Чужое лицо - Дэвид Моррелл

Бьюкенен еще раз с уважением подумал о мужество Мендеса.

- Вам что-нибудь говорит имя Мария Томес? Может быть, его когда-нибудь упоминала Хуана?

- Конечно, - сразу ответил Педро. - Это певица. Я не знаток оперы, куда там, но мне один раз довелось быть на ее выступлении. Год назад она приезжала в Сан-Антонио и пела в "Хемисфере".- Педро упомянул одну из главных достопримечательностей Сан-Антонио - культурно-спортивный комплекс, построенный на месте проведения международной ярмарки 1968 года. Город был соединен с ним судоходным каналом. - Я хорошо помню тот день, потому что именно тогда Хуана говорила с нами о своей работе, а такое случалось очень редко. Ее наняли, чтобы охранять певицу во время выступления. Она достала нам места в первом ряду. Я поначалу отказался, но Анита меня уговорила. И знаете, мне даже понравилось. Названия оперы я не помню. Что-то про студентов, которые живут в бедном квартале, на чердаке. Мария Томес играла совсем больную, умирающую девушку. Опера шла на итальянском, но он похож на испанский, и я смог разобрать, о чем идет речь. Мария пела как ангел. Ничего подобного я раньше не слышал. Но при чем тут Хуана и что с ней? Как она связана с певицей, которая приезжала в Сан-Антонио год назад?

- Еще не знаю. Слушайте внимательно, Педро. Время от времени я буду позванивать вам в офис, чтобы убедиться, что вас никто не беспокоит. Я назовусь Беном Кларком. Запомнили? Бен Кларк. Спрошу о своем "форде", который вы будто бы ремонтируете. Если ответите, что ремонт будет стоить дорого, я пойму, что у вас что-то стряслось, и сразу приеду.

- Бен Кларк...

- Правильно. Всего хорошего, Педро.

- Спасибо, Джеф Уокер, или кто вы там есть.

"Точно. - Бьюкенен положил трубку. - Кто я есть". Он обернулся и поймал на себе пристальный взгляд Холли.

- В чем дело? Что это ты меня так разглядываешь?

- "Бон Кларк"? "Форд"? В этой комнате ты - Чарльз Даффи. Внизу - Майк Хамильтон. Ты еще упоминал Питера Лонга. И это, если не считать... Черт возьми, так и с ума недолго сойти!

- Ты права.

Не желая продолжать разговор на эту тему, Брендан принялся за еду. Проглотил первый кусок и только тогда почувствовал, как проголодался. Пока он беседовал с Педро, спагетти остыли. Неважно. В последнее время ему не приходится быть слишком разборчивым в еде.

Холли отложила свою вилку.

- С тех пор как тебя выписали из больницы, ты все время на ногах.

Бьюкенен продолжал жевать, стараясь не обращать внимания на головную боль.

- Тебе не кажется, что пора сбавить скорость?

- Не могу. Сейчас доем и выведу тебя отсюда. Да и мне нужно будет кое-куда съездить.

- Куда именно?

- Лучше, если ты не будешь об этом знать.

- Все еще не доверяешь? И это после того, что я для тебя сделала? Ты сам сказал, что я не наблюдатель.

- Дело не в том, доверяю - не доверяю. Если ничего не знаешь, то и бояться нечего. И я в большей безопасности, если...

- Продолжай, продолжай. Ты хочешь сказать: "Если меня станут допрашивать, я не выдам твои планы".

Бьюкенен прожевал кусок хлеба и поднял глаза на Холли.

- Люди, которые за тобой следят, не имеют к Хуане никакого отношения. Но если они увидят нас вместе, то решат, что ты опять взялась за ту статью. Тогда они, спасая себя, ни перед чем не остановятся.

- Наконец-то тебе это удалось. - Холли передернула плечами, точно от холода.

- Что?

- Ты меня снова испугал. Только я пришла в норму, как ты опять напомнил мне...

- Я же говорил: для них норм не существует.

- Да, извини, я забыла.

11

Они вышли на лестницу черного хода. На третьем этаже Холли предстояло вызвать лифт и спуститься в холл. У тех, кто наблюдает внизу за перемещением цифр на световом табло над дверью лифта, должно создаться впечатление, что она весь вечер просидела в номере Майка Хамильтона.

- Если остановят, громко говори, чтобы тебя оставили в покое, пригрози, что позовешь полицию. Но если дело станет серьезным, выложи им такую версию: ты работаешь над статьей об исчезновении Марии Томес и пытаешься выяснить, какое отношение к этому имеет Драммонд. Скажи, что на тебя вышел один из его служащих. Этот человек зол на хозяина и намерен с ним посчитаться. Однако он не хочет "светиться" и поэтому не называет своего настоящего имени. Пока что ничего серьезного от него узнать не удалось.

Они достигли лестничной клетки третьего этажа, и Бьюкенен взмахом руки показал Холли, чтобы та задержалась. Осторожно выглянул в коридор и отступил на шаг назад. Выражение его лица заставило журналистку нахмуриться.

