Человек, ставший Богом. Воскресение - Жеральд Мессадье

Эта дата, 7 год до нашей эры, подтверждается еще одним фактом, приведенным в Евангелиях. Речь идет о небесных предзнаменованиях, которые вызвали у астрологов того времени серьезную тревогу. Исследователи терялись в догадках, что могла представлять собой Вифлеемская Звезда, указавшая путь знаменитым волхвам. Была ли это комета, ярко засверкавшая на небе в марте 5 года до нашей эры и продолжавшая сверкать в течение семидесяти дней в созвездии Козерога? Или новая звезда, взорвавшаяся в апреле 4 года нашей эры в созвездии Орла? Но, скорее всего, никакой звезды не было. Давайте внимательно прочитаем евангельский текст: «Когда же Иисус родился, ‹…› пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: ‹…› мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему». Они, несомненно, говорят о гелиакическом восходе, то есть о появлении звезды с первыми проблесками утренней зари еще до восхода солнца. В 7 году до нашей эры действительно произошло весьма своеобразное событие, которое не могло не поразить астрологов: Юпитер и Сатурн трижды, в мае, сентябре и декабре, очень близко подходили друг к другу в созвездии Рыб. Подобное явление происходит через каждые 139 лет; последний раз оно наблюдалось в 1961 году, значит, следующее произойдет не ранее 2010 года. Однако в созвездии Рыб этот феномен наблюдается только через каждые 900 лет. Конечно, астрологи заволновались. К тому же они уже были заинтригованы другим небесным явлением, хорошо видимым невооруженным глазом.

В середине марта при совместном гелиакическом восходе обе планеты отличаются необыкновенной яркостью. Сатурн имеет магнитуду +0,5, что делает его в тридцать восемь раз ярче всех расположенных по соседству звезд, а Юпитер ярче Сатурна в тринадцать раз. Если знать астрологическую символику обеих планет, можно представить, какое сильное волнение охватило астрологов, живших в эпоху господства суеверий. Они приготовились к событию из ряда вон выходящему!

Эти подсчеты имеют огромное значение, поскольку они показывают, что, если бы Иисус, родившийся в 7 году… до самого себя, был распят в 30 году, как утверждает Аука, в 33 году, как утверждает Иоанн, или в 37 году, как это блестяще высчитал наш современник Г. Шонфильд, ему было бы тридцать семь, сорок или даже сорок четыре года. Однако психология сорокалетнего мужчины в корне отличается от психологии тридцатилетнего мужчины, к тому же жившего в ту эпоху.

Конечно, эти исторические и астрономические уточнения могут показаться ничтожными по сравнению со значимостью деятельности Иисуса и его влиянием на развитие западной цивилизации. Тем не менее они имеют огромную важность, поскольку служат единственными доказательствами реального существования Иисуса. Ведь в то время действительно жил консул Квириний и трижды происходило схождение планет. Таким образом, мы вправе дистанцироваться от тех, кто считает жизнь Иисуса мифом. Но мы также вправе дистанцироваться и от Евангелий.

Даже сокращенные до четырех, чтобы угодить духовенству из окружения Геласия, Евангелия изобилуют противоречиями. Это неудивительно, когда знаешь, что три синоптических Евангелия имеют один и тот же, к сожалению, утраченный источник, который традиционно называют Q (от немецкого Quelle, источник), и что Евангелие от Иоанна, единственное, которое было написано одним автором, было, по-видимому, переработано около 80 года самим же Иоанном на склоне своих дней.

Хотя есть ученые, которые рьяно выступают в защиту реального исторического существования Иисуса, но при этом отказываются вести дискуссию о нем, утверждая, что Евангелия, где содержатся доказательства, были, есть и будут катехизисом, – но если это так, то самое меньшее, чего от них можно ожидать, так это связности, – филологи нисколько не сомневаются, что точность первоначального повествования серьезно пострадала при переписываниях, сделанных в конце I века или во II веке переписчиками, которые плохо знали историю Палестины того времени, не говоря уже о приукрашиваниях, добавленных ими. Ведь не вчера же люди придумали, как подкорректировать правду в своих интересах. Однако имеются исторические данные, почерпнутые не только из Евангелий, но и из других документов, и эти данные далеко не всегда соответствует христианской традиции.

