Ричард Блейд, агент Её Величества - Джеффри Лорд

Безногий невесело рассмеялся.

— Нет, конечно. Они прячут своих ребятишек и молятся. Да еще проклинают Кхада — так, чтобы их никто не услышал. Тебя проводили мимо виселиц?

— Да. Больше недели назад.

— Ты видел там посаженного на кол человека?

— Видел. По-моему, он был уже мертв.

— Бедняга… Один из воевод. Хороший боец, и преданный Кхаду. До тех пор, пока во время недавнего приступа Сотрясатель Вселенной не изнасиловал его малолетнюю дочь. Потом, когда разум вернулся к нему, Кхад закатил девочке пышные похороны, осыпал золотом безутешного отца и принародно бил себя кулаками в грудь, умоляя Оби отпустить ем грех. Он всегда так: сначала убьет, а потом плачет, молится и просит прощения у черного бога. Про Оби ничего сказать не могу, но отец девочки не простил Кхада и сразу после похорон попытался его прикончить. Ты уже видел, что из этого получилось.

Он слишком поторопился, — в голосе Бейбера звучало сожаление. — Слишком рано нанес удар. У нас, кауков, есть одна пословица: «Чем дольше ожидание, тем слаще месть». Хорошенько запомни ее, Блейд.

— А что скажешь насчет этого карлика Морфо? — помолчав, спросил Блейд. — Ты знаешь его?

Довольно долго Бейбер не отвечал. Когда же он, наконец, заговорил, голос его утратил всю теплоту и дружелюбие.

— Я знаю о нем, я видел его не рад, — признался он. — Но что с того?

Было ясно, что безногий не расположен говорить на эту тему, но Блейд продолжал упорствовать.

— Довольно странный человечек, — он попытался зайти с другого бока. — Когда меня изловили, он приходил в шатер… намекал, что постарается сохранить мне жизнь. И еще он сказал, что служит Садде… хотя, я думаю, это не совсем так. Давно я его не видел, и теперь ломаю голову — кто же мне встретился? Друг? Враг? Или кто-то еще? На кого он работает? Мне показалось ты знаешь все о здешних людях.

Солнце уже совсем скрылось за изгородью. Под стеной Серендина вновь громко бабахнула пушка, и нефритовый шар, со свистом прорезав воздух, разлетелся грудой бесполезных осколков, никому не причинив вреда.

— Мы не будем говорить о карлике, — тяжело произнес Бейбер. — Я мало о нем знаю и не могу сказать ничего хорошего… впрочем, плохого тоже. Возможно, он настолько умен, что работает сам на себя… хотя, это было бы самой поразительной вещью на свете.

Этой скудной информацией Блейду и пришлось удовлетвориться. Охранники принесли еду — все тот же черствый хлеб и конину, а также неизменный кувшин с броссом. После еды и питья Блейда неудержимо потянуло ко сну, он прикрыл глаза и, привалившись к стене, задремал, едва прислушиваясь к быстрому шепоту Бейбера. По углам загона зажгли факелы, и все стихло, только свежий ночной ветер чуть слышно шевелил сторожевые колокольчики на заборе.

На калеку бросс не подействовал, разве что еще больше развязал язык. Слова его журчали как ручей, усыпляя Блейда. Краешком сознания он отметил, что Бейбер, оказывается, был у себя на родине скальдом. Кауки высоко ценили таких людей, наделенных даром выражать свои мысли и чувства в звонких строфах саг. Бейбер жаловался, что уже много лет не перебирал струн джадара. Это был, как понял Блейд, музыкальный инструмент, похожий на лиру.

Мягкий голос Бейбера одновременно баюкал разведчика и не давал ему соскользнуть в пропасть сновидений. В конце концов он совершенно потерял нить рассказа и стал думать о своем, мысли плыли медленно, лениво, словно подчиняясь равномерному напевному ритму речей скальда.

Интересно, обрадовался бы он сейчас возвращению в привычный мир Земли? Ведь его миссия только началась… Блейд не мог однозначно ответить на этот вопрос. Конечно, пытки и ужасная смерть в этом мире гораздо более реальны, чем в родном измерении. Но здесь его ждет то, чего он так страстно жаждал на Земле — приключение. Да, именно так — ПРИКЛЮЧЕНИЕ; Блейд подумал о нем, и слово, выписанное огромными пылающими буквами, проплыло под сомкнутыми веками. Приключение и надежда. Надежда что-то изменить, несмотря на смерть, опасности и страдания. Потому что шесть шагов вперед и пять назад в итоге все равно продвигают тебя к цели. Здесь была надежда, а в его собственном мире от нее давно уже ничего не осталось. Странно, что он понял здесь то, чего никак не мог осознать там.

И Ричард Блейд, обрадованный приятным ощущением этого нового знания, мгновенно заснул глубоким беспробудным сном.

Глава 9

Прошла неделя. Блейд занимался тем, что выносил за служанками Садды ночные горшки, а после намывал их до блеска. Служанки все время потешались над ним, и, честно говоря, он их понимал. Он довольно часто видел Садду и карлика, один раз ему даже показалось, что голос Морфо доносится из её покоев.

Ходили слухи, что Кхад снова потерял рассудок. Каждый день монги штурмовали стену, то выманивая защитников наружу, то теряя сотни воинов в бесплодных атаках.

Если Блейда не находилось работы в женских покоях, его посылали чистить нужник охранников, таскать бревна или чинить деревянные фургоны. Он присматривал также за табунами низкорослых лошадок, которых впрягали в телеги на огромных колесах, когда приходила пора перекочевывать на новое место.

И все это время его стерегли так, словно он был драгоценной статуей самого Оби, которая покоилась в черном, закрытом плотной тканью фургоне, куда мог заходить только Кхад. Даже Садде не разрешалось туда заглядывать.

Блейду нравилось работать подальше от женских покоев — там, где за спиной не маячил Аплоний со своей плетью. Ему, видимо, доставляло особое удовольствие хлестать Блейда на глазах у женщин. Ночами Блейд по-прежнему долго разговаривал со старым кауком. Вернее, говорил Бейбер, разведчик в основном слушал и задавал вопросы.

Так прошло семь дней. Блейд, удобно устроившись на куче мусора за огромным шатром Садды, собирался полакомиться объедками, которые бросил ему Аплоний. Сам Аплоний, напомаженный и надушенный, уже собрался было уходить, но тут появилась Садда, и он мгновенно согнулся в раболепном поклоне. Блейду почему-то стало его жаль.

Заметив, что Блейд спокойно разглядывает приближавшуюся владычицу, Аплоний тут же стегнул его по лицу.

— Вниз глаза, свинья!

Блейд опустил взгляд.

Садда, как всегда, было одета в короткую жилетку, оставлявшую грудь нагой, лицо женщины скрывала вуаль. Аплоний, наконец, выпрямился и отсалютовал ей плеткой.

— Хороший день сегодня, госпожа. Но ваша красота, как обычно, затмевает солнце. Чем верный Аплоний может услужить вам?

— Вымой его, — Садда указала на Блейда. — От него смердит, словно от сгнившего трупа. А потом подбери ему подходящую одежду. Мои служанки помогут тебе.