Божественные головоломки, или Война за любовь - Юлия Фирсанова

Первая пара солдат отцепила и уволокла мертвеца, в то время как другие двое притащили демона йо'фиаса и приковали его перед Нрэном. Демон, вонявший лишь чуть менее отвратительно, чем выглядел, поднял на Бога Войны глаза, лишенные век, и заговорил с каким-то влажным, будто в горле у него клокотала мокрота, не то стоном, не то смешком:

— Я скажу тебе все, что знаю, воин, если пообещаешь оставить меня в живых.

— Договорились, — спокойно кивнул Нрэн.

— Неужто этот демон настолько дурак? — удивился герцог тому, как по-глупому прозвучала просьба пленника. «Пообещать оставить в живых» и «на самом деле оставить в живых» были двумя очень большими разностями даже для такого принципиального и прямого типа, как Нрэн. Прямым-то он был лишь по лоулендским меркам.

— Возможно, но возможно и иное. Ему безразлично, будет он жить или нет, а вот сказать кое-что нашему воителю он желает и желает создать видимость торговли за свою шкуру, чтобы его слова были восприняты всерьез, — предположила принцесса.

— Так ведь и это очевидно, — удивился Элегор.

— Не для демона, — мягко поправила герцога Элия.

Объект обсуждения богов оказался столь же разговорчивым, как и оборотень. Увы, толку от его готовности сотрудничать было не много. Он знал примерно столько же, сколько его предшественник. Йо'фиас ничего не пытался утаить, и за этим стоял не страх перед смертью и муками, а абсолютная уверенность фанатика в том, что любые его слова ничем не навредят Повелителю. Он будто не отвечал на допросе, а стремился обратить людей в свою веру, внушить им мысль о могуществе Губителя и бесполезности сопротивления. В конце концов, он даже заговорил в открытую:

— Ты великолепный воин, один из лучших в мирах Уровня, — обратился демон к Нрэну, наивно думая, что льстит.

Бог Войны же, справедливо считавший себя не одним из, а ЛУЧШИМ в профессии, скептически выгнул бровь. Истолковав мимику мужчины неверным образом, йо'фиас торопливо продолжил:

— Это так, воитель, я видел многих и могу судить. Но ты можешь обрести еще большее величие и могущество! Склонись перед мощью Повелителя, он дарует тебе небывалую силу, ты сможешь уподобиться самому лоулендскому Богу Войны! Возможно, даже превзойдешь его!

— Это вряд ли, — хмыкнул бог, кривя губы в ироничной усмешке, Элегор же и вовсе кусал щеки, чтобы не заржать в голос и тем не испортить высокую патетику момента. Солдатам помогала крепиться привычка к дисциплине.

— Во загибает, — восхитился герцог, обращаясь к принцессе. — Ему осталось только тебя в жены в качестве приза предложить.

— Надеюсь, до этого не дойдет, а то ведь Нрэн может и согласиться, — пошутила богиня, имея в виду заветную и известную всему Лоуленду мечту Великого Воителя — жениться на кузине.

Отвернувшись от демона, Нрэн выбросил за спину руку, метнув тонкий кинжал. Оружие по рукоять вошло ровно в середину лба пленника. Именно там, в центре головы, находилось самое уязвимое место йо'фиасов, своего рода магическое сердце твари. Кинжал уничтожил его, оборвав ставшую бесполезной жизнь.

Пока солдаты избавлялись от трупа, Дин обратил внимание на то, что рана на боку Нрэна от меча, отравленного кровью Губителя, превратилась в розовый шрам, и непосредственно, как полагалось пылкому юноше, восхитился:

— Ого! А у вас, командир, рана закрылась, будто и не было!

В ответ глазастому вьюноше достался хорошо знакомый по пребыванию в шкуре герцога Лиенского недобрый взгляд. Впрочем, в отличие от прежнего откровенного и продолжительного, этот Нрэн постарался пригасить побыстрее, чтобы не выдавать причину своего негодования. Вряд ли наивный киалонец смог бы поверить, что великий принц Лоуленда бесится при мысли о том, что теперь не сможет украдкой разодрать шрам и подвергнуться процедуре штопки. Поджав губы, воин кивнул и вышел из палатки. У входа его уже ждала Лиесса с лекарским сундучком наперевес и решительной уверенностью в глазах.

— Командир, раны солдат заживают, но им нужно минимум полчаса покоя, — начала лордесса внезапно резко обернулась и гаркнула: — Веснушка, лапы прочь от лица, косым на всю жизнь остаться захотел?

Тянувшийся почесать зудящий шрам воин мгновенно, точно провинившийся школяр, встал по стойке смирно и спрятал предательницу-руку за спину. Лагерь рухнул от хохота, пережившие немалое беспокойство после происшествия с порталом-ловушкой, воины смеялись от души, избавляясь от напряжения.

— Пусть посмеются, это полезно, — украдкой улыбнулась киалонка и, поворачиваясь к Нрэну, серьезно спросила: — Как ваша рана?

— Зажила, — односложно ответил принц и велел сигнальщику: — Объяви, через час выступаем.

— Значит, я еще успею помыться и переодеться, кажется, у меня в волосах остались кусочки демонов, — снова чуть смущенно улыбнулась Лиесса, тронув забрызганную кровью шевелюру.

— И твоему брату не помешает, — проронил Нрэн, потом глянул на себя, покрытого кровью врагов с ног до головы, и буркнул, дивясь, как это нежная девушка способна общаться с ним так спокойно, невзирая на жуткий вид: — Мне тоже.

— Пошли на речку? Летняя вода не должна быть ледяной, а никаких тварей, кроме рыбы, солдаты из реки не выловили, да и их никто ловить не пытался, — весело предложил Дин, искупая в глазах воителя несвоевременную глазастость восхитительно рациональным предложением. Ведь долг воина, взявшего киалонцев под защиту, не позволял Нрэну возложить обязанности по обеспечению их безопасности на кого-то другого. Он должен был все проверить и нести дозор лично.

— Как славно! — обрадовалась Лиесса и тут же, спохватившись, виновато потупила глазки. — Ой, мы не знаем, командир, соответствует ли наше предложение этикетным нормам Лоуленда, простите если…

— Походным нормам соответствует, — усмехнулся бог наивности девушки.

Вероятно, до провинциального Киалона не успели докатиться слухи о вольных нравах Лоуленда, кои располагали к совместному омовению в обнаженном виде вне зависимости от пола купальщиков не только близких родственников, но и просто хороших знакомых или только желавших познакомиться поближе.

Окунуться после боя, а в качестве бонуса иметь возможность посмотреть на симпатичную девушку в купальном наряде (вода способна превратить даже самое скромное облачение в возбуждающую фантазию) — Нрэн не видел причины отказывать себе в невинном удовольствии.

Пока, захватив свертки со сменной одеждой и полотенца, киалонцы и Нрэн спускались к воде, Дин в нескольких словах, опуская всякие жуткие кровавые подробности, не предназначенные для нежных женских ушек, пересказал сестре содержание речей пленников.