Русско-турецкая война 1877—1878 гг. - Николай Иванович Беляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не было оставлено без внимания и использование при блокаде артиллерии; во главе ее был поставлен генерал-майор Моллер. Число осадных орудий довели до 58. Выпустили специальное «Наставление для действия с батарей по турецкой позиции». В этом наставлении особенно интересна разработка способов сосредоточения огня, а также действий артиллерии при отражении турецких попыток прорыва. Так, например, артиллерия должна была иметь точно пристрелянные пункты на пути возможного движения турок при прорыве, пристреляться к своим впереди расположенным укреплениям, иметь обстрел в 100-120 градусов, разведать пути для маневра колесами и т.п. Трудность доставки снарядов заставила ограничить задачи артиллерии во время блокады лишь ведением беспокоящего огня и огня с целью помешать фортификационным работам противника.
При этом необходимо отметить, что хотя русская артиллерия за 3 месяца и выпустила под Плевной 110 000 снарядов, из них 18 000 из осадных орудий, действительность ее огня по турецким укреплениям была невысока, что объяснялось как малой мощью снаряда, так и силой укреплений противника. Для усиления огневого воздействия на турецкие войска 4-му и 9-му корпусам и отряду Скобелева были выданы турецкие трофейные ружья с запасом патронов к ним с целью вооружить ими в ротах лучших стрелков. Эта мера себя оправдала.
Всякие крупные активные действия против турецких укреплений русским войскам были решительно воспрещены. Румынские войска во время блокады дважды пытались штурмом овладеть Гривицким редутом №2, но, несмотря на постепенное приближение к редуту сапами и тщательную подготовку, обе попытки окончились неудачей.
Серьезное внимание обращалось на подготовку войск к маневру в случае турецких попыток к прорыву обложения. Для этой цели 2 декабря было составлено особое «расписание», в котором предусматривалось движение резервов во всех наиболее типичных случаях возможного прорыва. Проводились и репетиции предусмотренных расписанием передвижений резервов на пятом, шестом и первом участках. Впоследствии эти репетиции сыграли значительную роль при действительном отражении турецких попыток прорыва. Наконец, были проведены дороги, участки связали телеграфом; последнее было очень важно - без телеграфа быстрый маневр резервами для войск обложения Плевны был бы вообще невозможен, так как длина линии обложения достигала по переднему краю 35 км, а по тыловой дороге - 65. Телеграфная линия шла от Гривицы на Тученицу, Брестовец, Трнину, Дольный Дубняк и Горный Метрополь. Кроме того, был принят целый ряд мер к улучшению продовольственного положения и медико-санитарного состояния войск.
Таким образом, для правильной организации блокады Плевны было много сделано.
Нельзя, однако, приписывать все сделанное для усиления блокады Плевны одному Тотлебену. Несомненно, личный опыт участия Тотлебена в Севастопольской обороне был немалым - он оказал влияние и на мероприятия, проведенные под Плевной. Но значение Тотлебена при организации блокады Плевны нельзя переоценивать. Ведь во времена обороны Севастополя он был известен как противник передовых фортификационных идей Теляковского, как шаблонист и рутинер. Именно поэтому в Севастополе Корнилов и Нахимов не доверяли ему ответственных дел и брали их на себя. И как в Севастополе громкую славу Тотлебену составили действия подчиненных ему скромных русских военных инженеров, так и здесь им принадлежит инициатива многих положительных мероприятий по блокаде Плевны. Некоторые же мероприятия, проведенные Тотлебеном под Плевной по его собственной инициативе, страдали шаблоном и трафаретностью; их ни в коем случае нельзя отнести к числу положительных. Таковы, например, общие для всех участков чертежи укреплений, разосланные Тотлебеном в качестве руководства; вместо создания на разных участках различных укреплений, в соответствии с особенностями местности, эти чертежи навязывали общий для всех участков шаблон и, понятно, в этом отношении были очень далеки от образцовых. Такова была роль Тотлебена при блокаде Плевны как военно-инженерного начальника.
Но Тотлебен под Плевной был не только военным инженером - он занимал общевойсковую должность помощника начальника войск обложения Плевны и даже был фактически, как уже упоминалось, их начальником. Следовательно, он должен был решать вопросы общетактического и даже стратегического порядка. Был ли здесь Тотлебен на своем месте? На это можно дать только отрицательный ответ. Да и чего можно было ожидать в смысле стратегии от Тотлебена, который, например, охаивал обручевскую идею обхода четырехугольника турецких крепостей и вместо этого признавал необходимым осаду Рущука и Силистрии, то есть отвергал как раз то наиболее ценное, что было в русском плане войны? Тотлебен навязывал Дунайской армии план, совершенно не отвечавший обстановке. Такая оценка полководческих способностей Тотлебена подтвердилась и после падения Плевны; тогда Тотлебен снова предложил приступить к осаде Рущука и к переходу Балкан лишь весной 1878 года. В русскую армию Тотлебен не верил, считал, что Россия к войне не подготовлена, зато преклонялся перед Мольтке и прочими прусскими «светилами». Тотлебен отличался болезненно развитым самомнением, был крайне неуживчив, злопамятен и, кроме того, весьма обидчив. При таких личных качествах говорить о полководческой пригодности Тотлебена, конечно, не приходится.
Если же учесть политическое лицо Тотлебена, который, как и большинство остзейского дворянства, был «более монархист, чем сам царь», и его последующую репрессивную деятельность против революционеров в качестве генерал-губернатора, то совершенно точно определится отрицательная в целом роль Тотлебена.
Система обложения Плевны могла быть проверена в действии, при возможной попытке прорыва блокады армией Османа-паши. При этом отражение попытки зависело главным образом от войск и их частных начальников. Между тем уже в начале декабря появились признаки подготовки турецких войск к прорыву. Признаки эти постепенно нарастали; становилось совершенно очевидным, что попытка осуществить прорыв со стороны турецких войск, находившихся внутри кольца, в Плевне, должна произойти в самом недалеком будущем.
5. Попытка армии Османа-паши прорвать кольцо блокады русских войск и ее капитуляция
