Исповедь гипнотезера - Владимир Леви

НАДО:

(подставьте любое действие, навык, привычку, состояние, стремление, цель, программу).

МЫ СОВЕРШЕННО ПРАВЫ.

И вот мы начинаем:

приказывать,

требовать,

добиваться, а также:

убеждать,

уговаривать,

напоминать,

обращать внимание, а также:

советовать,

подсказывать,

высказывать свои мнения,

пожелания и предложения, а также:

ТОРЖЕСТВЕННО ПРОВОЗГЛАШАТЬ,

ОБЕЩАТЬ И БРАТЬ ОБЕЩАНИЯ,

ЗАКЛЮЧАТЬ ДОГОВОРЫ, а также:

ворчать, скрипеть, нудеть, зудеть, давать ценные указания, капать на мозги, пилить, мотать душу (нужное подчеркнуть) — короче, ВНУШАТЬ. С той или иной окраской и интенсивностью, с теми или другими нюансами, но внушать. С той степенью на-ив-но-сти, при которой

САМ АКТ ВНУШЕНИЯ НЕЗАМЕЧЕННЫМ НЕ ОСТАЕТСЯ.

Вы ждете объяснения, почему же

НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ или

ПОЛУЧАЕТСЯ НАОБОРОТ.

На то есть по меньшей мере три основные причины.

Во-первых, сам акт внушения, пусть даже в форме деликатнейшего предложения или намека.

Ребенок не знает, слова «внушение», но его подсознание моментально раскручивает, в чем дело. Моментально и очень рано, а именно с первого же замеченного повторения слова, интонации, жеста, выражения глаз… "Ага, от меня что-то требуется, от меня ОПЯТЬ что-то требуется…"

Сработает антивнушаемость. (Особенно если дело происходит в один из периодов упрямства, когда и наша воспитательская наивность достигает своего апогея.)

Во-вторых, то, что внушение производим — именно мы — именно вы — именно я.

Никуда не денешься: для своего ребенка я есть по должности Главный Внушатель. Более чем вероятно, что именно на меня у него уже выработалась обостренная антивнушаемость, родственная аллергии… Вовсе не обязательно в виде открытого сопротивления, нет, со всем соглашается, понимает, честно старается — и… Честно забывает, честно срывается, честно преодолевает тошноту…

Наконец, важнейшее: КАК мы внушаем.

Контекст — скрытое содержание.

Допустим, я не взволнован ничуть, не устал и не раздражен, у меня отличное настроение, олимпийски спокоен (бывает же), и я говорю своему десятилетнему сыну:

— УЖЕ ПОЗДНО. ТЕБЕ ПОРА СПАТЬ.

Говорю самым спокойным, самым благожелательным тоном. Уже действительно поздно, и ему действительно пора спать, ему и хочется уже спать, веки уже набухли, моргает… И однако же:

— Не поздно еще… Ну сейчас, ну еще немножко. Не хочу я спать, эти часы спешат… Сейчас доиграю только (досмотрю, дочитаю, дотяну резину, доваляю дурака до изнеможения)…

Что такое?.. Опять не желает слушаться и понимать очевидное! Опять провоцирует меня на утомительные уговоры, на глубоко чуждое моему демократизму употребление власти!..

— ТЫ ЕЩЕ НЕ ДОРОС ЛОЖИТЬСЯ СПАТЬ ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ.

У ТЕБЯ ОГРАНИЧЕННЫЕ ПРАВА! ТЫ НИЧТОЖЕСТВО!!! — вот что слышит в моих словах его подсознание, вот он, контекст.

Вы спрашиваете, откуда я это взял? Из его поведения. Из своего детского багажа, довольно увесистого… Из вживания. (Вслушиваясь, постепенно начинаешь кое-что слышать…)

Стало быть, ошибка. А как же правильно?

Несколько вариантов из «эн» возможных (по возрасту, по характеру, по опыту, по ситуации…).

— Ух ты, а времени-то уже сколько. МНЕ спать охота. (А тебе?)

— "Спят усталые игрушки… Баю-бай…"

— Вчера (позавчера} в это время ты уже видел ВТОРОЙ ИНТЕРЕСНЫЙ СОН.

— Слушай, ты молодец. Сегодня тебе ВОВРЕМЯ захотелось спать, гляди-ка, правый глаз уже закрывается…

— Опять забыл… Как будет по-английски "спокойной ночи"? Ага, ГУД НАЙТ. Ви шел гоу ту слип — мы пойдем спать. Правильно?

— ОТБОЙ. (Безличная краткая команда без употребления глаголов в повелительном наклонении — хорошая форма внушения, особенно для возбудимых подростков; спокойно, решительно, непринужденно — снимает подсознательную оскорбительность.)

И наконец просто:

— Спокойной ночи. (Можно с улыбкой. Можно поцеловать.)

Дает ли какой-либо из вариантов гарантию?.. Нет. Ни один! Но уже легче, что их много. Уже интересно, что они есть…

Они всегда есть.

…Вы, наверное, как и я, не раз замечали такую обидную странность: даришь книжку, отличную, редкую, крайне интересную, крайне полезную:

— ЭТО ТЕБЕ. ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНО, ОБЯЗАТЕЛЬНО ПРОЧИТАЙ.

