Приговоренные к пожизненному (ЛП) - Джейн Харвей-Беррик

Я открыла дверь и увидела стоящую на пороге Глорию с двумя чашками травяного чая.

— Я подумала, что вы, возможно, захотите пить, — сказала она, — это травяной чай… ты говорила, что ему нельзя кофеин, так что…

— Оу, точно. Спасибо, — сказала я, забирая чашки, — Джордан сейчас собирается немного поспать.

Её лицо помрачнело.

— Но я уверена, что ему сперва захочется выпить чаю. Спасибо, Глория. Это было очень великодушно с вашей стороны.

В комнате Джордан гримасничал и качал головой.

Я закрыла дверь и попыталась отдать ему чашку жидкого варева. Он наморщил нос.

— Ненавижу это дерьмо.

— Заткнись и пей. Ты не получишь кофе. Не тогда, когда ты пытаешься отдохнуть.

Он скрестил руки на груди в знак протеста.

— Она пытается, Джордан, — сказала я мягко.

Он с горечью на меня посмотрел.

— С каких пор ты в её команде поддержки?

— Не будь придурком. Она знает, что мы уедем отсюда, как только закончится твоё условно-досрочное освобождение. Глория хочет помириться с тобой. Наконец-таки.

Он тяжело вздохнул.

— Я знаю. Просто мне всё равно. И я уже не уверен, что хочу этого.

— Возможно, дело даже не в том, чего хочешь ты, — намекнула я, — возможно, нужно помочь ей примириться со смертью Майки и со всем, что произошло. Она знает, что была дерьмовой мамочкой последние восемь лет, но ты сказал, что она не всегда была такой. И если всё, что она в силах сделать, это заварить тебе паршивый травяной чай, то хорошо. Всё же лучше, чем ничего.

Я посмотрела прямо на него.

— Это лучше, чем её ненависть к тебе.

— Да-да, хорошо, я понял. Но всё равно ненавижу этот чай. На вкус он как моча, — простонал он, забирая чашку.

Я улыбнулась, потому что это означало, что Джордан, в конце концов, впустил её внутрь.

***

И на следующий же день эти слова вернулись, чтобы укусить меня за зад. Ну, конечно.

Я встала довольно рано и принесла Джордану сок и любезно приготовленную Глорией яичницу. Затем я запихнула в него ещё несколько таблеток и помогла позаботиться о его глазе. Его изнурили даже эти вещи, поэтому я отправила его обратно спать, а сама пошла в душ и переодеваться. Пол уехал на работу, а Глория оставила записку, в которой говорилось, что она поехала в магазин. И я одна осталась бродить по дому.

Моя прогулка закончилась у комнаты Майки. Она была меньше похожа на мавзолей, но всё равно выглядела так, как будто они ждали, что он придёт домой. Это расстроило меня. Я взяла его выпускной альбом и начала смотреть. Разглядывала фотографии, лицо Майки было на каждой странице: футбольная команда, выпускной в старших классах, «лучшее тело» и «парень, у которого наибольшие шансы добиться успеха». Он так же выиграл номинацию «самый крутой флирт» и «самое большое энимал- пати». Мне хотелось прилепить стикеры на эти страницы и заставить Глорию на них посмотреть. Но в этом уже не будет смысла.

А затем я увидела фотографию, которая заставила меня притормозить: Майки, Райан и Джордан. Майки был посередине, они все стояли, обняв друг друга за плечи, и улыбались в камеру. Можно понять, что Джордан и Майки братья. Джордан был самым высоким, но более худощавым, чем сейчас. Фото, должно быть, сделано за несколько месяцев до несчастного случая. Под ним написано: «Лучшие друзья. 2006»

Мои мысли прервал стук в дверь. Боже, я надеялась, что это не был сюрприз в виде проверки от инспекторов по условно-досрочным освобождениям. Это было последней вещью, в которой сейчас нуждался Джордан. Или я. Если уж на то пошло.

Но когда я распахнула дверь, там не было никаких инспекторов.

— Здравствуй, Торри. Могу я войти?

— Что ты здесь делаешь, мам?

— После нашего разговора с тобой мне захотелось поговорить и с Джорданом, если можно. Я бы хотела лично перед ним извиниться.

Я шире открыла дверь.

— Сейчас он спит. Он устаёт довольно быстро.

— Возможно, я могу подождать?

Я вздохнула и махнула ей проходить в дом.

— Ладно, хорошо. Скорей всего он скоро проснётся. Хочешь кофе или чего-нибудь ещё? Я не могу пить его при Джордане, потому что ему сейчас нельзя.

Она улыбнулась.

— Звучит замечательно. Ты всегда делаешь лучшее кофе.

— Ага, почти профессионал, — грубовато ответила я.

Мама последовала за мной на кухню, где я заварила свежий кофе.

— Могу поспорить, ты счастлива, что он…дома.

Я посмотрела на неё через плечо.

— Не думаю, что это для него дом, мам. Так же, как и для меня.

Она помолчала немного.

— Ты всегда можешь вернуться обратно ко мне домой.

— Я не оставлю его здесь! — отрезала я.

— Я не это имела в виду. Я хотела сказать, что вы оба можете переехать ко мне, если захотите.

Я удивлённо моргнула.

— Серьёзно?

— Да, конечно. Ты моя дочь… и я слышала, что Джордан собирается стать мои зятем, хотя я и не вижу кольца, — она замолчала, когда я ничего не ответила, — это правда?

— Может, и правда. Я просто сказала это в больнице, потому что они не хотели мне ничего говорить, но да, он говорил мне об этом.

— И?

— И у меня не самое высокое мнение о браке.

— Ох, понятно.

Я пожала плечами.

— Не знаю, мам. Я думаю, что Джордан собирается изматывать меня до тех пор, пока я не скажу «да».

Она улыбнулась, её глаза светились весельем.

— Он будет тебе очень хорошим мужем, Торри. Тебе нужен кто-то, кто будет для тебя опорой.

Мне стало некомфортно от её оптимизма.

Я выпила кофе и встала.

— Пойдём. Только… не расстраивай его, мам. Он уже достаточно натерпелся.

Она кивнула.

— Я просто хочу поговорить с ним, это всё.

— Да, хорошо, но слова могут ранить так же, как и кулаки, — отметила я.

Она кивнула в знак согласия, и мы поднялись вверх по лестнице.

— Подожди секунду, пока я разбужу его. Если ты зайдёшь прямо сейчас, то он может подумать, что к нему пришли для исповеди перед смертью.

Мама закатила глаза.

— Очень смешно, Торри.

Да, за исключением того, что я не шутила.

Я открыла дверь и вошла в комнату. Хотя я и привыкла видеть его синяки, но мне всё равно было больно на него смотреть. Джордан раскрыл свой здоровый глаз, когда я присела на кровать рядом с ним. Он улыбнулся.

— Я уверен, что это сон, — сказал он, — кто ты, красавица?

— Ха-ха. Если бы это был сон, ты бы не был избит.

— А ты была бы голой, — подмигнул он мне.

— Остынь, ковбой. Моя мама за дверью, она хочет увидеться с тобой.

На секунду он растерялся, а затем на его лице появилось беспокойство.