Полное собрание сочинений. Том 7. Сентябрь 1902 — сентябрь 1903 - Владимир Ленин (Ульянов)

Вы видите: рассуждения социалистов-революционеров, несуразные и противоречивые до смешного с точки зрения социалиста, становятся вполне понятны и последовательны с точки зрения буржуазно-демократической. Это – потому, что партия социалистов-революционеров есть в сущности не что иное, как фракция буржуазной демократии, фракция, по составу своему преимущественно интеллигентская, по точке зрения преимущественно мелкобуржуазная, по теоретическому своему знамени – эклектически соединяющая новейший оппортунизм и стародедовское народничество.

Лучшим опровержением объединительной фразеологии буржуазного демократа является самый ход политического развития и политической борьбы. И в России рост действительного движения успел уже привести к такому опровержению. Я имею в виду выделение «академистов», как особой группы студенчества. Покуда не было настоящей борьбы, академисты не выделялись из «общестуденческой» массы, и «единство» всей «мыслящей части» студенчества казалось ненарушимым. Как только дошло до дела, – расхождение разнородных элементов стало неизбежным[73].

Прогресс политического движения и прямого натиска на самодержавие тотчас же ознаменовался прогрессом определенности в политической группировке, – вопреки всяческим пустым речам об объединении всех и каждого. В том, что разделение академистов и политиков есть крупный шаг вперед, – едва ли станет сомневаться хоть один человек. Но означает ли это разделение, что студенты социал-демократы «порвут» с академистами? «Революционной России» кажется, что да (см. № 17, стр. 3).

Но кажется ей это только вследствие той путаницы, которую мы обнаружили выше. Полная размежевка политических направлений отнюдь не означает «разрыва» профессиональных и учебных союзов. Социал-демократ, который поставит своей задачей работу в студенчестве, непременно постарается проникнуть сам или через посредство своих агентов в возможно большее число возможно более широких «чисто студенческих» и самообразовательных кружков, постарается расширять кругозор того, кто требует только академической свободы, постарается пропагандировать именно социал-демократическую программу среди тех, кто еще ищет какой-нибудь программы.

Резюмируем. Известная часть студенчества хочет выработать себе определенное и цельное социалистическое мировоззрение. Конечной целью этой подготовительной работы может быть – для студентов, желающих практически участвовать в революционном движении, – только сознательный и бесповоротный выбор одного из двух направлений, сложившихся в настоящее время в революционной среде. Кто протестует против такого выбора во имя идейного объединения студенчества, во имя его революционизирования вообще и т. п., – тот затемняет социалистическое сознание, тот проповедует на самом деле лишь безыдейность. Политическая группировка студенчества не может не отражать политической группировки всего общества, и долг всякого социалиста – стремиться к возможно более сознательной и последовательной размежевке политически разнородных групп. Призыв, обращенный к студенчеству партией соц.-рев., – «провозгласить свою солидарность с общеполитическим движением и совершенно отвлечься от фракционных раздоров в революционном лагере» – является, по сущности своей, не чем иным, как призывом назад, от социалистической к буржуазно-демократической точке зрения. В этом нет ничего удивительного, ибо «партия соц.-рев.» есть лишь фракция буржуазной демократии в России. Разрыв студента социал-демократа с революционерами и политиками всех других направлений отнюдь не означает разрыва общестуденческих и образовательных организаций; напротив, только стоя на точке зрения вполне определенной программы, можно и должно работать в самых широких кругах студенчества над расширением академического кругозора и над пропагандой научного социализма, т. е. марксизма.

P. S. В следующих письмах я хотел бы побеседовать с читателями «Студента» о значении марксизма для выработки цельного миросозерцания, о принципиальных и тактических отличиях социал-демократической партии и партии соц.-рев., о вопросах студенческой организации и об отношении студенчества к рабочему классу вообще.

Напечатано в сентябре 1903 г. в газете «Студент» № 2–3. Подпись: Н. Ленин

Печатается по тексту газеты

Подготовительные материалы

Наброски и конспекты к статье «Новые события и старые вопросы»[74]

Особо V. Интриганство и растерянность в среде правительства.

Затишье – усиление отчаяния и маловерия – террор – его фактическое значение – его неуспех в деле всколыхнутая затишья.

Теперь пред нами начало политического «сезона» и оживление революционного движения.

** В двух словах. Ред.

* На этом фраза обрывается. Ред.

По-видимому, проходит

α – временное затишье

β – террор и «народовольчество» как порождение его увы, народ нескоро

      легко говорить о вооруженных демонстрациях индивидуальным отпором надо ответить

γ – ростовская борьба

      еще и еще раз показывает революционную энергию рабочих масс

      действительно ободряет

      действительно дезорганизует правительство, возбуждает десятки тысяч, проясняет смысл деятельности революционеров, «дезорганизует»

      действительно есть переход прямой к народному восстанию.

      Действительно «ободряющее» значение ростовских событий.

По-видимому, затишье (некоторое, временное) в народно-революционном движении приходит к концу и начинается опять волна оживления.

Вместе с затишьем отходит в область чего-то далекого и его порождение – беспринципность, ее ликование, возрождение народовольчества, отчаяние etc. террор

– индивидуальный отпор

– народ еще нескоро

– дезорганизация правительства (а не революционеров?)

– о вооруженных демонстрациях легко говорить

etc. etc.

Ростовская борьба

Когда есть и действуют такие вулканы революционного возмущения в рабочих массах, – как нелепы и претенциозно смешны толки об искусственном возбуждении, агитации, дезорганизации посредством выстрелов etc.?

Какое это явное уклонение от прямой задачи: помочь этим восстающим уже массам, сорганизовать руководителей их etc.