Легендарный механик. Том 2 - Chocolion

Зеленая Долина была лишь частью владений Алумеры и находилась далеко от их основного штаба. В то же время Лу Чен был местным Бродячим полководцем, его штаб находился в поселении Черной Сосны, и деревня Зелёной Долины находилась всего в десятках миль от их поселения. Лу Чен долго присматривал это стратегическое место и несколько раз пытался вторгнуться. Никто не ожидал, что он сегодня начнет атаку.

Сяо Жуй подошел к Бальзасу, указал на густой беспорядок окружающих игроков и заверил его: — Не волнуйся, у нас же ведь есть изрядное количество пушечного мяса.

Глаза Бальзаса загорелись. С этой группой непобедимых эксцентричных беженцев они смогут противостоять военному преимуществу Лу Чена!

Бальзас позвал ассистента и приказал ему: — Иди и скажи этой группе беженцев снаружи, что мне нужна их помощь, чтобы отразить армию Лу Чена. Те, кто помогут мне, получат денежное вознаграждение.

— Только не слишком много, — добавил Сяо Жуй. — Их жизни ничего не стоят.

— Я понял. — Эта кучка беженцев была лучшим пушечным мясом; они могли стать их козырем в победе над Лу Ченом. Бальзас испустил зловещую улыбку.

Удача на нашей стороне!

…

Лу Чен находился посреди военной колонны и выглядел серьезным. У его подразделения было более шестидесяти внедорожных бронированных машин, оснащенных пулеметами и ракетами, за которыми следовали сотни полностью экипированных элитных солдат. Все они были обученными и квалифицированными воинами; один солдат мог сражаться как минимум с тремя врагами, и солдаты знали, как работать вместе в различных формированиях. Они не были толпой обычных бродяг.

Лу Чен долгое время жаждал захватить деревню Зелёной Долины. Между этой деревней и его владением, Черной Сосной, был стратегический перевал. Как только он захватит эту деревню, в будущем не будет никаких забот.

«На этот раз мы должны захватить Зеленую Долину».

Войска приближались к Зеленой Долине. Вскоре Лу Чен заметил толпу, окружающую город; они были в рваных одеждах, похожие на группу беженцев, охранявших город.

Лицо Лу Чена сразу потемнело, и в его глазах появился след гнева. — «Что за отвратительный ублюдок, использовать беженцев в качестве пушечного мяса!»

Он приказал своим войскам остановиться на некотором расстоянии от города, чуть дальше радиуса эффективного поражения пулеметов. Дым и пыль быстро рассеялись.

Игроки, которые решили защитить город, крепко держали в руках оружие и ждали в состоянии повышенной готовности. Холодная бронетехника и стволы их пулемётов заставили многих нервничать. Они с трудом сглотнули слюну.

У многих наблюдающих игроков были некоторые сомнения. Разве им не разрешили выбрать лагерь? Казалось, что сражение начнется в любую минуту, и у них может не остаться времени, чтобы выбрать сторону.

Бальзас, неужели ты думаешь, что сможешь сдержать мое продвижение с помощью этих жалких парней? — Лу Чен достал мегафон, и громко заговорил. Все в округе могли ясно слышать его голос. — Мои люди могут легко разорвать их на куски, хочешь чтобы я залил твои земли свежей кровью?

Бальзас показался над стеной и холодно усмехнулся.

Лу Чен нахмурился и посмотрел на группу убого одетых беженцев. Он спокойно предложил: — Я дам вам возможность уйти сейчас. Нет необходимости здесь умирать.

Некоторое время беженцы были беспокойны, но он понял, что, несмотря на это, они не дрогнули.

«Они что, не боятся смерти?»

Лу Чен был удивлен. Он не заметил в лицах этих беженцев ни малейшего страха. Он не решался давать команду атаковать.

Бальзас примерно понял, что интересует эту группу беженцев; больше всего они заботились о прибыли, а не о своей жизни. Видя нерешительность Лу Чена, Бальзас был горд собой, насмехаясь над нерешительностью Лу Чена. Он тихо высмеял его: — Какая чрезмерная склонность к милосердию.

Лишнее переживание за жизни беженцев будет только мешать в его битве; Выбор Лу Чена казался ужасно глупым в глазах Бальзаса.

Бальзас злобно улыбнулся и уже собирался дать приказ беженцам контратаковать, когда внезапно увидел, что с боковых линий кто-то вышел вперёд.

Черный Призрак!

Хан Сяо вытянул спину и неторопливо прошёл вперёд, встав между двумя армиями. Он мгновенно привлек внимание обеих сторон и игроков. Он скрестил руки и громко крикнул: — Дайте мне немного лица1. Если вы все хотите воевать, сделайте это завтра!

Его голос был таким же громким, как если бы он использовал громкоговоритель. Все были озадачены.

— Почему он вмешивается? — Бальзас, который чуть было не отдал приказ, немедленно замолчал.

Лу Чен застыл, оценивая Хан Сяо, прежде чем хрипло воскликнуть: — Черный Призрак… Что этот парень здесь делает?

Командиры обеих сторон боялись последствий, поэтому они приказали войскам сложить оружие. Напряженная атмосфера конфронтации сразу рассеялась.

Игроки были сбиты с толку. Они были не очень знакомы с прошлым Аквамарина. Из краткого описания миссии было известно, что Бальзас и Лу Чен были авторитетными полководцами. Черный Призрак был сам по себе, и отдал приказ самостоятельно, после чего два полевых командира с вооруженной армией немедленно прекратили свои действия, опасаясь последствий. Это вызвало любопытство игроков.

Одним предложением Черный Призрак смог остановить войну. Он смог заставить двух полевых командиров забыть на время о своей вражде, кто он такой?

Насколько высок его статус, чтобы осмелиться сказать фразу "дайте мне немного лица"? Но самое страшное то, что два полевых командира немедленно остановились; какой у него авторитет?!

Кроме того, игроки заметили ещё кое что. Эти НИП все признали Черного Призрака. Насколько велика была его репутация на планете? Неужели уже до такой степени, что он мог вмешаться в любой конфликт?

Неужели это легендарная способность Красноволосого Шанкса, Плод Лица2?

БанХитДог, который тайно снимал на видео всю сцену, был в восторге. Это был именно тот новостной материал, который он хотел.

1. Дать кому-то лицо — китайская фраза, означает уважить кого-то, выразить почтение.

2. Китайский мем среди любителей ВанПиса, в котором говорится что Красноволосый Шанкс возможно съел Плод Лица, потому что все его враги, куда бы он ни пошёл давали ему лицо: обратно же, тут речь идёт об уважении, куда бы он ни шёл он везде