Близкая женщина - Барбара Делински

– Вообще-то у нее была мысль перейти на тренерскую работу, но ее это не особенно увлекает. Когда ты всю жизнь на виду, очень трудно уйти в тень. Вот если бы у нее была семья, дети, любимый мужчина – тогда другое дело. Но у нее никого нет.

– Многим современным женщинам это и не требуется, – философски заметил Майкл.

– Знаю, но Рэгги не из их числа. Так же, как и я. – Даника наклонилась и нежно коснулась губами его губ. – Вот почему я так счастлива! Я смотрю на Рэгги и думаю о том, что могла бы быть на ее месте… Слава Богу, этого не случилось. Будущее представляется мне таким прекрасным… Конечно, после декабря.

Пока она рассказывала о жизни в Вашингтоне, подали обед. Они разговаривали обо всем и в том числе о тех мелочах, которые нельзя было обсудить по телефону. Майкл назвал ей несколько новых интересных книг, а она ему рассказала о новом фильме.

– Когда это ты успела его посмотреть? – подозрительно спросил Майкл.

– Блейк водил меня в кино на прошлой неделе.

– Так ты теперь с ним выходишь?

– Нечасто. К тому же только от скуки. Мы оба не знаем, куда себя деть.

– Он не боится назойливости любопытных?

– Сначала так и было, но скука пересилила. Когда чувствуешь, что от сидения в четырех стенах вот-вот свихнешься, мнение публики уже не так важно… – Тут Даника заметила, что он пристально рассматривает ее свитер, и нахмурилась:

– Что, я пролила соус?

– Нет. Почему ты спрашиваешь?

– Просто ты не спускаешь глаз с моих грудей.

Он покраснел.

– Мне хотелось рассмотреть, действительно ли они увеличились.

Она рассмеялась.

– Майкл Бьюкенен, что вы себе позволяете!

– Скажите, пожалуйста, как официально! – возмутился он и, приблизив губы к ее уху, прошептал:

– Раз это из-за моего ребенка, то я должен быть в курсе!

Она сделала вид, что собирается снять свитер.

– Что ж, если ты так хочешь…

Он взял ее за руку, а затем положил свою ладонь на ее живот.

– Не дождусь, когда он подрастет! Я мечтаю о том, как через несколько месяцев ты будешь лежать на диване в гостиной совершенно нагая, и тебя будет ласкать теплый свет от камина. Твоя кожа озарится волшебным свечением, а я согрею твой большой-пребольшой живот своими ладонями…

Даника протяжно вздохнула.

– Я знала, что это будет нелегко, – пробормотала она.

– Ну конечно, – согласился Майкл и, прежде чем она успела что-то сообразить, положил ее руку на свои брюки.

Он закрыл глаза и чуть слышно застонал.

– Майкл! – прошептала она, испуганно оглядываясь. – Что ты делаешь! Мы же не одни!

– Какая разница! Видишь, в каком я состоянии!

– Да ты просто сексуально озабоченный субъект!

Он приоткрыл один глаз.

– Но это ведь не недостаток?

– Конечно, нет, – усмехнулась она.

Когда он быстро расстегнул брюки и она жадно сомкнула пальцы на его плоти, он отплатил ей той же монетой.

– Даника! – шепнул он угрожающе. – Опомнись! Мы же в ресторане!

– Да уж… – пробормотала она непослушными губами.

В этот день Майкл с превеликим трудом читал лекцию. Не столько из-за того, что его физические силы были истощены, сколько от тоски. Он думал о том, что Даника возвращается в Вашингтон. Она снова будет жить в доме, где ей нечем заняться… Словом, и у Майкла не было сил ехать в Мэн, чтобы продолжать работу.

На следующий день вечером он позвонил Данике и загадочным тоном сообщил:

– Я для тебя кое-что передал.

– Передал? С кем?

– Увидишь. Можешь прийти завтра в полдень к памятнику Линкольна?

– Ты там будешь? – взволнованно спросила Даника.

– Не я. Гонец.

– Что еще за гонец?

– Это тоже сюрприз. Так ты придешь?

– Ну конечно, приду. Но боюсь, до завтра умру от любопытства. Хотя бы намекни, что это такое?

– Нет уж!

– А как я узнаю твоего гонца?

– Узнаешь! – заверил Майкл.

– Майкл… – просительно начала она, но он был непреклонен.

– Сделай милость, – сказал он, – потерпи до завтра. И будь у памятника Линкольну ровно в двенадцать.

Даника пришла к памятнику пораньше. Она огляделась, но не увидела ни одного знакомого лица. Группки экскурсантов восторженно рассматривали статую сидящего Линкольна. Даника тоже перевела взгляд на статую. Ее всегда впечатляло мягкое и умное выражение лица Линкольна. Майкл наперечет знал все памятники в Вашингтоне, и этот был его любимый. Поэтому он и избрал место встречи здесь.

Сунув руки в карманы пальто, Даника снова окинула взглядом толпу. Потом увидела, как к памятнику медленно приближается такси. Даника взглянула на часы. Было пять минут первого. И тут из такси вышла невысокая седая женщина и стала подниматься по ступеням к памятнику.

– Джина! – радостно воскликнула Даника.

Она замахала женщине рукой и засмеялась. Потом сделала несколько торопливых шагов навстречу и обняла ее. На лице Джины тоже засияла улыбка.

– Чтоб ты знала, я впервые за три года выехала за пределы Мэна! – сказала Джина. – И все из-за тебя!

– И вы приехали, чтобы привезти сюрприз, о котором говорил Майкл?

– Ну да. Он там… – Джина кивнула в сторону такси. – Пойдем!.. Где-нибудь перекусим и поболтаем.

Они вместе сели в такси, и Джина назвала водителю ресторан, где они могли спокойно поговорить. Потом она вручила Данике сверток, который дал ей Майкл. Это был объемистый пакет, к которому был приложен конверт с именем Даники.

– А что здесь? – спросила Даника.

– Газеты, записи и план работы.

– План работы?

– Совершенно верно, – кивнула Джина. – Майкл решил, что тебя нужно чем-нибудь занять, иначе ты умрешь от скуки. Словом, здесь материалы, которые вы собрали с ним летом. А в плане работы – подробное описание того, что нужно разыскать в архивах. Он подумал, что раз уж ты здесь, то сможешь ему помочь. Еще он сказал, что архивы – место тихое и там можно прекрасно и без напряжения поработать…

Даника радостно засмеялась и прижала сверток к груди.

– Господи, я так скучала! Как чудесно, что у меня будет занятие!

Джина ласково коснулась ее щеки.

– Думаю, он передал тебе это еще и потому, что ты действительно можешь ему помочь. Работа стои<$Esize 8 up 25 back 35 prime>т, а он в таком состоянии, что не может ее сдвинуть с мертвой точки.

– Я его понимаю. Я тоже ужасно тоскую.

– У него просто опустились руки. Он даже думать не может о работе… А у тебя до суда целый месяц, за работой время пролетит незаметно. Ты убьешь сразу двух зайцев… Ты прекрасно выглядишь, Даника, – продолжала Джина. – Как ты себя чувствуешь?

– Очень хорошо… Во всяком случае гораздо лучше. – Даника посмотрела на прозрачную перегородку, которая отделяла их от водителя, и, понизив голос, проговорила: