Работа с риском (сборник) - Андрей Кивинов

Виталик, уже пропитавшийся милицейским цинизмом, не прятал мысли под метафоры. Бил в лоб. А чё?

Коля ничего не ответил. С одной стороны, в словах соседа есть определенный резон, но с другой… Внедряться к любимой девушке… Как-то это не по-советски. Надо взять тайм-аут и все обдумать в спокойной обстановке. А пока сменить тему:

– Как там посредник? Вспомнил что-нибудь?

– Конечно! А я разве не говорил?.. Все! И даже в каком году было восстание красных повязок в Китае.

– Серьезно?

– Серьезней не бывает! Сейчас бумажным творчеством занимается. И про Академика пишет, и про Сапожникова, и про тебя, само собой. Но тебя мы как бы не найдем. Ты ж фамилию в дежурной части соврал, а потом сбежал, попросившись в туалет. Завтра за посредником москвичи приезжают, им лишний свидетель не помеха. Жаль, Академика к делу не привязать, одних слов мало… А насчет этого каторжника Сэлдона ты прикинь. Скотленд-Ярд всегда стоит на страже интересов вашей семьи. Если что – телеграфируй.

– Спасибо, прикину.

Оставив на переднем сиденье пивную жестянку и полупустую пачку сигарет, Виталий вернулся на Бейкер-стрит. Коляныч взял сигарету, закурил, положив подбородок на руль и уставившись в лобовое стекло. Завел Осборна, помогающего сосредоточиться.

Ну и как быть? Смотать удочки? Извините, Вера Павловна, я немножко погорячился с любовью. Не любовь это оказалась, а так – недоразумение. А то и вообще не извиняться. Исчезнуть по-английски. Вряд ли она станет его разыскивать и обрывать пейджер, номер которого он ей на всякий случай оставил. Есть у нее Робин Гуд с лесоповала…

Легко сказать – исчезнуть. Засосала трясинушка, без посторонней помощи не выбраться. «Любовь сэра Генри грозит бедой сэру Генри, а любовь вообще?…» Он же по ночам не спит, ворочается, каждую минуту о ней думает, даже когда идет реклама по телевизору.

Не исключено, что беглый женишок уже в Питере. На товарняке добрался или попутках. И как быть, если столкнешься с ним нос к носу? И самое главное, как к нему относится Вера? Это и надо выяснить в первую очередь. Если трепетно – ловить нечего… Или есть чего? Если он быстренько вернется, откуда прибыл? С Божьей помощью. А в роли Бога у нас сегодня выступает…

Стоит ли завтра ее встречать? С точки зрения любви – без сомнения. С точки зрения стратегии – вопрос. Как она отреагирует, если, к примеру, не встретить? На рельсы, конечно, не ляжет. Возможно, даже не огорчится. Но чтобы это узнать наверняка, на вокзал приезжать не следует. А вечерком позвонить и извиниться. По интонации сразу будет ясно. Эмоции очень трудно спрятать. Кто умеет, становится народным артистом. А исходя из разговора, решить – распрощаться, как это ни больно, или еще подергаться.

Да, пожалуй, это вариант. Утром попрошу соседа привязать себя к стулу, чтобы нельзя было сорваться на вокзал, а вечером позвоню Вере. И послушаю…

Коля затушил сигарету и завел двигатель. Оззи затянул ностальгическую балладу о русских березках, гумне и девушках в кокошниках.

Связываться с соседом не стал. Сжав зубы, загрузил пылесос в багажник и отправился на заработки. Говорят, труд помогает отвлечься от сердечных мук. Чепуха! Чем меньше времени оставалось до прибытия поезда, тем чаще Коляныч смотрел на хронометр. Пять минут, две, одна… Пятьдесят пять секунд, пятьдесят три…

Представил, как состав тормозит возле перрона, как Вера выглядывает в окошко, высматривая среди встречающих воздыхателя, как удивляется, не высмотрев… Огорчается. Или не огорчается… Как улыбается, провожая пассажиров… Ох, дьявол…

Забывшись, Коля чуть не протаранил велосипедиста, но тот успел увернуться и на ходу показать неприличный жест.

Клиентом, пожелавшим увидеть собственными глазами волшебный пылесос за «фри саузент долларс», оказалась молодая леди с внешностью ведущей МТV. Топик, шортики, пирсинг в пупке. Объяснила, что папа на окончание школы подарил квартирку, и теперь она подбирает бытовую технику. Менеджер не стал уточнять, кто у нас папа, главное, что он очень любит свою дщерь. Квартира, к слову, была достойна пылесоса.

Пока Коля объяснял технические характеристики агрегата, леди постоянно вскакивала с кресла, хлопала в ладоши и кричала: «Вау!» и «Бест!» И, несомненно, имела на это право в связи с удачным семейным положением.

Когда продавец перешел к любимой теме сапрофитов, чтобы окончательно добить мажорку, подал голос верный пейджер:

«ПЕРЕЗВОНИ, ЕСЛИ МОЖЕШЬ. Я ДОМА. ВЕРА».

Коля еще пять раз прочитал послание, не веря своим глазам, потом очнулся:

– Телефон есть?

