Детектив и политика 1991 №6(16) - Ладислав Фукс

уже разобраться в моих записях? Если да, то они могут мне устроить веселую жизнь. Если уже не устроили. Надо попытаться опередить их.

Николаев оделся, умылся и вышел из номера. В холле на первом этаже выплыл навстречу ему с одной из своих накладных улыбок, на этот раз снисходительно-отеческой, сам директор гостиницы.

— Здравствуйте, здравствуйте. Здорово вы вчера погуляли. Шведу чуть челюсть не уломали. Правильно, так им, капиталистам.

Сергей смущенно почесал затылок и сказал:

— Ничего не помню.

— Ну ладно, не оправдывайтесь, с кем не бывает. Творческой личности нужна разрядка. В молодости я тоже был охоч до длинноногих блондинок. Насчет посуды, зеркал и стеклянных дверей я все уладил. Вы еще не собираетесь уезжать?

— Нет, кажется, — задумчиво покачал головой Николаев. Информация о зеркалах и стеклянных дверях ему была внове.

"Неужели это все я один? Интересно, на сколько я там накрошил?"

— Ну и правильно, — продолжал директор, — отдохните еще. С Федей, насчет синяка, я тоже договорился. Он претензий не имеет. Я давно ему говорил, что он нарвется.

— Станислав Семенович, я очень благодарен вам. Альбина сказала, что вы за меня заступились.

— Ну что вы, не стоит благодарности. Свои люди, как-нибудь сочтемся. Отдыхайте на здоровье.

Он вышел на улицу, несколько раз глубоко вздохнул и огляделся по сторонам. Рядом с бетонной вазой у входа в гостиницу что-то блеснуло. Сергей нагнулся и подобрал несколько маленьких осколков. Даже на первый взгляд было сразу видно, что это остатки часового стекла. Тут же, возле вазы, валялся и ржавый железнодорожный костыль.

"Бред какой-то. Зачем им надо было останавливать мой "Ориент" на двадцати двух часах и десяти минутах? Такое ощущение, что здесь идет игра с дальним прицелом, и меня ожидает очередной сюрприз".

Сев в машину; Николаев не мог отказать себе в удовольствии проехать мимо входа в ресторан и полюбоваться на заколоченную фанерой одну из створок дверей.

На повороте с нового шоссе на старое он притормозил возле стоящего у обочины велосипедиста.

— Не подскажете, где тут три недели назад произошла авария с "Москвичом"?

Мужчина внимательно посмотрел на журналиста и ткнул пальцем:

— Это вам нужно еще метров девятьсот проехать вперед. На левой стороне.

Возле свежепокрашенного столбика Сергей остановился. На обочине дороги следы протекторов, вероятно, крана или грузовика. Николаев спустился с насыпи. Тополь с содранной корой был аккуратно подкрашен той же краской, что и столбик. На земле блестели осколки стекла. Николаев на взгляд определил расстояние между сбитым столбиком и деревом. Метров двадцать. Скорость у него была не меньше ста. Никакого поворота нет. Во-первых, почему он гнал ночью по этой дороге и с такой скоростью? Это совсем не в его манере. Во-вторых, что заставило его вдруг так круто свернуть? Встречная машина. Пьяница-велосипедист. Может, тот самый, которого я спрашивал о месте аварии? Странно, на прямом участке дороги человек вдруг крутит баранку вправо, сбивает столбик и врезается в дерево. Как по заказу.

В траве блеснули осколки зеркальца. Журналист нагнулся и вдруг вздрогнул от неожиданности. Рядом с разбитым пластмассовым корпусом зеркала лежал наполовину вдавленный в землю диктофон в черном кожаном футляре. Сергей поднял его и носовым платком стер грязь. Корпус был поврежден, вероятно, кто-то наступил на него, но кассета на месте. Клавиши "запись" и "воспроизведение" нажаты. Значит, пока его не раздавили ногой, он работал и записывал. Что ж, это неплохо. Николаев нажал на кнопку "Стоп", она свободно провалилась и осталась в этом положении. Попытки вытащить кассету ни к каким результатам не привели. Механизм выброса не работал. Надо было нести в мастерскую.

Сергей сунул диктофон в карман, выбрался на дорогу и прошел по ней немного вперед. Тормозной след — он еще был виден на асфальте — начинался в метрах десяти от свежевыкрашенного столбика. Николаев вернулся назад. Метрах в пятнадцати от места происшествия тоже был тормозной след. Судя по ширине колеи — "Волги". Что она здесь делала? Водитель увидел попавшую в аварию машину и притормозил? Решил помочь? Или наоборот? Ведь куда-то исчез дипломат Ирбе с рукописями. Неплохо бы осмотреть "Москвич", но сначала надо узнать, что записано на пленке у Николая.

Сергей припарковался на стоянке возле небольшой мастерской по ремонту радиоаппаратуры и еще раз, сняв кожаный футляр, протер диктофон. Три недели в земле не прошли для него бесследно: металлический корпус в некоторых местах слегка окислился, кой-какие надписи исчезли.

— Извините, вы не можете починить мне диктофон? А то во время дружеского пикника кто-то умудрился наступить на него ногой.

Приемщик покрутил в руке диктофон и буркнул:

— Старье. У нас нет к импортной технике запасных частей.

— А к этим? — Николаев показал на несколько зарубежных магнитофонов, стоящих на полке.

— У вас чисто механические повреждения. Мы этим не занимаемся.

— Что же мне с ним делать? Посоветуйте, пожалуйста.

— Выкиньте на помойку или поезжайте в Москву. Возможно, там есть специализированные мастерские.

Сергей сел в машину, закурил и задумался.

"Что делать? Вот незадача. А если, — он залез в задний карман джинсов и вытащил визитную карточку, — обратиться к этому парню, реставратору. Он же хвастался, что может починить любой сложный механизм. Эх, была не была. На безрыбье и рак рыба".

На улице хлопнула дверца машины. Арнольд осторожно выглянул из-за занавески. Журналист, с которым он познакомился в кафе, закрывал дверцу "Жигулей". Через минуту в прихожей раздался звонок. Реставратор прикрыл лежащий на столе арбалет скатертью и пошел открывать дверь.

— Здравствуйте, — улыбнулся журналист. — Вот, не прошло и двух дней, как пришлось прибегнуть к вашим услугам.

— Проходите, — Арнольд впустил Николаева и, выглянув за дверь, посмотрел по сторонам.

— Ждете кого-нибудь?

— Да, обещали зайти на днях одни старые знакомые.

— Я не помешал?

— Нет, что вы. Проходите в мастерскую, берите стул, садитесь и рассказывайте, какие проблемы привели вас ко мне. Что-нибудь надумали отреставрировать?

— Скорее отремонтировать, — Сергей вытащил из кармана диктофон, — ни в одной мастерской не берут, говорят, механические повреждения.

— Дело в том, что я не занимаюсь ремонтом радиоаппаратуры.

— Мне очень важно прослушать эту пленку, а я даже кассету не могу достать.

Реставратор осмотрел со всех сторон диктофон и сказал:

— Хорошо, я вскрою его и посмотрю, чем могу вам помочь. — Минут через пять он повернулся к Николаеву. — Сломаны рычаг и ось, но кассета не повреждена.

— А он больше не будет работать?

— Почему? Надо выточить ось, заменить рычаг и будет работать как миленький. Это же не отечественная техника. Правда, проблема с корпусом. Нового не достать, а этот в трех местах треснул. Придется повозиться.

— Сколько