Возрождение императрицы - Яна Тихая

Ничего не говоря, я притянул измученную демоницу к себе. На кончиках пальцев затрепетала лечебная магия. Медленно начал проводить по израненному телу, наблюдая как следы содеянного императором, растворяются.

— Спасибо, — тихо проговорила Милолика, когда исцеление подошло к концу. — А теперь поспешим.

Я не переставал удивляться, как в маленьком, хрупком, на первый взгляд невинном и беззащитном теле скрывается столько внутренний силы. Милолика всегда, как бы трудно не было двигалась вперед. Даже на краю гибели, перешагнув запретную черту… Она поднималась, вновь и вновь…

В полном молчание мы преодолели расстояния, разделяющее нас от зала переходов. Темный, огромный колодец, освященный тысячами факелов, встретил нас безмолвием и пустотой. Все порталы были не просто отключены, они были заблокированы.

Но Милолика и не думала отступать. Уверенно вытащила из внутреннего кармана маленькую склянку. Раскупорив крышку, окропила руки багровой вязкой жидкостью.

— Повелеваю, откройся! — твердо произнесла императрица, поднося окровавленную ладонь к центру потухшей арки.

Долгую минуту ничего не происходило. Затем резко арка портала наполнилась тьмой: черной, искрящейся.

— Главный дворец Залирии, — сухо проговорила Милолика.

Портал нехотя, словно не доверяя, заблестел. Начал переливаться тысячами разноцветных искр.

Неожиданно на ладонях демоницы зажегся яркий огонь, поглощая, сжигая остатки бурой жидкости на хрупких ладонях. Через несколько секунд пламя погасло, оставляя после себя девственно чистую кожу.

— Стефан, чтобы не происходило в Лиреи, — повернулась ко мне уверенная императрица. — Старайся держаться рядом со мной.

Последний взгляд полный боли направлен был в глубокий черный коридор. Вздох, и мы с императрицей Таноса, делаем шаг в чернеющею бездну портала…

Глава 5

«…Все гости нарядно одеты: Невеста всех краше была»

Пусть мужчина боится женщины, когда она любит: ибо она приносит любую жертву и всякая другая вещь не имеет для нее цены.

Еще совсем немного, не больше часа, и яркая полоска рассвета покажется на горизонте. Сегодняшней ночью я не спал. А если быть честным с самим собой, поддаваться сонному забытью я перестал практически месяц назад…

Месяц прошел с того момента как Милолика покинула Залирию. Время тянулось невыносимо медленно, и с каждым днем все чаще начал замечать, как из глубины сознания, из недр черной души выползают жуткие мысли.

Несколько сотен раз я останавливал себя у арки перехода. Уговаривая, что у Милолики должен быть шанс. Она должна самостоятельно принять решение, и каким бы оно не было, я его приму.

«Трус! Глупец!» — кричало сознание.

Но я раз за разом, возвращался назад в мир пустоты и одиночества. Где грызет тень неминуемого дня, когда решиться судьба.

«Она не придет. Смирись», — грызла душу, сомнение.

Луна меркнуть на фоне сереющего предрассветного неба. В этот момент я практически отчаялся. Потерял всякую надежду. Медленно, словно давая еще пару минут свыкнуться с неизбежной мыслью на небе начали затухать первые звезды.

— Я готов был на «все», — прошептал я в пустоту. — Только этого «всего» у меня никогда не было…

Неожиданно сердце с болью сжалось, когда почувствовал, что в замке активировался портал из Таноса. Душа затаилась. Что это? Награда за мои мольбы? Или жесткая насмешка? Я с замиранием ждал. Пытался почувствовать. Дотянуться.

— Милолика, — против воли прошептали губы.

Кольцо, не снимаемое с руки долгий месяц, нагрелось, оповещая, что вторая часть артефакта активирована, и находиться очень близко.

Лицо засияло в блаженной улыбке.

«Она здесь», — торжественно заключил разум.

Но безграничная радость продлилась всего лишь мгновение, пока я не ощутил эмоции на другом конце замка. Милолика была подавлена, угнетена, сломлена… Ее эмоции черными красками впились в мое сознание. Лике было больно…

Секунда, и я стою в зале переходов, понимая, что не могу пошевелиться. Та, о которой я думал весь месяц. Каждую минуту мысленно повторял ее имя, стояла на другом конце комнаты, замерев. Лишь глаза полные слез, с мольбой смотрели на меня.

Вспышка. И я поднимаю на руки хрупкое, совершенно невесомое тело, крепче прижимая к своей груди. На задворках сознания ощущаю, что тонкие ручки обвивают мою шею, а лицо в надежде спрятаться упирается мне в шею. Осознание того, что Лика плачет, беззвучно, словно ей стыдно за проявление чувств, сжигает душу.

«За каждую ее слезу Маркус, ответишь», — дал я клятвенное обещание.

— Все хорошо, — гладя растрепанные волосы, шепчу я. — Теперь все будет хорошо.

Слезы горькие. Мое наваждение, прижимается ко мне, не в силах отпустить, дрожа всем телом. А я сжимаю все сильнее, пытаясь, наконец, осознать, что это не иллюзия. Лика вернулась.

— Все хорошо.

Краем глаза я отмечаю, что девушка вернулась не одна. За ее спиной в напряжении стоит Стефан, неотрывно смотря на Милолику. Я знал, что мага, две недели назад под конвоем демонических слуг Маркуса переправили в Танос. Для его семьи стало загадкой, такая неожиданная необходимость империи в Стефане. Но более счастливых родственников, особенно после исчезновения, единственного наследника, я еще не встречал. В итоге оказалось, что за Стефана, Танос выплатил просто чудовищно нескромные отступные. Теперь его сводные сестры стояли в первых рядах списков самых завидных невест. А их предприимчивая матушка, обнаглела до такой степени, что решилась предложить мне руку любой из леди Широл на выбор.

— Я боялась, что опоздаю, — не отрывая лица от моего плеча, проговорила Лика.

— Тихо, — прижимая к себе сильней, проговорил я. — Тебе теперь не о чем беспокоиться.

Наверно это чудовищно эгоистично с моей стороны, но я еще никогда не был так счастлив…

По всей вероятности, наступает такой момент, что сознание в один не понятный для тебя миг блокирует все эмоции. Словно невидимый выключатель делает тебя холодно — отстраненной от всего происходящего.

«Наверное, это своеобразный способ самозащиты, чтобы не сойти с ума», — безмятежно заключил разум.

Вот этот момент, ледяного безразличия настал в моей жизни…

Лишь полчаса назад мне казалось, что из болота противоречивых чувств я не выплыву. С одной стороны, перед глазами стоял последний взгляд Маркуса: сокрушенный, безнадежный… А через секунду Дерек, полный трепетной надежды на грани отчаянья. Есть повод призадуматься, почему я не пополняла ряды блаженных шизофреников и маразматиков.