– Конечно! – Леди протянула переносную трубку, облаченную в розовую шубку из натурального меха норки.

– Алло! Верочка, это я! Извини, не смог встретить, жуткие проблемы на работе…

– Ничего… Просто я подумала… Может, что-то случилось? У тебя все в порядке?

– Да-да, конечно… Верочка, не уходи, я сейчас приеду! Я… Я очень скучал. Я сейчас… Тебе что-нибудь привезти?

– Нет, не надо…

Коля бросил трубку-шубку на диван, спринтерски запаковал пылесос в чемодан.

– Вы куда?

– Извини, срочный вызов. Сапрофиты атакуют, надо спасать человека.

– А как же я?

– Завтра в это же время. Десять процентов скидки за неудобства.

Даже бывалый стрит-рейсер позавидовал бы Колиному мастерству и смелости, окажись в салоне его «Ниссана». Пробки он перелетал сверху. На ходу купил розы в придорожном ларьке.

Мудак! Мудак! Мудак! Какие могут быть эксперименты?! Какие просчеты-расчеты?! Что за высшая математика?! «Ты моя женщина – я твой мужчина, если надо причину, то это причина!» – как пел Бутусов.

И при этом чувство щенячьей радости. Я ей не по фиг! Я ей нужен!.. А, может, она волнуется за меня, потому что появился этот мститель? Да какая разница! Главное, волнуется!

Он бросил машину у дома как придется, бегом взлетел на пятый этаж, не став дожидаться расписного лифта. «Подарок в студию!»

Ночь у Веры, видимо, выдалась приключенческой, она выглядела уставшей, но от этого не менее желанной. Коля вручил цветы и вновь принялся извиняться. А когда она грустно улыбнулась, дав понять, что все в порядке, сдерживающие факторы отключились. Плотина рухнула, детонатор сработал, хлопнул стартовый пистолет, зеленый свет, ракета пошла… Мотор, начали!

Он прижал ее к себе вместе с розами, не заметив, что шипы впились в плоть, и принялся покрывать поцелуями ее лицо. Грунтовка, первый слой, второй, третий… Вера слабо сопротивлялась, но, скорее, из приличия. Когда же дело дошло до губ, она выронила розы и достойно ответила. А дальше… Любовь: это как юмор и торговля. Хороша, когда сразу.

Хо-хо-хо… Некрасиво шпионить и подглядывать за личной жизнью посторонних людей. Здесь не желтая пресса. И, вообще, разглашение сведений, являющихся государственной тайной, наказывается лишением свободы на довольно приличный срок. А тайна государственная. Поэтому удалимся из квартиры на время и послушаем Оззи Осборна.

Заметим лишь, что Коляныч, изголодавшийся по высоким чувствам, проявил себя не последним героем. Да и Вера не ударила косметикой в грязь. Только коленкой о пол, потому что дотянуть до аэродрома-дивана пилоты не смогли… Эта была дуэль достойных соперников, если слово «соперники» уместно в данной ситуации. Высший пилотаж! Что касается скорости принятия решения, то оставим это на их совести. В конце концов, люди взрослые, без советчиков разберутся, когда и сколько. Здесь нормативов не существует.

Оззи пел, что лирический герой устал от алкоголя с наркотиками и хочет вернуться домой, к маме. Но мама умерла. Продолжительность трека – пять минут тридцать две секунды. В принципе, можно уложиться… Извините, молодые люди, мы возвращаемся. Действие не допускает пауз.

О, да молодые люди так и не встали с пола! Лежат в пыли, шепчутся.

– Коля, ты не знаешь случайно, сколько сейчас дают за изнасилование?

– А это ты к чему?

– Нашу проводницу один изнасиловал. В парке. Скоро суд, хорошо б побольше дали.

– Точно не помню, но кажется, от трех до шести… Я люблю тебя… (Либо просто дурак – тут ведь сразу и не разберешься.)

Вот так, за романтическими «терками»-базарами прошел час, который, как и положено влюбленным, они не заметили. Вера на Колину откровенность ответила откровенностью, признавшись, что он ей тоже небезразличен, поэтому даже еще тогда, в поезде, когда он ползал на коленях, не пожаловалась милиционерам. Но по поводу беглого каторжника Сэлдона так и не заикнулась, а Коля, естественно, не интересовался, боясь засветиться. Потом он вспомнил, что покинул рабочее место и надо выполнить служебный долг до конца. Поклялся, что вечером заедет за Верой и свозит ее на торжественный ужин. Она не возражала.

С полными карманами счастья Коля вернулся к брошенной клиентке. Та не ушла на дискотеку, а давала указание грузчикам, доставившим плазменную панель размером с картину «Последний день Помпеи». Пока Коляныч дожидался очереди со своим пылесосом, обратил внимание на семейное фото, стоявшее в рамочке на журнальном столике. Дочка, мама и папа. Папа в милицейском кителе. В звании полковника. Все улыбаются. Странно, почему Виталик не может купить себе квартиру, а до сих пор живет с родителями? И джип с плазменной панелью в придачу? А то ездит на батиной «шестерке», и то по выходным. Видимо, без огонька трудится, без настроения. Платят-то им, судя по довольному лицу на фото, достойно. Но не всем.