Золотой дракон (СИ) - Наталья Тихая

– Ты чего такой замерзший? Ты только в соседнюю комнату выходил и то, быстро вернулся.

– Мерзнут не только от холода. Мерзнут иногда и в душе, Кьяра, – я не знала, что ему ответить. Да и что бы я сказала. Что знаю? Так я не знаю. Конечно, я считывала, чувствовала за других, но на себе, слава всем светлым богам, никогда не испытывала. Я просто положила ему голову на плечо и обняла рукой. Также его вторую руку притянула к себе поближе и подышала на нее. Надеюсь, согреется. Больше я все равно ничего придумать не смогла, как его согреть.

– Спи, мурмышка. Завтра рано вставать.

Я еще минут пять повозилась возле Фира, устраиваясь поудобней и, наконец, заснула.

Глава 23

Утро меня встретило жуткой холодиной.

– Просыпайся, Кьяра.

– Чего тут так холодно? На улице что, зима наступила внезапно?

– Нет, Кьяра, утреннее проветривание и зарядка.

– Но зачем же открывать с утра все окна, теперь и тут холодина.

– Так полезней, да и привычка хорошая.

– Но раньше, когда я у тебя оставалась, ты такого не делал?

– Нет.

– А сейчас тогда зачем?

– Поднимает настроение, прогоняет дурные мысли.

– Ну ты и ненормальный, я с тобой больше ночевать не буду, а то утром в сосульку превращусь. Мало ли что тебе ночью приснится в следующий раз.

– Не превратишься, не переживай, я тебе не дам, – я открыла, наконец, глаза и решила посмотреть на свое наказание в лице этого вредного эльфа. Ох-х-х-х, боги, посмотрела-а-а-а.

Он тренировался, с двумя легкими мечами отрабатывал стойки и удары. А еще, он был без рубашки. Кра-а-аси-и-и-иво-о-о.

Потрясла головой, чтобы сбросить наваждение. Вредный эльф. Когда это уже, наконец, пройдет-то?

– А чего ты еще тут? Ты же, обычно, идешь поутру заниматься в тренировочный зал?

– Так там ремонт, перед началом нового учебного года.

– Поэтому ты решил меня заморозить? Ну, вредный эльф, я тебе это еще припомню!

– Даже не сомневался.

Как бы холодно не было вылезть из-под одеяла, но вставать все равно пришлось. Нужно было идти. Фиру присутствовать на вступительных испытаниях, а мне необходимо было в библиотеку, сдать ненужные книги и прихватить все, что придется сдавать за третий курс, а также еще неплохо было бы, обзавестись книгами за четвертый курс. Как раз их сдают, и пока все гуляют в городе, есть возможность получить очень редкие и хорошие книги.

Хорошо, что я вчера так и осталась тут спать. Леди Филона, хотя какая она уж тут «леди», леди так себя не ведут. Но все равно, я считаю, что она хорошая, вот только запуталась с Фиром, и я ее очень понимаю, так и сидела под дверью. Вернее, она уже переоделась и опять сидела. Вернее, стучала.

– Профессор, Фирантеринель, профессор…

– О, леди Филонителинель, что вы тут делаете с самого утра? – я узнала голос. Это был один из молодых преподавателей, ставший в этом году помощником Фира.

– Да вот, нам нужно с профессором обсудить занятия адептов двойного направления. С этого года я за них всех отвечаю, но если хочешь, могу на тебя переложить все эти проблемы.

– О-о-о, я не хотел вас обидеть, профессор, сам имел двойное направление, и считаю, вы прекрасно с этим справитесь, и ректор знал что делал, когда назначал вас на эту должность.

И его шаги стали удаляться.

«Ого, не повезло нам всем, неужели это так сложно?»

«Еще как, Кьяра, хотели на меня сплавить, но я увернулся, а вот Фи не повезло, но, может, хоть так у нее не останется времени на преследование меня…»

– Фирантеринель, а ну открой немедленно, а то я всем в общежитии расскажу о наших отношениях, и тебе придется все-таки на мне жениться.

Фир закатил глаза, выражая этим все, что он о ней думает, и вышел переодеваться в кабинет, по ходу отвечая эльфийке:

– Фи, о том, что ты мне не даёшь прохода, как и все женское население Академии, знают уже все. Только глухой и слепой не обратил внимания на твои поползновения. Но даже если вдруг так случится, что нас застанут голыми, что я себе уже с трудом представляю, так как, извини за подробности, но шлюхи меня никогда не привлекали, так вот, даже в этом случае, я тебя пошлю далеко, и надолго, и мне совершенно плевать, что о тебе подумают или скажут. А если будешь продолжать в том же духе, я позабочусь, чтобы тебе пришлось спрятаться в самой глухой деревне, так как вся империя от моря до гор, будут знать о тебе и твоих талантах. Ты все поняла, полукровка?

С той стороны двери стояла оглушающая тишина, а потом раздались торопливые шаги.

«Ну вот, наконец, ушла».

– Зачем ты так жестоко, она же не со зла.

– Она по-другому не понимает, и мне ее внимание стало неудобным и начало доставлять беспокойство. Пока она играла в свои игры, не задевая ими меня, я с ней старался по-хорошему, но тут, уж извини, она перегнула палку. Пусть скажет спасибо, что предупредил, обычно я так не поступаю, а сразу наношу удар, но тут все-таки почти тринадцать лет спал с ней, пожалел ее. И надеюсь, в своей жалости я потом не раскаюсь…

А я тихо и быстро одевалась. Говорить ни о чем с эльфом не хотелось. Я знала, что он жесток и что такие поступки в его натуре, но вот чтобы так близко с таким вот Фиром я, если и сталкивалась, то очень редко, и мне совсем не нравилось то, что я видела. Только сейчас я поняла, что он говорил Филоне все очень серьезно и сможет разрушить чью-то жизнь просто потому, что ему стали надоедать. Стало страшно.

Уже возле самой двери Фир схватил меня за руку, удерживая от последнего шага.

– Осуждаешь?

– Нет, я тебя не читала, чтобы осуждать или одобрять твои действия.

– Злишься?

Я отвернулась и посмотрела в стену.

– Нет, Фир, я не злюсь, но мне тяжело принять… но я приму, со временем приму.

Он отпустил мою руку и я, больше не удерживаемая, ушла в библиотеку. Завтракать совсем не хотелось, и я была рада спрятаться от всего в книгах, и обо всем подумать.

Осуждала ли я Фира? Нет, не осуждала, я знала Фира, он может долго терпеть и предупреждать, а потом, просто выполнит угрозу, ни словом не предупредив. А тут, можно сказать, эльфийке повезло, она получила последний шанс. Со мной Фир, хоть и применял похожие методы в воспитании, но максимальное наказание я получала – это лишение сладкого или лишение какого-нибудь его подарка, причем, чем серьезнее была провинность, тем интереснее подарка мне не доставалось. Было очень обидно всегда. Но чтобы так вот, в жизни… так безжалостно… спокойным тихим голосом, будто он не чью-то жизнь обсуждает, а еду на обед заказывает, да и то, во время заказа у него больше эмоций в голосе… После такого утреннего разговора, я, наконец, поверила тому, о чем меня когда-то предупреждали на острове хранители и домовушки, поверила, что этот эльф, не дрогнув, убьет любого – будь то ребенок, или беспомощная старуха, или армия, вооружённая до зубов. Если он решит, что они опасны для него или неудобны, то убьет не задумываясь, и его даже потом совесть мучить не будет. Потому что у него ее просто нет.