Перейдем теперь к таким деталям, которые в моем повествовании играют второстепенную роль, как, например, день рождения Иисуса, который, по моему мнению, приходится на весну, время празднования Пасхи,[9] но никак не на ночь с 24 на 25 декабря, ночь, на которую приходится древний языческий праздник, а также победа Митры над тьмой. Или число учеников. Христианская традиция упорно называет число двенадцать, но учеников было по крайней мере четырнадцать. Такую цифру мы получим, если не поленимся перенести на бумагу все имена, упоминаемые в Евангелиях. Однако я хочу более подробно остановиться на двух исторических фактах, существенных для понимания истории жизни Иисуса в том виде, в каком я позволил себе ее реконструировать. Это история суда и история распятия, два события, которые в Евангелиях искажены до такой степени, что становятся просто непонятными.

Не только евангелисты, но и многочисленные комментаторы, которые на протяжении столетий приводили подробности ареста Иисуса и суда над ним, а также рассказывали об эпизоде распятия, проявляли чрезвычайную беззастенчивость, трактуя историческую действительность по собственному усмотрению. Они сваливали все в одну кучу и гневно обвиняли Ирода Антипу, Пилата и Синедрион, возлагая на них равную ответственность за смерть Иисуса. Таким образом, Евангелия представляют суд над Иисусом как формальность при принесении им себя в жертву.

Однако следует напомнить, что Иерусалим, расположенный в провинции Иудея, находился в ведении администрации Рима в лице прокуратора (или префекта) Понтия Пилата. Прокуратор обладал юридической и исполнительной властью, делегированной ему Римом начиная с 6 года. Иными словами, он принимал решения по всем делам, которые не касались иудейской веры. Как и во всей Иудее, в Иерусалиме существовала римская полиция. Власть Синедриона распространялась только на религиозные дела. Иудейская полиция имела право действовать лишь на территории Храма и доставлять на заседание суда обвиняемых и свидетелей.

Иоанн не случайно и вовсе не из-за склонности к многословию пишет, что арестовывать Иисуса пришли «воины и тысяченачальник и служители Иудейские (XVHI; 12)». Этими воинами могли быть только римляне, поскольку других в Иудее просто не было. А это значит, что Пилат знал об аресте. Поскольку ни в одном Евангелии не говорится, что Пилат был a priori враждебно настроен по отношению к Иисусу, мы должны признать, что прокуратор послал своих солдат с особой целью. Он намеревался, и это кажется мне наиболее правдоподобным, защитить Иисуса от произвола полицейских Храма. Ниже мы обсудим мое предположение касательно причин этой заботы об Иисусе. Так или иначе, ни один комментатор не обратил внимания на столь странное присутствие римских солдат в Гефсиманском саду.

Лука заявляет (XXIII; 6 – 12), что Пилат, узнав, что Иисус галилеянин, отослал его к Ироду, в то время тетрарху Галилеи. Это вполне возможно, но все же сомнительно. Во-первых, потенциальный смертный приговор, вынесенный Иродом, не мог быть приведен в исполнение без согласия Пилата. Ирод не обладал властью казнить на кресте кого-либо в Иудее. В этой провинции он был чужаком. Во-вторых, развитие событий можно было легко предугадать. Синедрион лютой ненавистью ненавидел Ирода Антипу, как, впрочем, всех Иродиадов. Передать Ироду такого врага Синедриона, как Иисус означало фактически спасти его, поскольку тогда смертный приговор, вынесенный Синедрионом, так и остался бы на пергаменте. И эту странность комментаторы не заметили. Таким образом, Ирода следует освободить от какой-либо ответственности за вынесение смертного приговора Иисусу. Ирод просто-напросто остался в стороне.

Можно не сомневаться в том, что большинство членов Синедриона враждебно относились к Иисусу. Но то, что при вынесении смертного приговора не было серьезного обсуждения, весьма сомнительно. Каиафа созвал членов Синедриона на рассвете, из чего можно сделать вывод, что он ожидал серьезных и продолжительных выступлений. Следовательно, первосвященник отводил целых шесть часов для вынесения смертного приговора, и опять-таки виртуального, поскольку Синедрион тоже не имел права распинать на кресте.

Оставалось заставить Пилата одобрить приговор, вынесенный религиозным судом. Пилат, как об этом недвусмысленно свидетельствуют Евангелия, не собирался обрекать Иисуса на смерть. И тогда Синедрион, чувствуя, что терпит неудачу, прибег к шантажу и пригрозил мятежом. Пилат испугался. Ни один римский чиновник не желал отвечать за беспорядки в императорских провинциях (так же как и все без исключения современные министры внутренних дел, даже при диктаторских режимах). После многочисленных проволочек прокуратор уступил, по крайней мере сделал вид: Иисус будет распят!