Подаренная звёздами (СИ) - Елена Магинская

него. Он же, устремив на меня свой гневный взгляд, все больнее впивался пальцами в мои плечи. «Что он делает, наверняка синяки останутся», — подумала я, и закусила губу, чтобы не застонать от боли. Дан, явно не понимая, что причиняет мне физическую боль, продолжал неистовствовать. — Ты не представляешь, что значит для вампира красивая, умопомрачительная девушка! Они слышат каждый удар твоего сердца, чувствуют твои эмоции, твой соблазнительный запах. Твоя бешеная сексуальность доводит их до головокружения, чего в принципе не может быть никогда, но происходит. Ты для них магнит, желанный подарок, лакомство, взрывающее их тысячелетний мозг. Твоя мощнейшая энергетика будоражит их ледяные сердца, волнует холодную кровь. Они сходят с ума, мечтая только об одной чарующей, пленительной капле твоей горячей крови, вот только позволить себе этого не могут, потому что ты МОЯ! — в голосе Дана звучало яростное негодование. Мои плечи жгло огнем, однако он ни на секунду не ослабил хватку. — Ты ведь сама прекрасно понимаешь, что значит чувствовать запахи! — продолжал он свою обличительную речь. В этом он был прав. Я выбрала его почти так же, как самка в природе выбирает самца: по запаху. Дан красивый, статный, интеллигентный парень, но сначала-то я влюбилась в его запах. И тем не менее, выбирая меня, он прекрасно знал, что я живая, и кровь моя волнуется, и сердце бьется в груди. Что тебя сейчас не устраивает во мне? — Я никого не провоцировала, — терпеливо превозмогая боль, тихим голосом начала я. Но Дан не стал меня слушать, гневно сверкнув глазами, он вылетел из комнаты, сильно хлопнув дверью. — Это был лишь только танец, — тихо проговорила я, уже в закрытую дверь. «Ух ты! А кое-кто, оказывается, умеет ревновать», — и самодовольная улыбка тронула мои губы. Я принялась легонько растирать плечи руками и вскоре избавилась от болезненных ощущений. Я разделась, приняла душ и, переодевшись, вернулась в комнату. Время шло, но Дан не возвращался. Спокойно обдумав сложившуюся ситуацию, я пришла к выводу, что это была не ревность, а слегка задетое самолюбие. Но ведь это он, несмотря на свое обещание быть рядом, оставил меня среди «жаждущих» моей крови вампиров, а сам ушел к Дарине. Он ушел к своей единственной и неповторимой, и тут уже ничего не исправить. Я хоть и была его первой любовью, ее он любил сильнее. Эта мысль болью отозвалась в моем сердце. Слезы сдавили горло, обида и одиночество полностью завладели мной. Я налила бокал красного вина и, удобно устроившись в кресле, стала смотреть на живое пламя рождественской свечи. В глубине свечи, изменчивое пламя рисовало девичий образ: непрерывно дрожа и колеблясь, на меня смотрела Дарина. Из моих глаз потекли слезы, я потянулась к бокалу, пламя свечи дрогнуло, и фигура Дарины метнулась ко мне. «Вот привязалась», — с досадой буркнула я, встала с кресла и, укутавшись в теплый плед, вышла на открытую террасу. Ночной безжалостный холод бесцеремонно пытался проникнуть сквозь плед, заползти под одежду и в душу. Невзирая на это, возвращаться в комнату не хотелось. Я плотнее запахнула шерстяной плед и, облокотившись на перила, стала глядеть в ночное небо. В черной выси блестели хрустальные январские звезды и горделиво смотрели на меня сверху. Я горько усмехнулась. В этот зимний вечер звезды были не со мной. Мне вспомнилось небо нашей бухты. Там звезды улыбались мне, и будь я сейчас на острове, они поддержали бы меня и снова подарили бы мне улыбку. Меня вдруг охватило щемящее чувство одиночества и тоски. В эту минуту мне отчаянно захотелось оказаться дома. Но я лишь тихо вздохнула, окинула взглядом хорошо освещаемую территорию усадьбы, и увидела нечто непонятное. На небольшом участке между деревьями разыгралась снежная карусель. Вся странность этого явления заключалась в том, что метель была сконцентрирована только в одном месте. Я стала напряженно вглядываться в ночную даль, теряясь в догадках и не понимая, что там происходит. Внезапно метель взметнулась ввысь и в тот же миг два снежных вихря закружились в яростной пляске. Они вздымались, закручивались в вертикальные спирали, образовывали водовороты снега, а потом и вовсе выкатились на открытое пространство. Невольно затаив дыхание, я наблюдала за беснующимися вихрями, которые продолжали с рычанием носиться по округе. Внутри разыгравшейся стихии сверкали беспрерывные молнии, причем каждая ослепительная вспышка сопровождалась глухими ударами. Неистово бушующее представление длилось недолго. Столбы снега внезапно взвились высоко в небо, а затем мощным ударом обрушились на землю и все стихло, только серебристая поземка тихо стелилась над землей. Я вдруг увидела Дана, идущего по направлению к дому. Заметив меня на террасе, он остановился, посмотрел на меня долгим взглядом, затем небрежным движением смахнул с себя невидимую снежную «пыль» и, взмахнув головой, скрылся в доме. Я тоже вернулась в комнату. Не раздеваясь, легла на кровать и укрылась теплым пледом. Сильно зажмурив глаза, я свернулась калачиком и постаралась выкинуть из головы неприятные мысли. Но попытка не удалась. Мысли оставались в голове, а сон не шел, тогда я повернулась на спину и, уставившись в темноту, принялась размышлять о нас с Даном. Как ни пыталась я оправдывать его действия, как ни старалась убедить себя в том, что заблуждаюсь в своих выводах, я все равно пришла к одному и тому же заключению. Итак, первое: сердце Дана до сих пор принадлежит Дарине. Второе, ко мне он испытывает лишь только страсть. Третье, вывод: страсть — это не любовь. Я мечтала быть его единственной любимой, но только не любовницей. Не получилось. Ну, что же… Точки над «и» расставлены. Мне больше незачем здесь оставаться. Поиграли в любовь со страстью и хватит. Завтра соберу вещи, объяснюсь с Даном и домой, уже навсегда. Сердце заметалось от горечи, сжимаясь в маленький холодный комочек. Ну, а что я могла? Я бессильна что-либо изменить. Как бы мне ни хотелось остаться, я не могла заставить Дана полюбить меня, значит, пришло время поставить точку в наших отношениях. Вот и все. Кажется разобралась, что к чему, только мне от этого не стало легче. Я закрыла заплаканные глаза, и вскоре забылась неспокойным сном. Проснулась, как только забрезжил рассвет. Дан так и не пришел. Я провела ладонью по его подушке, затем наклонилась и вдохнула родной любимый запах. Слезы сдавили горло, я опустила голову на подушку, и прикрыла глаза. «Ариадна, — мысленно обратилась я к себе, — ты уже все решила, поэтому хватит лить слезы». Я послушно встала и подошла к окну. Из-за горизонта земли пробивался холодный зимний рассвет. Совершенно