Касиан (СИ) - Чернота Наталья

Вдруг Денис оступился, запнувшись о торчащий из земли мертвый корень, когда-то растущего здесь растения, и растянулся так, что один из кристаллов оказался прямо на уровне его глаз. Забыв о самке бутана, за которой он, собственно, гнался, перед тем, как упасть, во все глаза уставился на кристалл. По его поверхности пробегали искорки, отраженных им лучей заходящего солнца. Однако не внешняя красота приковала внимание Дениса. Он чувствовал что-то странное, исходящие от этого кристалла, какую-то невидимую силу. Сам не зная, зачем, он встал на ноги и поднял кристалл с земли. На ощупь он был абсолютно гладкий и приятно холодил руки. Он стоял и смотрел на него, позабыв обо всём на свете. В его душе вдруг возникло странное чувство, словно то, что он так долго искал, совсем рядом. Он почти нашёл путь к спасению, но эта спасительная мысль всё время ускользала. И тут его вернул к реальности злобный окрик отеотиса:

— Что застыл?! Думаешь, я за тебя всё делать буду? Ну, погоди же, вернёмся в город!

Денис поспешно сунул кристалл за пазуху и поспешил к мирно стоящей неподалеку самке бутана, за которой он и гнался. Подогнав её к остальному стаду, он погнал животных прочь. Его хозяин так и не сел в седло до тех пор, пока стадо не покинуло мёртвого поля. К тому времени, когда они пригнали стадо в город, уже наступили сумерки, и возле стоил их поджидали рассерженные женщины. Им нужно было ещё подоить бутанов, а в стойле уже было настолько темно, что без огня было просто не обойтись.

Как только стадо появилось на пороге стоил, женщины набросились на горе-пастуха и, пока они выплёскивали на него свой гнев, Денис потихоньку смог улизнуть. Он вернулся туда, где теперь был их общий дом. Это было огромное здание, в которое их поместили после того, как надели обручи смирения. Внутри касианцы, используя подручный материал, состоящий в основном из старого материала, использованного отеотисами для передвижения своих огромных водоходов, сделали перегородки, с помощью которых каждый отгородил себе небольшое пространство. Получилось что-то похожее на ряды небольших комнат. Денис прошёл в свой закуток, где он обитал вместе с Тренком. Его первый помощник был уже там и готовился ко сну.

— А я уже думал, что ты не появишься, но оставил тебе порцию пищи на случай, если всё-таки придёшь. Что-то случилось? Почему так поздно?

— Да, кое-что случилось и, если я не ошибаюсь, весьма примечательное.

Денис занял своё ложе, состоящие из вороха сухой травы и обрывка старой шкуры. Взяв протянутую Тренком миску с едой, поспешно стал набивать рот, одновременно рассказывая о происшествии на мёртвом поле. Закончив говорить и отставив опустевшую миску, он достал из-за пазухи кристалл и отдал его Тренку. Тот с интересом стал его рассматривать.

— Значит, ты думаешь, пастух испугался этих кристаллов?

— Это очевидно, иначе как ещё объяснить его странное поведение и потом, вот ещё одна странность. По дороге сюда я точно видел, как он направлял на меня свою силу, но я не почувствовал ничего, ни единого приступа боли. Похоже, он в спешке даже этого не понял. Тренк, возьми кристалл с собой, проверь мою догадку. Только будь осторожен, чужаки не должны ничего заподозрить, иначе всё пропало, ещё даже толком и не начавшись.

— Хорошо, капитан, я всё сделаю. Надеюсь, что всё это окажется правдой.

— Я тоже на это надеюсь, а сейчас давай спать, поздно уже.

Денис устало опустился на свою убогую постель, и не успела его голова коснуться поверхности шкуры, как он уже крепко спал.

Утром, его разбудил звук рога, в который трубил надзиратель над хеттами. Этот звук призывал обитателей хранилища подниматься на работу. Начался ещё один безрадостный день. Один за другим, касианцы покидали здание, и почти самыми последними вышли Денис и Тренк. Ещё раз предупредив друга об осторожности, Денис поспешил к стойлам. Здесь его уже поджидал хозяин, не поленившийся встать в такую рань, ведь обычно он присоединялся к стаду, когда его уже гнали по дороге на пастбище.

Лицо отеотиса не предвещало ничего хорошего, и не успел Денис приблизиться к нему, как тот поднял обе руки. Юный капитан почувствовал дикую, раздирающую на части всё его тело боль. Сдавленно застонав, он рухнул на землю, почти у самых ног своего мучителя. Несколько долгих минут он корчился в дорожной пыли от невыносимой боли, пока отеотис не выместил на нём всю накопившуюся в нём злость. Закончив своё истязание, он подошёл к невольнику и, пнув его, велел подниматься. С большим трудом, тот встал на ноги, его била дрожь, голова гудела и кружилась, перед глазами плыли чёрные круги. Однако времени на то, чтобы прийти в себя у него не было. Едва переставляя ноги, он зашёл в стойло и принялся выгонять животных.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Весь тот день его крылатый хозяин не упускал ни малейшей возможности поиздеваться над ним. Так что в конце дня, Денис просто перестал ощущать новые импульсы боли, так как она, собственно, уже и не утихала ни на минуту. Кое-как он добрался до своего закутка в хранилище, где его встретил Тренк. Наконец-то капитана ждала поистине счастливая новость. Он не ошибся, чёрный кристалл действительно препятствовал отеотисам повелевать касианцами. Теперь, возникла главная проблема — как достать достаточное количество кристаллов, чтобы их хватило на всех? Однако эта проблема оказалась вполне решаема. Пользуясь беспечностью своего хозяина, который до того привык к безграничной власти над своим хеттом, думая о том, что тот помимо его воли и шага не сделает, Денис находил способы незаметно улизнуть от него и устремлялся на мёртвые поля. К счастью, их в округе было достаточно, а он каждый раз делал так, что стадо оказывалось не так далёко от них.

Он набирал кристаллы для своих собратьев, пряча их под одеждой так, чтобы этого никто не заметил. Вечером, оказавшись в общем доме, касианцы получили из рук своего капитана по одному чёрному кристаллу для каждого. Вместе с ним они получали из его рук надежду, которая, казалось, давно умерла в их душах и сердцах. Теперь, когда они освободились от безграничной власти своих мучителей, им стало вдвойне тяжелее безропотно подчиняться им. Всё чаще они стали требовать от капитана организации бунта и побега, но Денис не спешил.

— Ещё не время, поймите же, нам некуда бежать. Мы не знаем, что находится за пределами города, настолько далеко, чтобы отеотисы не могли вновь захватить нас. Нужно, как следует, всё продумать. Если мы потерпим неудачу, второй попытки у нас уже не будет. Одна маленькая ошибка может дорого нам стоить.

Касианцы с трудом прислушивались к нему, ведь, когда свобода так близка, то кажется, только протяни руку и возьми её, невольно становится тяжелее стократ. В конце концов, даже поползли слухи, что капитан просто не способен на решительные действия. Тренк пресекал такие разговоры, но ропот становился с каждым днём всё сильнее. В конце концов, игнорировать его стало уже опасно. Юный капитан понимал, что, если он не предпримет срочно хоть каких-нибудь действий, касианцы взбунтуются сами и, скорее всего, это будет их неизбежный конец. Он собрал свой совет, тех его членов, что остались еще с времен, когда они помогали ему на звездолете. Как только их закрыли в хранилище на ночь, началось собрание.

— Капитан, почему вы медлите? Почему не дадите приказ к бунту?

— Потому, что даже с тем, что, благодаря найденным кристаллам, они больше не могут управлять нами, как прежде. По большому счету, это мало что изменило. Мы безоружны, а они — нет. Стоит нам поднять бунт, они просто убьют нас без особого труда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Но мы можем сбежать.

— Мало того, что мы не знаем этот мир, где в нем можно укрыться. Если бы речь шла о побеге небольшой группы, это еще имело бы хоть какой-то смысл, но сбежать всем нам разом? Вы что думаете, отеотисы этого совершенно невероятным образом не заметят и не пустятся в погоню? Стало быть, конец тот же, что и у варианта с поднятием открытого бунта.

Денис обвел всех пристальным взглядом. Все помещение заливал призрачный свет ночного светила, в это время поднявшегося на небе так, что оказался как раз над их зданием и робко заглядывал в отверстия над их головами. В его свете, лица присутствующих были невероятно бледными, так что с трудом верилось, что это живые существа, а не выходцы с той стороны жизни.