Кошка Белого Графа - Кира Калинина

Я?..

Ни за что! Хватит с меня богов!

Но Нежа не спрашивала, хочу ли я. Лица́ коснулось морозное дыхание; из глаз брызнули слезы и застыли на щеках. Холод побежал по жилам, леденя тело, и тоненькими струйками потек в сердце. Я ощутила, как меняюсь, как огонь в душе, который давал мне силы жить и не сдаваться, превращается в пепел…

В этот миг вспыхнуло солнце, гоня зиму прочь. Меня омыло летним теплом.

– Это мое бремя и мое право! – Рауд встал между мной и Нежей. – Я беру эту силу и отвечаю за нее. Клянусь распоряжаться твоим даром разумно, бережно и во благо. Теперь я готов.

Богиня медленно повернулась к нему, и сам воздух заиндевел, зазвенел тоненькими льдинками. Мне показалось, что мы в пустынных снегах, отданы на потеху духам зимы, и вокруг воет вьюга, метет метель, а с небес струится бледное пламя, холоднее самой лютой стужи…

Рауд улыбнулся:

– Это все мое.

– Как скажешь, владыка зимы, – откликнулся ясный голос.

Голова, увенчанная звездной короной, склонилась перед ним.

Богиня склонилась перед человеком!

Вокруг Рауда заклубился снежный вихрь. А когда он развеялся, передо мной стоял Белый Граф, каким его описывают легенды: волосы – белее свежей пороши, в глазах – сапфировая синь, яркая и морозная, в руках – ледяной посох.

Надо было радоваться, но меня охватила горечь. Так непохож был этот новый Белый Граф на того, которого я знала. Так мало осталось в нем тепла.

Откуда-то из-за грани миров послышалось торжественное:

– Равновесие восстановлено!

– Что ж, – кисло произнес Альрик, – каждый остался при своем. А что касается этой особы…

Королевский взгляд вновь прошелся по мне с ног до головы и обратно.

– Оборотень, удостоенный особого внимания богини зимы. Прямо скажем, необычно. Гоф-командор Вактик!

Перед Альриком возник маленький человек в цивильном, который руководил арестом Болли и Гиннаш.

– Задержите эту девицу и выясните всю подноготную.

– Ваше величество! – вмешался Рауд. – Заверяю, что…

– Не спорьте, граф! – оборвал его король. – Если за вашим агентом, – он понимающе ухмыльнулся, – нет никаких провинностей, ей нечего опасаться. Мне не нравится, когда по моему дворцу гуляют неизвестные оборотни. Мне не нравится, когда они беспрепятственно проникают в храм и вмешиваются в тайную церемонию. Я хочу понять глубину этого заговора. Надеюсь, вы не против?

Он выделил голосом слова «этого заговора».

Альрик подозревает Рауда? И мстит ему?

Пусть Белый Граф вернул себе власть над зимой, он оставался подданным короля Ригонии и слишком хорошо знал, что бывает, если перечить королю…

– Дорогой Альрик, оставьте, – Камелия приблизилась к жениху и положила руку ему на локоть. – Я ручаюсь за эту девушку.

– Как мило, дорогая Камелия! Я учту ваше ручательство.

Он и ее подозревает. Он понял, что неслучайно лишился сил.

Я оглянулась на королеву-бабушку. Вдруг она поможет? Но для старой дамы ночная церемония оказалась слишком утомительной. Ее величество дремала на своем диване, укрытая пледом.

«Можно стать кошкой», – сказала я себе. Как только меня выведут, сразу обернусь и убегу.

Но тогда точно решат, что Рауд виновен…

Гоф-командор Вактик сделал знак одному из гвардейцев.

Стукнули кованые каблуки, звякнули колечки на сабле, привешенной к поясу, крепкие пальцы взяли меня под локоть.

Из толпы раздался протестующий выкрик, и я узнала голос Хальфорда.

– Кто еще там? – поморщился Альрик.

– Ваше величество, прошу, погодите! – проговорил Рауд быстро, но почтительным тоном. – Позвольте прежде уладить одно дело.

Король взглянул на него вопросительно, и гвардеец, готовый тащить меня прочь, замер, ожидая высочайшего решения.

– Я бы хотел расторгнуть помолвку с Эмелоной Болли.

– Ах да, – Альрик скривился, – разумеется. Дорогая Камелия! Ваша фрейлина, та, что пострадала… э-э… вы понимаете, о чем я. Напомните ее имя.

– Кайса Толлен, – растерянно ответила принцесса.

– Она здесь?

Позвали Кайсу. Альрик оглядел ее с удовольствием.

– Барышня Кайса, я обещал, что позабочусь о вас, и намерен сдержать слово. Я нашел вам хорошего жениха. Граф Даниш-Фрост теперь свободен и, без сомнения, будет рад составить ваше счастье. Такова моя воля, граф!

Точно мстит. Мерзавец!

Кайса, не так давно мечтавшая о Белом Графе со снежными волосами и глазами-сапфирами, посмотрела на Рауда с испугом, если не сказать с ужасом.

– Прошу меня простить, но я не в силах исполнить повеление вашего величества, – Рауд поклонился королю с подчеркнутой учтивостью. – Дело в том, что у меня уже есть невеста. Уверен, для барышни Кайсы найдется более интересная партия.

– Какая еще невеста? – нахмурился Альрик.

– Девушка простого звания. Помнится, вы сами желали, чтобы я женился как раз на такой.

И тут Рауд сделал нечто безумное.

Он взял мою свободную руку и повернулся к статуям Свена и Свяны:

– Требую венчания по воле богов!

Альрик издевательски расхохотался.

Но смех захлебнулся, когда на пол упали отсветы разноцветных огней, а с высоты донесся легкий перезвон. Я подняла голову и решила, что мне грезится. Будто я в Свеянске, в храме Свена и Свяны, и надо мной покачиваются кусочки цветного стекла.

– Что ты делаешь, Рауд? – прошептала я. Увы, говорить мысленно в человеческом теле у меня не получалось.

– Тише, Кошка. Так надо.

– Не вздумай отказаться! – раздался звучный голос. – Кто еще сделает тебя графиней?

Призрачный Свен, одетый как деревенский жених, воздвигся над своей статуей.

– Ты задолжала нам службу, – с притворной строгостью заявила Свяна. Ее костюм повторял мой собственный. – Лучшего мужа тебе не найти. А шанса взлететь так высоко и вовсе не выпадет!

Неведомо откуда раздалось сладкое пение, отсветы на полу превратились в кусочки красного янтаря, и из них свился еще один Лабиринт – венчальный. А центр его был прямо у нас с Раудом под ногами!

Рослый гвардеец больше не держал меня. Альрик, Камелия, гоф-командор Вактик были по-прежнему рядом, но как будто бесконечно далеко.

А Рауд был тут, он смотрел на меня своими нечеловеческими глазами, и от этого взгляда по спине бежали му- рашки.

Я понимала, зачем он это затеял. Чтобы уберечь меня от ареста, чтобы не жениться на Кайсе, чтобы расплатиться за свое спасение… Он ведь сказал, что обязан мне.

Но так нельзя!

И все же я не отняла руку, не сказала «Нет», когда Свен и Свяна сняли свои обручальные браслеты и вручили нам с Раудом.

И призрачные браслеты стали настоящими!

Узкий обод, украшенный тонкой золотой вязью, тронул запястье холодком, но сейчас же потеплел, и глаза Рауда тоже вернули теплый опаловый цвет. Всего на одно мгновение. А потом вновь обратились в синий лед.

По залу закружили разноцветные бабочки, и отчетливо прозвучал напевный голос баронессы Хендевик: