Палм-Бич - Пат Бут

Теперь Джо Энн уже обращалась прямо к этой шикарной девчонке. Она уже была на полпути к цели. На полпути к воротам рая.

- Слушай. Давай запрыгивай сюда, и мы все обсудим, ты и я. Получишь полсотни, если только меня выслушаешь. От этого вреда не будет.

Девушка довольно засмеялась, смех ее был глубоким, грудным, в нем звучали теплота и радость. Жизнь все еще забавляла, ее. Она пока была для этого достаточно молода. И у нее еще хватало ребячества рискнуть и презреть пока неосознанную опасность, потому что опасность эта была где-то в будущем.

Она не колебалась, и даже не оглянулась на своих подруг, они вольны были давать любые советы, она уже заключила неписаный контракт, сделав шаг к открытой дверце машины Джо Энн.

Как только ее шикарная задница плюхнулась на обтянутое белой кожей сиденье автомобиля, все лицемерие юбки-пояса сошло на нет. Джо Энн открылись целые акры длинного черного бедра и аляповато-розовые трусики. Еще она вдохнула аромат дешевых духов, которые перебивал другой, тонкий, опьяняющий, значительно более сильный, сводящий с ума аромат разгоряченной девчонки.

Джо Энн не теряла времени. Моторы внутри нее уже вовсю работали. Она добавила газа автомобильному двигателю и вылетела со стоянки, прежде чем кто-либо из участников сделки мог передумать.

На шоссе она повернулась и посмотрела на свой улов, а рука ее, словно притянутая магнитом, потянулась к гладкой коже открывшегося бедра. Она провела языком по своим пересохшим губам и судорожно сглотнула, ощутив под рукой волнующее тепло. Когда она открыла рот, голос ее дрожал от предвкушаемого удовольствия.

- Куда теперь?

Крупные полные губы надулись в ответ.

- Раньше я никогда не делала этого.

Джо Энн попыталась изобразить подбадривающую улыбку. Ей приходилось слышать все это раньше. Слова тогда были более изысканными, но смысл их тот же. Ответ ее был обычным.

- Доверься мне. Узнаешь целый новый мир. Чернокожей девочке понравились слова про новый вир, но ей хотелось услышать кое-что еще.

- У вас деньги при себе?

Джо Энн печально улыбнулась. Чуть не забыла. Это ведь не просто прогулка. Это сделка. Не те ли самые чувства охватывают сейчас девушку, какие когда-то испытывала она сама во время своих похождений по бесконечным гостиничным номерам? А чувствовали ли те мужики то, что она ощущает сейчас? Легкое разочарование от того, что все это не только из любви к самому процессу. Потом она засмеялась. Нет, на самом деле все просто. Она сняла себе тело на время. На час или около того она его владелица. И не надо думать ни о каком обольщении. Доллары делают все это ненужной чепухой.

- Возьми три сотни из сумочки и показывай, куда ехать.

В голосе ее появились прежде отсутствовавшие резкие нотки. "Я желаю поскорее начать представление", - говорил ее тон.

- Кстати, сколько тебе лет? Скажи правду. Это все равно не имеет значения.

В живых карих глазах появилась настороженность, но при прикосновении длинных шоколадного цвета пальцев к трем сотенным купюрам все опасения словно ветром сдуло.

- Четырнадцать, - сказала она и чуть отодвинулась от касающейся ее руки Джо Энн. - А что, слишком молода?

Вопрос был вызывающим, даже дерзким. Но она будет самой юной из всех. Почти аж на три года. Это мелочь, но приятная. Четырнадцать лет, чернокожая и, по крайней мере, в том, что касается женщин, девственница. Какого черта подобная идея не приходила ей раньше?

- Правее у следующего светофора и поворачивайте налево на стоянку. У меня номер в мотеле "Си грасс".

Джо Энн сделала, как ей было сказано, при повороте с сожалением убрав руку с такого удобного бедра.

Молча поднялись они по ступенькам в захудалый мотель. Джо Энн уже представляла себе, каким окажется номер. Он будет точной копией миллиона подобных номеров по всей Америке: пластиковая мебель, пятна от потушенных сигарет, "дакрон", искусственный шелк или какая-нибудь другая синтетическая ткань, которых сейчас так много. Наверняка кто-то чистил обувь о занавески, в ванной желтые разводы, вместо телевизора какой-то монстр со скрипящей ручкой, переключающей только четыре программы, тощая поролоновая подушка, покосившийся торшер. Но прямо перед ней поднималась вверх по лестнице крепкая, тугая задница, которую она только что наняла. Это было более чем достаточно для того, чтобы сердце бешено забилось, а в животе заурчало.

Комната оправдала ее ожидания. Ничто в ней не претендовало хоть на какое-то эстетическое достоинство. Абсолютно ничто. Начиная от зазубренной жестяной урны с белым пластиковым контейнером внутри до зеркала в розовой пластмассовой раме, в котором отражалось все, что могло произойти на единственной в номере кровати.

