Русский транзит 2 - Вячеслав Барковский

Напряженно выслушав бабку Авдотью, тридцативосьмилетняя Нюська немедленно помчалась все тем же путем — через огороды смотреть жениха. Жених действительно оказался приличным человеком, только очень маленьким. Но зато он был в штанах, и на щеках у него пробивалась густая щетина.

— Вы водки много пьете? — мрачно спросила невеста жениха.

— Простите, совсем не пью, — тоненьким голосом сказал Михаил Семенович, робко улыбаясь.

— Пойдемте. Будете жить у меня, — сказала Нюся и, круто развернувшись, пошла в свой дом, вся трепеща от нечаянного счастья.

Михаил Семенович покорно, как овца на заклание, пошел за своей новой хозяйкой, которая, судя по ширине плеч, всю свою жизнь занималась земледелием.

— Простите, а молочка у вас не найдется? — все так же робко улыбаясь, спросил Михаил Семенович суровую Нюсину спину.

— Целую кринку дам. А вы водку правда не пьете?

— Капли в рот не беру!

— Слава Богу! Вот ведь бывают же на свете люди.

Земля уже исчезла с горизонта. Всюду вокруг судна тяжело вздымались свинцового отлива волны, увенчанные белыми барашками, которые то и дело срывал вдруг налетавший ветер и нес, нес куда-то вдаль, рассеивая шипучую пену в искристую пыль.

Качка еще не ощущалась, но монотонно серо небо впереди по курсу не сулило ничего, кроме хорошего шторма.

Хмурое Утро стоял на полубаке и читал книгу. Но мысли его рассеивались и все врем возвращались к событиям минувших дней.

Как только город скрылся из поля зрение Хмурому Утру сразу стало легко и радостно. О вдруг понял, что обязательно должен был вернуться сюда, в Питер, чтобы попрощаться с ним уже навсегда, и еще, чтобы сделать то, что о сделал… Свою миссию он выполнил, совершил то, что мог и должен был совершить, к чем был призван. И теперь та великая сила, которая властно направила бича в мир, направила, что бы предотвратить его, мира, гибель, вновь возвращала его себе туда, к пасущимся стадам северных оленей, к белым медведям и охотничьим времянкам, туда, на безгрешные просторы суровой тундры, уже целую вечность бесстрастно лежащей под бездонным хрустальным куполом неба…

«…Сердце чистое а. твори во мне. Боже, и дух правый обнови в утробе моей. Не отвергни меня от лица Твоего и Духа Твоего Святого не отними от мет Возврати мне радость спасения Твоего и Духом Владычественным утверди меня. Научи беззаконных путям Твоим, и нечестивые к тебе обратятся. Избавь меня от кровей. Боже, Боже спасения моего, и язык мой восхвалит правд твою…» — вдруг вчитался Хмурое Утро свои любимые строки.

Странно, но он опять читал пятидесятый псалом.