— Ага, спасибо. Прочту. Не читает.

— Ну как, прочел?

— Нет еще. Не успел. Прочту. Обязательно. Не читает. Собирается, честно собирается. Но вот поди ж ты… Любую мусолит ерунду, ТОЛЬКО НЕ ЭТО. И всего обидней, пожалуй, что та же книжка, небрежно рекомендованная каким-нибудь Генкой как «ничего», будет вылистана от корки до корки!..

Причины уже можно, наверное, не объяснять.

Из песни, как хорошо известно, слова не выкинешь, а музыку и подавно. Мы наивно убеждены, что слова, говоримые ребенку (великовозрастному включительно), воспринимаются им в том значении, которое они имеют ДЛЯ НАШЕГО СОЗНАНИЯ. Но мы не слышим ни песен своего подсознания, ни той музыки, далеко не всегда сладкозвучной, в которую преобразует все это подсознание воспринимающего.

Вот она, эта музыка.

АХ, как ты слаб и незрел, как же ты мал и глуп!

ОХ, как же ты ленив и неаккуратен, забывчив, необязателен, безответствен и непорядочен.

УХ, ничего ты собою не представляешь, ничего не умеешь!

ЭХ, до полноценного человека тебе еще далеко!

ЭЙ, ты зависим от меня, у тебя не может быть своего мнения и своих решений, я тобой управляю, безвольная ты скотинка!

ФУ, какой же ты все-таки непроходимый чудак!

ТРАМ-ТАРАРАМ…

— Что за ерунда, что за чушь?.. Ничего подобного нет и в мыслях!..

Правильно, ничего подобного. (Допустим, что ничего подобного.) Но ТАК ПОЛУЧАЕТСЯ при нашем безвариантном, задолбленном поведении. ТАК ВЫХОДИТ, когда мы не слушаем себя слухом Другого, не смотрим его глазами, не чувствуем его чувствами…

Так самое необходимое — и высокое, и прекрасное! — мы связываем ДЛЯ РЕБЕНКА с адом, с чувством собственной неполноценности и вины, с тревогой и злостью, со скукой и безлюбовностью. Так в зародыше убиваем и страсть к истине, и потребность в самоусовершенствовании.

ПОЧЕМУ Я ПРОДОЛЖАЮ ДЕЛАТЬ ВСЕ ТУ ЖЕ ОШИБКУ? По меньшей мере пять раз в день я продолжаю ловить себя в своих общениях все на том же "трам-тарарам".

А сколько раз не ловлю?..

Инерция стереотипов. Инерция подражания, в том числе и себе самому. Инерция душевной тупости и нетворческого состояния, чему способствует, в свою очередь, немало причин…

КАК ДЕТИ ДЕЛАЮТСЯ ХОРОШИМИ. Теперь вы, возможно, удивляетесь, как же все-таки большинство детей умудряются становиться более или менее нормальными взрослыми.

К счастью, мы занимаемся воспитанием не круглосуточно. Происходит же воспитание непрерывно.

Наша способность внушать нашей каждодневной антипедагогикой не исчерпывается. Множество необходимого и прекрасного вы внушаете своему ребенку, менее всего об этом заботясь, незаметно ни для него, ни для вас; и одна, допустим, из тех же пяти моих рекомендаций тоже имеет какие-то шансы дойти, если остальные четыре были не слишком бездарны. То, что потрудился испортить я, может незаметно исправить недоиспорченный сверстник, добрый знакомый, хороший учитель…

И главное: в самом ребенке работает множество здоровых духовных сил, живет чувство Истины.

Но все-таки жаль, что издержки так велики…

В. Л.

Случай, заинтересовавший меня не столько как врачебная задача, сколько психологически.

Одна мама, не очень молодая, педагог по образованию, обратилась ко мне с жалобой, что ее ребенок не стелет свою постель. "Как это не стелет?" — "Не убирает. Встает и уходит. Сколько ни уговаривай, ни стыди". Я поинтересовался, сколько малышу лет. "Двадцать восемь. Уже три года, женах". — "Вот как… А жена как же?.. — "Ну, жена? Я в их дела не вмешиваюсь". — «Понятно». — "Как ни зайдешь к ним в комнату…" — "Ясно, ясно. И что же, он так за всю жизнь ни разу не застелил за собой постель?" — "Стелил, почему же. До восемнадцати лет. Был приучен. А как в институт поступил — все, ни в какую". — "А в армии отслужил?" — "Да, и заправлял койку как положено, а вернулся — опять все то же. Может быть, это какой-то симптом?.."

Выяснилось: мальчик рос послушным, с короткими вспышками упрямства, энергично гасившимися; был мечтателен, не без самолюбия — в общем, все довольно благополучно. Перестал убирать за собой постель после того, как поступил не в тот институт, в какой собирался, а в который уговорили и помогли…

— Не упрекал ли вас, что не дали встать на свой путь?

— Никогда. Наоборот, говорил, что нравится, что все хорошо, правильно.

— Ну, теперь все понятно.

— Как-как, доктор?!

— Ничего страшного. После того как он сдался вам, ему нужно было хоть чем-нибудь поддержать свою самость. Неубиранием постели его детское «я», или подсознание, это почти одно, и доказывает себе, что все-таки может не делать того, что НАДО.