Жестом он приказал ей следовать за ним.

- Нужно спешить. Возле номера Майка Хамильтона - два человека.

Перед тем как покинуть комнату 512, Бьюкенен собрал свои вещи, уложив в дорожную сумку книги и папки с материалами. Затем заполнил карточку гостя и положил ее на кровать. Он написал в ней, что Майк Хамильтон тоже уезжает из отеля; но все расходы, как условлено, за счет кредитной карточки Чарльза Даффи.

- Не хочу, чтобы меня начали разыскивать за бесплатное проживание в гостинице. Так. Все готово. Пошли.

Они спустились на первый этаж и остановились у двери в холл.

- Подожди, пока из лифта выйдут люди. Иди вместе с ними. Где ты живешь?

Она назвала адрес.

- Я выйду через минуту после тебя. Возьму такси вслед за тобой и, если не будет "хвоста", проеду мимо твоего дома. К тому времени ты уже будешь у себя. Зажги свет в комнате и открой окно. Если я увижу открытое окно, буду знать, что у тебя вес в порядке.

- Такси? У меня машина.

- Тогда доберешься еще быстрее. Сейчас откроется лифт. Иди.

Она дотронулась до его щеки.

- Будь осторожнее.

Холли ушла, а Брендан еще долго чувствовал прикосновение ее пальцев.

12

- Бьюкенен!

Должно быть, сказывается усталость.

- Бьюкенен!

Или причина кроется в разговоре с Холли. Хотя он приехал в Вашингтон, считая себя Питером Лэнгом, использующим имена Чарльза Даффи и Майка Хамильтона, она снова напомнила ему о том, кто он есть на самом деле.

- Бьюкенен!

Поэтому, когда его окликнули, Брендан инстинктивно дернулся посмотреть, кто его зовет. Этого делать не следовало. Мгновенно поняв свою ошибку, он не стал оборачиваться и зашагал дальше под дождем по окутанной туманом улице. Однако преследователь успел заметить его мимолетное движение.

- Стон! Бьюкенен!

Бьюкенен не стал ускорять шаг. Ничто в нем не выдавало напряжения, которое он испытывал. А нервы были на пределе. Сзади послышались быстрые шаги. Похоже, преследователь один. Бьюкенен не решился проверить свое предположение.

Время уже позднее: половина одиннадцатого. Улица пуста. Лишь изредка блеснет фарами машина и тут же исчезнет за туманной пеленой сырого вечернего воздуха. Выйдя из отеля, Бьюкенен с непринужденным видом огляделся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, свернул с Массачусетс-авеню на 21-ю улицу.

Только сейчас, почувствовав, как учащенно забилось сердце, он осознал, что на 21-й - одностороннее движение и машины мчатся в том же направлении, в котором идет он. Чтобы заметить их приближение, нужно оглядываться. Однако это усилит подозрения преследователя. Вернее, преследователей. За спиной он различил шаги еще одного человека.

- Черт возьми! Бьюкенен! - выкрикнул второй голос.

Слова прозвучали всего в нескольких шагах у него за спиной.

Выбора не оставалось. Бьюкенен внезапно повернулся и увидел крепкого коротко стриженного парня, который в ответ на движение Бьюкенена резко остановился в защитной стойке.

Однако он опоздал. Брендан нанес ему мощный, хорошо рассчитанный удар в грудь: он хотел остановить преследователя, но не собирался ломать ему ребра.

Крепыш отлетел на несколько шагов. При этом он с силой выдохнул воздух, смягчив последствия удара. Его натренированная реакция говорила о том, что противник прошел хорошую подготовку. Парень явно из военной разведки. Такая же стандартная фигура, как у тех, что следили за Холли: широкие плечи, мощные бицепсы и узкие бедра. Бьюкенен не стал дожидаться, пока тот придет в себя. Его нога, описав дугу, с силой ударила преследователя по внешней стороне бедра, туда, где проходит чувствительный нерв. Точный удар вызывает не только сильную боль, но и временный паралич конечности.

Как и рассчитывал Бьюкенен, не успевший оправиться от удара в грудь парень с ворчанием схватился за бедро и рухнул на асфальт. Но к месту схватки бежал его напарник. Заметив, как он, чертыхаясь, сунул руку под ветровку, Брендан бросил в него свою сумку, а пока тот уворачивался, рванулся ему навстречу и, не дав достать оружие, ткнул ладонью в основание носа. Под рукой хрустнули перебитые хрящи. Противник потерял ориентировку, и Бьюкенен добил его ударом локтя в солнечное сплетение, выхватил у него пистолет, повернулся к первому преследователю, который пытался подняться на ноги, и шмякнул того головой о фонарный столб. Затем снова повернулся к парню в ветровке. Тот лежал на тротуаре, хлюпая разбитым носом. Изо рта у него текла кровь.