Однако убогость интерьера точно подчеркивала привлекательность наикрасивейшей в этой комнате вещи. Девчушка-проститутка бросила свою пластиковую сумку на кровать и попыталась изобразить из себя хозяйку положения. Повернувшись лицом к клиентке, она постаралась придать своему голосу деловой тон.

- Хорошо. Так как вы желаете все проделать?

По правде говоря, она совсем и не представляла, что от нее требуется.

- Всеми известными способами, - просто ответила Джо Энн. - Но начнем мы прямо так. Стоя.

Она сделала три шага, отделявшие ее от девушки.

- Стой совершенно тихо. Не двигайся. Девушка смотрела на Джо Энн. В ее глазах была неуверенность, но в то же время и интерес, а в глубине просматривалась даже какая-то зачарованность. Она казалась словно бы загипнотизированной - все ее воля куда-то исчезла, и она готовилась покориться, полностью отдаться во власть Джо Энн.

Не отводя взгляда от глаз чернокожей девчонки, Джо Энн потянулась вниз и осторожно подняла ее юбку. Только когда трусики полностью обнажились, опустила она глаза, чтобы насладиться тем, что открыла для взора.

Она с испугом, едва не ахнув, выдохнула при виде того, что перед ней предстало. Розовые, почти прозрачные трусики были на добрый размер маловаты. Они выглядели так, словно их обрызгали краской из пульверизатора, напряженный девический лобок возбужденно натягивал тонкую материю. Две полоски уходили назад и плотно облегали восхитительные коричневые ягодицы, а третья полоска ткани ныряла в глубину и скрывалась там; где находилась безгранично влекущая тайна, затаившаяся среди крепкой плоти бедер.

Пальцы Джо Энн нащупали тугую резинку и медленно, сантиметр за сантиметром, стянули трусы.

Потом Джо Энн опустилась на колени, и лицо ее оказалось на одном уровне с целью ее желаний. Она почувствовала, как жаркая волна коснулась ее щек. Эта девочка еще слишком молода, чтобы вести свою игру. Ключ зажигания внутри нее уже повернут. Мотор заработал. Джо Энн ощущала это, улавливала по запаху.

- Просто расслабься, милая, - промурлыкала она скорее себе самой, чем девушке, с которой собиралась заняться любовью.

Трусов теперь не было. Они были спущены на крутые бедра и бесстыдно висели на них, касаясь подбородка Джо Энн, в то время как глаза ее наслаждались открывшимся там, где они только что были, зрелищем. Розовые губы были рядом с ее губами, возбуждающий запах проникал ей прямо в ноздри, теплое естество юной девушки просто просилось к ней, трепетало в предвкушении прикосновения ее жаждущего рта.

Джо Энн услышала стон у себя над головой - партнерша разрешала ей двинуться дальше. Какую-то божественную секунду она колебалась, стремясь насладиться каплей предчувствия наслаждений. Потом наклонилась вперед.

Джо Энн не слышала, как открылась дверь. Едва губы ее нежно притронулись к розовым губкам, она сразу ощутила панический страх. За прикосновением рта к скользкой влажности последовал яростный окрик:

- Негодная девчонка! Что ты делаешь? Что ты делаешь, негодная?

Резкий, со всего размаха удар попал Джо Энн в левую часть лица. Такой сильный, что у нее искры посыпались из глаз, а в ушах зазвенело. Она отлетела в сторону и врезалась в спинку кровати.

Ее едва не состоявшаяся любовница, скованная спущенными розовыми трусиками, замерла неподвижно, ее недавно красивое лицо исказила гримаса животного ужаса. В дверях громадой возвышались сто девяносто фунтов мускулистой чернокожей ненависти, с отвращением в глазах и нацеленным на убийство сердцем.

- Клайв, я не хотела ничего плохого. Клайв... Каким-то образом и девушка, и женщина, обе поняли, что если Клайва заставить заговорить, то все уладится. Однако Клайв уже все сказал. Он видел нечто для себя ужасное, и пустота его безумных, одурманенных наркотиками глаз кричала, что он считает это предательством со стороны его девушки. Она предала его. Не с мужиками, они не в счет. Они приносят деньги. Его деньги. Но с белой шлюхой! С какой-то белой дрянью. С дешевой белой потаскухой. С какой-то никудышней извращенкой.

Нож с выдвижным лезвием уже блеснул в его руке.. "Боже правый! Это же сутенер. Тот, которого зовут Клайв". В его бешеных, остекленевших глазах Джо Энн прочла, что сейчас произойдет. Он причинит ей боль. Возмездие настигнет ее. В конце концов пришла расплата за все эти долгие, долгие годы. Она видела только боль, боль и ее жуткие, непоправимые последствия. Она будет изуродована. Прислонившись к ножке кровати, она наблюдала за участниками драмы. Их было трое, включая ее, встретившихся на краткий миг на подмостках.