Монах - Майя Зинченко

– Оба сгорели.

– Какая досада! А его бумаги? Я знаю, что Эмбр вел личную картотеку…

– Тоже. Содержимое его покоев превратилось в пепел.

– Какая досада. Но вы кого-нибудь подозреваете?

– А у вас есть, что еще сказать мне? - вопросом на вопрос ответил Смотрящий.

– Я могу сказать только то, что этот человек - очень сильный маг, который прекрасно разбирается в некромантии. Настоящий уникум. В Вернстоке есть такие?

– Может и есть, - уклончиво ответил Стек. - Но постойте, не хотите же вы сказать, что он одновременно маг и некромант?

– Именно.

– Так не бывает, - он покачал головой. - Для этого нужно настолько хорошо владеть своими способностями, что… Нет, появись подобный человек, я бы сразу узнал о нем.

– Если испытываешь недостаток информации, чтобы дать работу голове, то приходится доверять тому, что преподносят тебе чувства, - поучительно сказал Ульрих. - Кого орден мог рассердить настолько, чтобы он решился на подобное сумасшествие? Ведь до этого покушений не было.

Лунос раздумывал, не зная, может ли он доверять некроманту. Ульрих ему не нравился, но доводы, которые он приводил, были достаточно разумны. Он проделал немалый путь один, без охраны, и теперь подвергал свою жизнь опасности, находясь в их резиденции. Если еще и на некроманта будет совершенно покушение, то он зря занимает пост Главного Смотрящего.

– Я не знаю, чьих рук это дело.

– Не знаете, или не хотите говорить?

– Не знаю. Но не так давно я получил записку с угрозами. Думаю, что Эмбр ее тоже получил, но не счел нужным об этом распространяться. Вдобавок одного из моих людей нашли мертвым. Он был хорошим Смотрящим, его ждало повышение.

– Хм, его сожгли?

– Отравили "Манящей гостьей", - хмуро ответил Стек.

– Да, кто-то определенно имеет на вас зуб. Может, признаетесь, что случилось? Поймите, выяснив причину, мы вычислим убийцу и избавим себя от повторения подобных ошибок. - Легкий кивок в сторону магистра.

– Да, я понимаю насколько это важно, и уже не раз думал об этом. Если говорить о значительных событиях… - он вздохнул. - Наши отряды подчинили себе последний район империи, и теперь вся она находиться под контролем ордена. Но это единственное, что заслуживает внимания. В остальном, все как обычно…

– Вы присоединяли район за районом, и ничего не случалось, ведь так?

Лунос согласно кивнул.

– Тогда вряд ли дело в этом… Ладно, подумаем над этим позже. А пока Эмбра лучше убрать из лазарета и перевести в более комфортабельное помещение. Я не знаю ни одного больного, который бы выздоровел в больничной палате.

– Я сделаю необходимые распоряжения.

– Если у него все же остались какие-нибудь личные вещи, то их тоже лучше принести. В их окружении он будет чувствовать себя лучше. Мне придется здесь задержаться, поэтому приготовьте место для меня. Я не должен оставлять его ни на минуту.

– Как долго продлится его выздоровление?

– Это зависит от многих факторов, - Ульрих с некоторым сомнением посмотрел на спящего магистра. - Антинекромагия непредсказуема, и предугадать, как она себя поведет просто невозможно.

– Но вы же гарантируете…

– Гарантирую, - он прервал Стека, утвердительно кивая. - А теперь мне бы хотелось отдохнуть. - Он зевнул. - Очень спать хочется.

– Да, я понимаю. Подождите пятнадцать минут.

Смотрящий не соврал. Через пятнадцать минут магистр ордена и некромант были с комфортом размещены в нескольких комнатах. Стек не придумал ничего лучшего как отдать им в пользование собственные апартаменты. Они были очень удачно расположены с точки зрения безопасности. Никакие пожары им не грозили. Стек оставил в комнатах все как есть, забрав с собой только личные вещи.

Слуги, лекари и охрана некроманту были не нужны, поэтому Ульрих поскорее выпроводил всех посторонних из комнаты в общий коридор и закрыл дверь. Играть чужую роль оказалась тяжело, и ему нужен был отдых.

Прошли сутки.

Клемент постоянно давал Эмбру обезболивающее, а сам, пользуясь представившейся ему возможностью, изучал документы, найденные в тайнике в ванной комнате Стека. Неужели Смотрящий всерьез думал, что он не догадается о его местонахождении? Какая самоуверенность… Или он полагал, что некроманту будет не до этого?

Монах первым делом простукал все углы и сдвинул панели в поисках потайной ниши. Тайник был искусно замаскирован, и снабжен защитой, но Клемент был осторожен и избежал ядовитых игл захлопывающегося ящика. У Луноса Стека были тайны, в которые не был посвящен даже магистр ордена, и Клемента очень интересовали эти тайны.

Он снял маску и при свете лампы спокойно разбирал бумаги, не опасаясь, что его потревожат. Монах поспал несколько часов кряду, поел и был готов к работе. Найденные бумаги в основном свидетельствовали о доходах скрытых от всевидящего ока магистра. Главный Смотрящий был очень богатым человеком. Клемент прикинул в уме общую сумму и хмыкнул. Как будто бы все эти богатства можно забрать с собой в могилу. Такое еще никому не удавалось, но, наверное, Стек надеялся стать первым, у кого это получится.

Затем Клемент нашел маленькую папку, куда были заботливо сложены отчеты о проведенных операциях устрашения. Это были художественно обработанные истории, описывающие происходящее со всеми подробностями и не жалеющие красок. Во время чтения у монаха, который полагал, что многое видел на своем веку, волосы на голове стали дыбом, и он содрогнулся от омерзения.

– И как только земля не горит под его ногам, - сказал, качая головой Клемент и откладывая в сторону папку. - Неужели в этих людях не осталось ничего человеческого? Ни сострадания, ни жалости… Почему они это делают? Похоже, что не столько для устрашения, сколько ради собственного удовольствия. Им нравиться мучить себе подобных. Какой кошмар…

В этот момент из спальни донесся стон. Монах прислушался. Стон повторился снова. Он убрал документы обратно в ящик и отправился проверить, как дела у магистра. Эмбр был в сознании. Находясь под действием сильного обезболивающего, он даже мог говорить. У него были опалены веки, но магистр сохранил зрение.

Эмбр остановил свой взгляд на Клементе и слабым, надтреснутым голосом спросил его:

– Кто вы?

– Вы меня не знаете, - покачал головой монах. - Даже не пытайтесь вспомнить. Я всего лишь камешек, который вы смахнули на обочину дороги. На вашем пути было много таких камешков…

– Я не понимаю о чем речь. Где все?

– Помните пожар? Ваши люди погибли, спасая вашу жизнь. Они были преданными слугами, и остались верными своему господину до конца. Похвальная самоотверженность.

– Позовите лекаря…