Сказки старого дома - Андрей Николаевич Басов

– Поклен?

Вот-вот, точно – Поклен. Вы его знаете?

– Наслышана. И что этот поэт?

– В общем, ничего особенного. Язык свой, а слова чужие. У него найдено письмо с порочащей Ришелье ложью. По почерку видно, что писали двое мужчин, но не этот Поклен. Сейчас по образцам разной переписки ищут, кто именно написал письмо. А из этого Поклена, наверное, уже выбили признание, от кого он получил этот пасквиль. Письмо было в бумагах покойного отца Жозефа. Им и поэтом как раз занимался Жозеф, и тут его вдруг убили. Интересная история?

– Камилла, Камилла, – вскричала Аманда, – что это с тобой?!

Лицо Камиллы стало белее её кружевного воротника. Вот-вот хлопнется в обморок. Женщины вскочили и бестолково засуетились вокруг неё.

– Серж, – обратилась ко мне Аманда, – помоги отвести Камиллу в её комнату.

Я обхватил женщину за талию и в сопровождении Аманды препроводил Камиллу в её апартаменты.

– Может быть, приляжешь, Камилла? Я позову своего знахаря. Что с тобой?

– Нет, нет, в кресло. Мне уже немного легче. Не надо знахаря, – и, усевшись, вдруг заплакала в три ручья, – я пропала, я пропала, Аманда, – послышалось сквозь слезы.

– Как пропала? Куда пропала? Ты что, что-нибудь натворила?

Камилла, размазывая слезы по лицу, взглянула на меня, а потом на Аманду.

– Понимаю, – досадливо пробурчала Аманда. – Какие-то твои таинственные похождения? Не опасайся Сержа. Он мой близкий и очень надёжный, знающий человек, несмотря на молодость. Мне помогал не раз в трудных ситуациях. Можешь говорить при нём без опаски. Он не сторонник кардинала, как и я.

Я пододвинул стул, взял Камиллу за руку и, тихонько поглаживая по кисти, стал её успокаивать. Постепенно истерика стихла, и Камилла, шмыгая носом, призналась в страшном преступлении.

– Это я привезла в Париж то письмо, показала поэту, а обратно забрать забыла. Аманда, ты сама понимаешь, откуда это письмо, что в нем может быть и чьим почерком оно может быть написано. Я пропала! – и Камилла снова настроилась заплакать.

– Прекрати реветь! – рявкнула на неё Аманда. – Пока ты у меня, то ты ещё не пропала и пропасть тебе мы не дадим. Серж, что мы можем сделать?

– Камилла, скажите: что было в том письме? Правда или выдумки?

– Правда.

– Да? Вот это уже много хуже лжи в нашей ситуации. О чем?

– О разврате кардинала, его воровстве, преступном окружении, убийствах неугодных…

– Об отце Жозефе и короле там что-нибудь было?

– Было. Но о короле совсем немного.

– Немного? Всё равно совсем плохо. Даже если просто упоминание без обвинений и оскорблений. Значит, заговор не только против кардинала и его окружения, но и против короля. Так это может быть представлено. Кем письмо написано?

– Кем-кем! Гастоном Орлеанским, конечно, – вмешалась Аманда.

– Только последняя часть, – всхлипывая уже без слез, уточнила Камилла. – Основное писал мой муж под диктовку Гастона.

– А зачем вы передали письмо этому Поклену?

– Он должен был написать простую сатиру, понятную и благородным господам, и черни.

– Конечно же, для распространения. Понятно. И письмо осталось у него.

– Осталось. Он отказался, и от огорчения я забыла забрать письмо назад.

– Дальше всё понятно. Пьяный поэт начал болтать, о чём ему следовало бы помалкивать. Хуже некуда. Прямо сразу можно сказать, что вам, Камилла, в Париже нельзя появляться ни в коем случае. Кто-нибудь в Париже знает, что вы поехали сюда?

– Только камеристка.

– Тогда вас найдут и здесь, – у Камиллы опять задрожали губы. – Успокойтесь, сейчас мы всё обдумаем и найдём какой-нибудь выход. Аманда же сказала, что пропасть не дадим. Для начала представим всю ситуацию.

Есть письмо, которое ясно указывает на существование заговора против кардинала и его окружения. Есть и установлено важное лицо королевства, которое написало это письмо. Это Гастон Орлеанский. Известно, что он склонен к заговорам с целью свержения короля. Признаков других заговоров в королевстве не замечено. Тот же Гастон является давним врагом кардинала Ришелье. Первый друг и помощник кардинала убит, как только начал следствие по заговору. Множество нападавших на Жозефа – признак серьёзного заговора.

Вот такую картину сейчас рассматривают в Пале-Кардиналь и Лувре. Скверная картина. Из неё вытекает, что убийство Жозефа – результат заговора. А заговор против кардинала и даже Жозефа в наличии только один – Гастона Орлеанского. В доказательство есть письмо, свидетель и дурная слава Гастона как заговорщика.

Из этого вытекает только одно: организатор убийства – Гастон. Ришелье не простит ему потери друга и помощника. Ну, а как Ришелье расправляется с врагами даже королевской крови, то это всем известно.

Вот такое вытекает из создавшейся ситуации. Так что вы, Камилла, совсем не то лицо, за которым начнётся большая охота. С вами расправятся, если только под руку попадётесь. Ришелье задели слишком серьёзно.

– Но ведь Гастон на самом деле не поручал никому убивать Жозефа! – в отчаянии чуть не закричала Камилла. – Я это точно знаю.

– А это не важно, даже если и правда. Убийцей сейчас признают того, на кого всё указывает. Вы сможете доказать, что Гастон не причастен к убийству Жозефа?

– Конечно, нет.

– В том-то всё и дело. Сейчас будем соображать, что может спасти вас, Камилла. Да и Гастона тоже, если он точно сейчас ни при чем. Пожалуй, здесь только один путь. Пробудить в Ришелье сомнения в причастности Гастона к убийству Жозефа. Сейчас пока таких сомнений нет. И второе. Убедить Ришелье, что никакого заговора против него и короля нет, не было и не планируется. Это может сделать только сам Гастон.

Поверит ли Ришелье в честность и откровенность Гастона? Конечно, нет. Но он может поверить в страх Гастона перед местью Ришелье. Страх, который удержит Гастона от опрометчивых поступков. Гастон, ещё ничего не ведая, попал в такую западню, что если не затихнет со своими интригами и заговорами, то кончит очень печально от руки Ришелье. Никто Гастона выручать не будет, и королевское происхождение не спасёт. Слишком велика и очевидна вина. Дай Бог, в лучшем случае он остаток жизни проведёт в Бастилии. Если повезёт.

– Что же мне делать?

– Как что? Бежать в Орлеан, не заглядывая в Париж. Попробуйте убедить Гастона написать письмо Ришелье с соболезнованиями по случаю потери друга и помощника. А также с уверениями, что никакого заговора не было, а просто так – небольшая интрига против несимпатичного человека. Вспомнив, что было утрачено в результате предыдущих заговоров и конфликтов, Гастон понял, насколько это ужасно. Впредь он воздержится от поступков, которые могут поколебать покой и порядок в королевстве. Что-то в этом роде, Камилла. Причём сделать это нужно немедленно, пока Ришелье не начал действовать.

– Думаете, поможет?

– Допускаю, что да. Полностью не уверен. Может помешать что-нибудь такое, чего мы сейчас не знаем, но попробовать стоит. Ришелье рационалист. Он придержит своё стремление к мести ради политических выгод. Особенно если появятся