧТО услышит!

— Можешь гадать сколько угодно! — Флагман-капитан искривила губы в улыбке. — Все дело в том, что мне нужен был именно ты. Я собираюсь кое-что предпринять, и ты обеспечишь мне нейтралитет ваших дубовоголовых приятелей. Честно говоря, хоть королева и оказала мне большую услугу, пойдя на поводу у этой старой стервы и пригласив вас в королевство, по мне, это самый дерьмовый поступок за все ее правление.

Ив насторожился. Он ждал, что речь пойдет о просчетах донов, но ее слова скорее попахивали изменой.

— К чему такие заявления? — осторожно ответил он, пожимая плечами. — Особенно теперь, когда до начала битвы осталось несколько часов?

Возбуждение флагман-капитана нравилось ему все меньше. К тому же верные подданные вряд ли стали бы в его присутствии оскорблять ближайшую подругу, наставницу, более того — родственницу королевы. А что под старой стервой подразумевалась Сандра, было яснее ясного. Флагман-капитан резко остановилась и уставилась на него: