Мой Дагестан - Расул Гамзатов

Вопрос: Каким другим языкам родственны ваши языки, к каким языковым группам относятся?

Абуталиб отвечает: Таты говорят, что понимают таджикский язык и могут читать Хафиза. Но я их спрашиваю: если вы понимаете язык Саади и Хайяма, почему же не пишете, как они?

Раньше во время сватовства говорили, расхваливая жениха: "Он знает кумыкский язык", — и это значило, что жених очень знающий человек, с таким не пропадешь.

В самом деле, понимая по-кумыкски, поймешь турецкий, азербайджанский, татарский, балкарский, казахский, узбекский, киргизский, башкирский и многие другие родственные между собой языки. Можно без переводов читать Хикмета, Кайсына Кулиева, Мустая Карима… Но мой язык! За исключением нас самих, лакцев, его понимают разве лишь ученые, которые посвятили ему многие годы ради докторской диссертации.

Один известный лакец обошел весь мир, попал в Эфиопию, сделался там министром. Он утверждал, что не встретил на своем пути ни одного языка, похожего на наш, лакский.

Омар-Гаджи: И наш аварский не похож ни на один язык.

Абуталиб: Нет языков, похожих и на даргинский, лезгинский, табасаранский.

Вопрос: Как вы освоили все эти непохожие языки?

Абуталиб: В свое время я много скитался по Дагестану. Людям нужна была песня, а мне нужен был хлеб. Когда заходишь в чужой аул и не знаешь языка, даже собаки злее набрасываются. Нужда заставила меня узнать наши дагестанские языки.

Вопрос: Но все же нельзя ли подробнее рассказать о признаках родства и различия между языками? И как получилось, что в такой маленькой стране такие разные языки?

Абуталиб: О различии и родстве наших языков написано много книг. Я не ученый, но расскажу, как я это себе представляю. Вот тут сидим мы. Иные из нас родились и выросли в горах, другие — на равнинах. Одни — в холодных местах, другие — в теплых местах, одни на берегу реки, другие — на берегу моря. Одни — там, где есть поле, но нет быка, другие — там, где есть бык, но нет поля. Одни родились в местах, где есть огонь, но нет воды, другие где есть вода, но нет огня. Там мясо, тут — хлеб, а там еще — фрукты. Там, где хранится сыр, развелись и крысы, там, где пасутся бараны, развелись волки. Кроме того — история, войны, география, разные соседи, природа.

Слово "природа" у нас имеет два значения. В одном случае — земля, трава, деревья, горы, в другом — характер человека. Разная природа в разных местах способствовала появлению разных имен, законов и обычаев.

В разных местах по-разному носят папаху, по-разному одеваются, по-разному строят дома. Над колыбелями поют разные песни. Махмуд пел свои песни, играя на пандуре из двух струн. Пандур Ирчи Казака имел три струны. Лезгин Сулейман Стальский играл на таре. Струны для одних инструментов делали из козьих кишок, для других — из железа.

Народов много, и у каждого народа свои обычаи. Как и везде. Родится человек. У одного народа младенца крестят, у другого — обрезают, у третьего — выправляют ему свидетельство о рождении. Становится человек совершеннолетним — другие обычаи. Сватают ему девушку… Впрочем, сватовство — это уже обычай. Я хотел сказать — женится человек — вступают в силу третьи обычаи. Чтобы рассказать о свадебных дагестанских обрядах, не хватит и дня. Кто захочет, тому мы подарим книгу "Обычаи народов Дагестана". Вернетесь домой, почитаете.

Вопрос: Обычаи разные, что же в таком случае вас сближает, роднит?

Абуталиб: Дагестан.

Вопрос: Дагестан… Нам сказали, что в переводе это слово означает "Страна гор". Значит, Дагестан — это просто название местности?

Абуталиб: Не местности, а Родины, республики. Это слово едино для тех, кто живет высоко в горах, и для тех, кто живет в долинах. Нет, Дагестан -это не просто географическое понятие. У него есть свое лицо, свои желания, своя мечта. Есть общая история, общая судьба, общие горести и радости. Разве боль в одном пальце не касается другого пальца? Есть у нас и такие общие слова, как Октябрь, Ленин, Россия. Эти слова не надо даже переводить на каждый язык. Они понятны и без того. Много у нас, писателей, бывает разных споров. Но по этим трем словам у нас нет никаких разногласий. Вам понятно?

Вопрос: Это нам понятно. Но вот что я хочу спросить. Сегодня в одной из газет я прочитал стихотворение Адалло Алиева. На русский язык его перевел Анатолий Заяц. Там сказано, что это перевод с дагестанского. Что это за язык?

Абуталиб: Этого языка я тоже не знаю. Вчера я видел Адалло Алиева и разговаривал с ним. Вчера еще он был аварцем. Не знаю, что с ним такое случилось. Но успокойтесь, это просто ошибка.

Вопрос: У нас в Америке тоже много разных национальностей и языков. Но основной, государственный язык — английский. На нем ведется все делопроизводство, вся документация. А у вас? Какой язык у вас является основным?

Абуталиб: Для каждого человека основным является язык его матери. Кто не любит свои горы, тот не способен любить чужие равнины. Счастье, которого не нашел дома, на улице не найдешь. Тот, кто наплевал на свою мать, наплюет и на чужую женщину. Все пальцы на руке являются основными, когда нужно крепко держать саблю или крепко пожать руку друга.

Вопрос: Я прочитал поэму Муталиба Митарова. В ней он утверждает, что он не аварец, не тат, не табасаранец, не дагестанец. Что вы на это скажете?

Абуталиб (поискав глазами Митарова): Слушай, Митаров, то, что ты не аварец, не кумык, не тат, не ногаец, не лезгин, я давно знал. Но что ты и не табасаранец, я слышу впервые. Кто же ты?

Завтра ты, может быть, напишешь, что ты и не Муталиб, и не Митаров. Вот я, например, Абуталиб Гафуров. Я, во-первых, лакец, во-вторых, дагестанец и, в-третьих, поэт Страны Советов. Или можно считать наоборот: во-первых, я советский поэт, во-вторых, я живу в республике Дагестан, а в-третьих, я по национальности лакец и пишу на лакском языке. Это все во мне нерасторжимо. Это мое самое дорогое сокровище. Ни от одного из них я не хочу отказываться. За это я пойду в огонь.

Вопрос (корреспондент из ГДР): Вот я держу в руках книгу кандидата медицинских наук товарища Аликишиева. Называется она "Долголетие в Дагестане". Здесь он пишет о людях, живущих больше ста лет, и доказывает, что по долголетию Дагестан занимает первое место в Советском Союзе. Но дальше он утверждает, что наблюдается постепенно сближение наций и что уже существуют перспективы для создания единой нации в Дагестане. Через несколько лет будто бы и аварец, и даргинец, и ногаец будут считать себя дагестанцами и так и напишут в паспорте. Я читал также статьи еще одного вашего ученого, который утверждал, что литература ваша уже ломает границы народностей и становится общедагестанской литературой. Поскольку кандидаты и доктора наук поднимают такие вопросы в своих книгах и статьях, значит, вопросы эти важные и глубокие?