Запрещённая реальность. Книги 1-10 - Василий Головачёв

таких говорят – молоко на губах не обсохло. Тебе сколько стукнуло?

Матвей почувствовал, как вспыхнули уши.

– Двадцать два… я сам решаю… свои проблемы.

– Сколько тебе нужно времени на обдумывание?

– Ваших слов недостаточно.

– Вот те раз, как это понимать? Я в чём-то ошибся?

– Нет, но…

– Хорошо, давай поступим иначе, я познакомлю тебя с моим шефом. Завтра утром устроит?

Матвей снова чуть не ляпнул: я поговорю с отцом, – но вовремя прикусил язык.

– Лучше после одиннадцати.

– Договорились, подъезжай к Генпрокуратуре в двенадцать, адрес знаешь?

– Большая Дмитровка, пятнадцать.

– Я тебя встречу. – Стас протянул руку. – Созвонимся. Отцу пока ничего не говори, хотя я рассчитываю и на него. Было бы славно, если бы он сам и его люди подключились к нам.

Матвей хотел сказать, что отец давно отошёл от дел, связанных со «Стопкримом», но сдержался и на этот раз.

– Я позвоню. – Он вылез из машины.

Спутники Стаса сунулись в джип, и он тотчас же уехал.

Матвей проводил его затуманенными глазами, не сразу возвращаясь к действительности, потом вспомнил, что лелеял надежду встретить незнакомку. Огляделся, всматриваясь в лица прохожих, кинул взгляд на окна квартиры Беллы Семёновны.

На город опустилась ночь, в домах всё больше зажигались окна. Похолодало.

Из подъезда со смехом выбежала компания молодёжи, за ними степенно выбрался полковник Мигайлов, цедя что-то сквозь зубы своему подчинённому. Матвея, стоявшего за шеренгой припаркованных машин, они, к счастью, не заметили, прошествовали мимо.

У Матвея отлегло от сердца, он вышел со двора на улицу, сел в свой серебристый автомобиль и стал ждать появления белого кроссовера «Лексус», который должен был подвезти незнакомку.

Однако терпения хватило всего на один час. Пришла неуютная мысль, что он действует как четырнадцатилетний пацан (молоко на губах не обсохло, вспомнилась фраза брата), а не взрослый мужик, и руки сами потянулись к рулю. Гарантий, что девушка-юрист приедет домой до ночи, не было, искать её надо было иначе, через файлы Министерства юстиции, чтобы убедиться, что она действительно проживает в этом доме.

В свою квартиру Матвей вошёл ровно в двенадцать часов ночи.

Ещё через полчаса, приняв душ и глотнув чаю, с лёгкой душой лёг спать, веря в свою счастливую звезду.

Поставить машину рядом со зданием Генеральной прокуратуры, украшенным колоннадой, не удалось, Матвей с трудом нашёл местечко в Крапивном переулке, в сотне метров от «обители закона», не раз попадавшей на страницы газет в разделы скандальной хроники. Тем не менее на встречу со Стасом он не опоздал, прибыл к калитке в красивом резном заборе из чёрных металлических пик минута в минуту.

Стас появился рядом как привидение. Пожал руку, кивнул охраннику на входе как старому знакомому и повёл спутника на второй этаж здания по широкой мраморной лестнице, накрытой толстым красно-коричневым ковром. Уже выходя наверх, Матвей едва не столкнулся с женщиной, начавшей спускаться, поднял глаза и обомлел. На него смотрела та самая незнакомка в форме подполковника, которую он ждал вчера у дома Беллы Семёновны.

– Вы?! – возглас вырвался сам собой, помимо воли, и Матвей покраснел, понимая, что выглядит смешным. – Извините…

– Бывает, – улыбнулась женщина, окинув его оценивающе-заинтересованным взглядом; в глазах её всплыли насмешливые искорки.

Он задержался, но незнакомка легко сбежала вниз, не обратив внимания на поднимавшегося следом Стаса, и скрылась за входной дверью.

Стас внимательно посмотрел ей вслед, перевёл взгляд на капитана.

– Вы знакомы?

– Да… н-нет, – очнулся Матвей, – я видел её мельком… пару дней назад, поздно вечером. Она здесь работает? Кто это?

– Недавно переведена в штат прокуратуры из Юракадемии, её прочат в заместители генерального. Зовут Дива, Дива Соболева.

– Дива? – повторил Матвей, обрадованный тем, что теперь он может не торчать у подъезда девушки в надежде встретить и познакомиться. – Редкое имя.

Фамилию Соболева он пропустил мимо ушей, хотя она могла многое ему напомнить.

– Так ты встречался с ней, где?

– Она живёт на Театральной, там же, где… – Матвей с трудом остановил язык.

Но Стас и так всё понял.

– Где живёт и подруга этого козла Мигайлова. Я лично не знал, где она обитает. Идём, не останавливайся, нас ждут.

Подошли к кабинету с табличкой: «Генеральный прокурор Российской Федерации Меринов Л. М.». Стас потянул дверь за позолоченную фигурную ручку, оба прошли в приёмную, помпезно отделанную лепниной и ценными породами дерева.

За столом сидел секретарь – прилизанный молодой человек в белой рубашке с короткими рукавами и чёрным галстуком. Он посмотрел на вошедших, кивнул на дверь шефа, не особенно приглядываясь ко второму гостю.

– Леонард Маратович ждёт.

Стас, не отвечая, открыл дверь кабинета генпрокурора, пропустил Матвея, вошёл сам.

– Разрешите?

Хозяин кабинета разговаривал с кем-то по мобильному телефону, стоя у окна. Он был невысок, крепок, жилист, по-спортивному подтянут, но, глянув на его морщинистое тяжёлое лицо с темными глазками, Матвей испытал разочарование. Он ожидал увидеть государственного деятеля большого масштаба, солидного и основательного, кого-то наподобие Брежнева или Иосифа Виссарионовича. Нынешний генпрокурор был слишком молод, по его мнению. Всё-таки руководителями такого уровня должны были становиться мощные умы и серьёзнейшие политики.

– Садитесь, – указал пальцем на стол Меринов, выслушал абонента, бросил: – Чтоб завтра всё было выполнено! – и занял своё массивное резное кресло, обратив лицо к Стасу. – Он в курсе?

– В общих чертах. Я обрисовал ему ситуацию, товарищ проникся. К тому же у него есть дополнительные козыри: его отец двадцать лет назад возглавлял «Стопкрим».

В глазах генерального прокурора мелькнули колючие огоньки.

– Интересно девки пляшут. Ты понимаешь, чем это всё может закончиться?

– Всё под контролем, босс.

– Он знает… об отце?

– Знает.

– И как ты собираешься его использовать?

Последнее слово Меринова покоробило Матвея, и он уже собрался обратить внимание брата на свою независимость, но