Душа Императора - Дарья Еремина

Я сглотнул и с удивлением увидел, как набухают слезами ее глаза. Что-то новенькое и совершенно неожиданное.

— Брось ты. — Она поднялась и подошла ко мне, присаживаясь на колени. — Не мучай меня, я не знаю. Слишком сложно, я не знаю…

Я удивленно смотрел на худышку, впервые пошедшую на диалог. И хотя ответ был: «я не знаю», он был.

Мы ехали с необыкновенным комфортом, если сравнивать перелеты на птицах. Очень похожие на цинны, только не креациновые, повозки на невидимых магических подушках амортизироали любые кочки. Они были впряжены в коренастых копытных, напоминающих мулов. Скорость, конечно, отличалась от птичьей, но зато мы по-настоящему отдыхали первые дни, пока не заскучали и не начали маяться бездельем. На десятый день мы остановились в небольшом городке, напоминающем Баэндар своими белокаменными домиками.

Стен вокруг города не было. Он стоял открытый и беззащитный перед теплыми ветрами саванны. Что стало причиной строительства его на этом месте, догадаться было сложно. Даже захудалой речушки в округе не предполагалось. Остановились мы тут на день, отдохнуть и запастись провиантом. Тальцус и Ахельцес привычно представлялись псиониками своих высших ступеней, вызывая уважение и преклонение.

Я не отставал, вызывая иногда падение челюстей, а иногда просто смех. Похоже, видоки на этой земле стремительно деградировали и вымирали.

Вечером, когда мы сидели в таверне нашего постоялого двора, в дверь ворвался низкорослый мужичок с высоким голосом и пушистыми бровями — единственной растительностью на его голове.

— Кто тут видок? — Кричал он на всю таверну, вызывая смех товарищей снаружи. — Ну, кто тут видок? Я слышал, к нам пожаловали гости псионики и видок!

— Я. — Улыбнулся я широко, вставая из-за стола.

— Мне нужны твои глаза, видок! Сорок лет я доказываю этим пройдохам… — Мужик подхватил меня под руку и повел из таверны. Его товарищи и подруги, поднимая его на смех, шли за нами. — Что предки оставили мне необыкновенный дворец! Я богач!

Я говорил ей, я богач! У меня есть целый дворец! Но она не верит! Она говорит: «Покажи»!

А как я могу ей показать, он же невидимый! Предки оставили мне дворец, он принадлежит нашему семейству уже тысячу лет! Тысячу лет назад все было по-другому, все были видоками и видели его!

За спинами слышался громкий смех. Мужик, крепко ухватив меня за локоть, вел куда-то к окраине города. Дайверы поспевали за нами, заинтригованные новым развлечением.

— Я говорю ей: «У меня есть целый дворец!», а она: «Я не верю! Покажи!». Но как я могу показать его ей, он же невидимый!!!

Выйдя за пределы города, мужик остановился, довольно выпятив животик. Я не мог сдерживать улыбку. Обернувшись на дайверов, подмигнул Марго. Она тоже улыбалась.

Подбоченясь, в окружении притихших друзей, стояла немолодая женщина плотного телосложения и смешливого взгляда.

— Вот он! — Сказал мужик, указывая в степь. — Я говорю ей: «У меня есть целый дворец!», а она поднимает меня на смех. Скажи ей, наконец, что я не вру! Что я богач! Он, просто, невидимый!

Я смотрел в голую степь с желтой пожухлой травой и улыбался. Столько счастья было в этом моменте, смешном до глупости, наивном, теплом, житейском моменте чей-то жизни! Я думал о доме, о целом дворце, который я хотел построить для Марго.

Думал о белых стенах, ажурной решетке, башнях и просторном холле. Думал о больших окнах, пропускающих сквозь себя весь свет дня без остатка, об улыбке Марго и солнце, играющем бликами на крыше. Я не соврал, когда сказал, что вижу этот невидимый дворец. Обрисовав пальцем башни, описав крыльцо и фронтон, я ничего не придумывал. Я видел его перед собой.

— Я же говорил! Сорок лет я доказывал вам, а вы не верили! Теперь ты веришь?

Теперь веришь? — Обернулся мужик к улыбающейся женщине с расходящимися от глаз лучиками морщин. — Теперь ты веришь?

Она смеялась.

Через несколько дней мы приехали к пасмурному побережью. Маленький портовый городок, походивший на поселок контрабандистов, встретил нас тучами и надвигающейся грозой. Ахельцес и рейнджер договаривались об аренде суденышка. Я с сомнением наблюдал за покачивающейся на волнах парусной лодкой.

— Хорошо, что хоть это осталось. Рыболовный период, все в море. — Обрадовал меня рейнджер, поймав взгляд. Ахельцес двинул бровью, изобразив некую сомнительно-радостную эмоцию. Его мимика никогда не перестанет меня потрясать…

Переночевав в городке, утром мы поднялись на латаный-перелатаный борт нашего «Титаника».

Как же хорошо, что Марго не укачивает больше.

— Слушай, а как же твои крылья? — Спросила она меня. — Ты же за ними в Баэндар отправлялся?

— Крылья остались под завалом. Дом того старика разрушили после нашего отплытия.

Я хотел помочь разобрать, но нужно было уже отправляться в Англаштен.

Марго с сомнением посмотрела на меня, подходя ближе и обнимая. Какая-то она непривычно ласковая стала. Не хочется, чтобы это проходило после того, как она родит.

— Зачем ты врешь? — Спросила она просто. Я открыл рот, не зная как реагировать.

— Ты же сидел в Англаштене почти неделю, сам говорил. Что случилось в Баэндаре?

Ответ как-то не придумывался. Правду же ей знать было совершенно не нужно.

— Это из-за той светловолосой девушки? Я помню ее по занятиям…

— Я нанял ее для быстрого перемещения в Англаштен.

— Так почему ты сбежал из Баэндара, так и не откопав свои крылья? Ты же был зациклен на них. Уж я-то знаю, как ты добиваешься того, на чем циклишься…

— Это не может просто остаться моей маленькой тайной, Марго? — Я отодвинул худышку от себя, опасаясь, что она выловит из моего сознания всплывающие картинки Баэндарских приключений.

Но, обернувшись на худышку снова, я понял, что она интерпретировала мой шаг назад по-своему. С несвойственной обидой Марго смотрела на меня с осуждением.

— Э-э! — Поднял я вверх ладони. — Ты совершенно неправильно меня поняла.

— Как я могла неправильно тебя понять, если ты ничего не сказал?

— Марго, это не из-за Алгецы. Она тут вовсе не причем. У нас были исключительно деловые отношения.

— А, точно, Алгеца…

Я засмеялся, узнавая банальную перебранку любовников. Боже, неужели Марго умеет ревновать? А как же ангелы? Как же она их терпела? Не сдержавшись, я обнял зло вырывающуюся худышку, крепко поцеловал. Радостный, как лось… Марго хмурилась, опуская взгляд.

Море не радовало нас покорностью и спокойствием. Три дня лил дождь, еще пару над нами висели свинцовые тучи. Ветра поднимали волны, раскачивая нас и выворачивая наизнанку. В какой-то момент я искренне попросил высадить нас, но Марго запротестовала. Наконец, мы причалили у пустынного серого берега. Сутки отлеживались в палатках. В дорогу двинулись пасмурные, как небо над нами.